Только тогда майору Морзу стала известна цель операции но освобождению Муссолини.
Речь шла не только о спасении самого дуче, но также и о спасении его жены, донны Ракелы, и двух младших детей, шестнадцатилетнего Романо и четырнадцатилетней Анны-Марии.
С 26 июля до 2 сентября донна Ракела находилась под усиленной охраной в Риме. Виллу, отданную герцогом Торлони в 1930 году в распоряжение Муссолини, окружили 300 солдат и бронемашины. С 3 августа донна Ракела находилась с двумя детьми под домашним арестом в своей резиденции в Рокка делле Каминате, в Романьи.
Я беспокоился о них, тем более, что дом находился под охраной карабинеров. Акция «представителей народной справедливости» (революционных групп) была всегда возможна, а карабинеры, скорее всего, не оказали бы им сильного сопротивления. Мне было известно, что донна Ракела была очень смелой женщиной и, кроме того, пользовалась всеобщей любовью в своем крае. Однако позже в Мюнхене она сказала мне, что, узнав об убийстве старого и верного друга мужа, Эттори Мути, она испугалась за детей. Мне удалось передать ей сообщение следующего содержания: выходить из дому только в случае крайней необходимости и полностью нам доверять. Они были своего рода заложниками правительства Бадольо.
9 сентября Витторио Муссолини, Паволини, Риччи, Фариначчи и Прециози объявили по мюнхенскому радио об «образовании национально-фашистского правительства, действующего от имени дуче». Стало ясно, что донна Ракела и ее дети находятся в опасности.
Шести моим добровольцам под командованием хауптштурмфюрера Манделя я поручил миссию по освобождению семьи Муссолини и доставке ее в Форли, откуда их планировалось переправить на самолете в Мюнхен. Нам пришлось пережить несколько беспокойных дней, так как нельзя было увезти семью раньше, чем мы освободим дуче, — это предупредило бы правительство Бадольо. Все акции требовалось согласовать во времени.
Мандель отправился в путь на грузовике, он прибыл в Рокка делле Каминате 12 сентября примерно в полдень и успешно выполнил свое задание.
Окончательный план операции в Гран-Сассо выглядел следующим образом.
Руководитель операции в «Кампо Императоре»: хауптштурмфюрер Отто Скорцени.
Руководитель операции в долине: майор Гарольд Морз.
День «X»: воскресенье 12 сентября 1943 года.
1. В долине: Майор Морз продвигается по дороге на Асерджи, занимает находящиеся на ней перекрестки дорог Л’Акуила — Баццано и Пескомаджчоре — Паганица. Он предпримет необходимые меры с целью предупреждения возможной атаки итальянских сил в направлении долины со стороны Л’Акуилы.
Он захватит находящуюся выше Асерджи нижнюю станцию канатной дороги.
Время «X» захвата станции: 14.00.
2. Гран-Сассо — «Кампо Императоре».
Время «X»: (первоначально) 6.00. В это время воздушные потоки самые слабые. (Время «X» я вынужден был перенести на 14.00, так как транспортные планеры из Франции прибыли с опозданием.)
Силы и средства: 12 транспортных планеров «DFS-230», буксируемых 12 самолетами «Хеншель», а также один разведывательный самолет с капитаном Лангутом на борту. Каждый транспортный планер берет на борт 9 вооруженных человек плюс пилота.
Порядок взлета и посадки транспортных планеров: теоретически с промежутками времени, равными одной минуте.
Планеры № 1 и 2: имеют на борту 18 человек из 2-й десантной роты, под командованием лейтенанта фон Берлепша, летящего на планере № 5. После посадки они должны установить на позициях четыре пулемета.
Вооружение: 14 автоматов «FG-42»; они охраняют штурмовую группу с планеров № 3 и 4.
Планер № 3: на борту находятся хауптштурмфюрер Скорцени с итальянским штабным офицером (им будет командующий карабинерами генерал Фердинандо Солети), унтерштурмфюрерами Швердтом и Варгером, а также пятью унтермаршфюрерами войск СС из Фриденталя. Они сразу же после посадки должны занять гостиницу, освободить Муссолини, нейтрализовать при необходимости охрану.
Планер № 4: на борту находятся заместитель хауптштурмфюрера Скорцени, унтерштурмфюрер Карл Радл, унтерштурмфюрер Менцл и семь солдат войск СС из Фриденталя. Сразу же после посадки они наносят удар по гостинице, оказывая поддержку группе руководителя акции, хауптштурмфюрера Скорцени.
Планер № 5: стрелки-парашютисты 2-й роты лейтенанта фон Берлепша. Задача: усилить две спецгруппы из Фриденталя в гостинице.
Планер № 6: стрелки-парашютисты 2-й роты. Задача: овладеть верхней станцией канатной дороги и туннелем, соединяющим ее с гостиницей.
Планеры № 7, 8, 9 10: стрелки-парашютисты 2-й роты. Задача: окружить гостиницу и ликвидировать любое сопротивление.
Планеры № 11 и 12: стрелки-парашютисты 2-й роты. На борту находится тяжелое оружие: два станковых пулемета, две мортиры среднего калибра, два безоткатных орудия. Все группы сразу же занимают огневые позиции.
Первая посадка предусмотрена на время «X»: 14.00. Открывать огонь категорически запрещено. Первый выстрел принадлежит хауптштурмфюреру Скорцени. Когда руководитель операции войдет в гостиницу, решение об открытии огня снаружи принадлежит лейтенанту фон Берлепшу.
11 сентября после обеда я собрал своих людей и сказал им: «Дорогие сослуживцы! Вы более шести недель готовились к операции, цель которой вам не была известна. Вы предпочли бы находиться в другом месте и сражаться. Я тоже. Сейчас я хочу вам сообщить, что завтра мы проведем акцию по личному приказу фюрера. Нам придется нелегко, возможно, некоторые из нас погибнут. Но операция должна быть успешно выполнена любой ценой. Я лично буду руководить операцией и, если все выполнят свои обязанности, мы выиграем. Добровольцы, выйти из строя!»
Все сделали шаг вперед. Необходимо было выбрать семнадцать человек из их числа, и, признаюсь, это была нелегкая задача. Двенадцать остальных под командованием унтерштурмфюрера Брамфельда, члена олимпийской сборной Германии 1936 года по современному пятиборью, должны были сопровождать батальон Морза, отправившегося в путь ночью с субботы на воскресенье, то есть с 11 на 12 сентября.
Утром примерно в 5.00 мое подразделение прибыло, полностью укомплектованное, на аэродром в Пратика ди Маре. Часто плохие известия не приходят в одиночку. Первым была лживая информация радио Туниса, сообщившего, что итальянские военные корабли, выплывшие из порта Ла Специя, достигли Туниса. На одном из них якобы находился Муссолини, «с этого времени военнопленный на африканской территории».
Мне было известно, что эти корабли оставили вчера порт, а линкор «Рома» потоплен в результате взрыва бомбы «Фриц» с дистанционным управлением. Следовательно, Муссолини не мог находиться в плену в Тунисе или Бизерте.
Второе плохое известие: наши транспортные планеры прибудут только через четыре или пять часов, а, кроме того, отсутствовал генерал Солети, которого Радл и Варгер должны были встретить в Риме перед зданием министерства внутренних дел в 7.30, а было уже 8.30. К счастью, немного позже он появился.
Унтерштурмфюрер Радл завтракал с генералом Солети на аэродроме, когда приземлились двенадцать транспортных планеров, предназначенных для операции. Далее я предоставляю слово Карлу Радлу:
«Генерал наблюдал в окно за посадкой двенадцати «DFS-230»:
— Вам не кажется, что эти самолеты без моторов очень интересно и ловко придуманы?
— Да, господин генерал. «DFS-230» — это великолепные машины. Excellentisima macchina.
Генерала передернуло, и он спросил рассеяно:
— Вы стрелок-парашютист, поэтому, наверное, часто летаете на таких машинах?
Я не был стрелком-парашютистом, и транспортные планеры не являлись моей специальностью. Генерал не знал, что имеете с хауптштурмфюрером Скорцени он сам должен занять место в планере № 3. Необходимо было сказать ему об этом:
— Очень часто, господин генерал! Во время полета на этой машине у человека очень хорошие впечатления, потому что шум мотора не мешает разговору и наверху он сам себе кажется птицей, uomo-ucello.
— Действительно? А вам не известно, для чего предназначены эти машины?
Я посмотрел на часы. Наступил соответствующий момент.
— Мне известно, господин генерал. Вскоре мы полетим на этих планерах и приземлимся в массиве Гран-Сассо, чтобы освободить дуче.
Генерал Солети недоверчиво посмотрел на меня, посчитав мои слова неудачной шуткой.
— Надеюсь, что вы не сказали это серьезно! Дуче находится в заключении на высоте не менее 2000 метров, где одни лишь скалы. Как вы хотите там приземлиться? Дружище, это невозможно. Это было бы идиотское мероприятие, верное самоубийство! Настоящая бойня! И вы думаете, что я, Солети…
Когда ему наконец стало понятно, что и он будет участвовать в этой «безумной авантюре», он взбунтовался, погрузился в сильнейшее отчаяние, а затем расхворался, и мы вынуждены были срочно вызывать доктора Бруннера…»
