которым мы менялись обреченными взглядами. — Я люблю тебя, Джейсон.
— Я знаю, — кивнул телепат, встав с кровати, — мам, обещай мне, что
отныне не скажешь Рассвет ни одного худого слова. Дай мне это обещание.
— Дорогой…хорошо, я обещаю.
— Спасибо, — кивнул телепат, отцепив от себя иголку с трубкой и
повернувшись к моему куратору, — а теперь идемте.
Джейс подошел ко мне, обняв меня до боли в ребрах, стирая с моих щек
слезы, и вот так в обнимку мы вступили в круговорот прохода, созданного
куратором. Мне казалось, что это был мой последний путь. По крайне мере, последний путь в старой жизни, сейчас и сегодня создастся другая параллель
моего существования. Было ощущение нереальности, слишком быстро
происходила смена событий, у меня не было времени уцепиться за
воспоминания. Мы вышли перед огромным зданием, напоминающим храм
Афины, а потом медленно стали пробираться по ступенькам.
"Ты понимаешь, что мы сейчас собираемся сделать?"
"Другого выхода нет, любимый", — ответила я, сильнее прижимаясь к
телепату.
"От этого вообще нельзя никак спастись другим путем, ты уверена? Я не
хочу забывать тебя. С твоим приходом в моей жизни настал новый рассвет, словно другое солнце, более теплое и приятное, засветилось в моей
вселенной. Разве могу я так просто отпустить свой источник тепла и света?"
"Я буду рядом, только никогда не приближусь к тебе на тоже расстояние, что позволила себе сейчас. Обещаю, что буду по-прежнему согревать тебя."
"Но ты же будешь все помнить".
"И этому я рада. Я буду помнить тебя, беречь каждое воспоминание, знать, что такое безграничная любовь".
"Я не пойду туда", — Джейс резко остановился, схватив мое лицо в свои
руки, — "Я не хочу забывать тебя!"
"Ты должен! Иначе погибнем мы оба, я не смогу жить с осознанием того, что лишила жизни родного человека. Да причем тут это?! Я вообще жить без
тебя не смогу! Так что оставайся живым, что бы я смогла любоваться тобой
хотя бы издали", — ответила я, потеревшись щекой о руку Джейса, глаза
которого наполнились влагой.
— Я договорюсь обо всем с оракулом, когда закончите прощаться, то
заходите в храм, — устало произнес сомбэ, который до этого молча стоял
поодаль.
Мы кивнули, а потом вновь вернулись к созерцанию друг друга,
поддавшись порыву и бесконечно нежно и страстно целуясь, наслаждаясь
последними дыханиями воспоминаний.
— Обещай, что не будешь искать встреч со мной, — прошептала я ему в
губы.
— Как я могу это гарантировать? Я ведь забуду свое обещание, — горько
усмехнулся Даньелз, а я обняла его.
— Придумай что-нибудь, ты ведь мой всемогущий телепат.
— Что-нибудь? Могу поставить на тебя щит, чтобы никто не смог
прочитать твои мысли, включая меня, а мне это безусловно захочется сделать, уж я-то себя знаю, — вздохнул мужчина, а потом поцеловал меня в лоб, а я
почувствовала, как мое сознание закрывается, голову на время сдавило, но
дальше неприятных ощущений я не чувствовала, будто ничего не
изменилось.
— Тогда я буду единственной первокурсницей, у которой ты не
прочитаешь мысли, — улыбнулась я, а на глаза вновь начали наворачиваться
слезы.
— Но я их читал, — горько улыбнулся телепат, — но уже никогда этого не
вспомню.
— Нам пора, — ответила я, обняв Джейса последний раз и потянув его
дальше по лестнице.
Мы вошли в храм, где нас встретил сомбэ, кивнувший в сторону
единственных огромных дверей, которые открылись перед нами словно по
взмаху волшебной палочки. Я сделала осторожный шаг, отозвавшийся
громом у меня в голове, и уверенно вступила в длинный зал, в конце которого
было огненное око, обхваченное множеством двигающихся колец разного
диаметра. Это и есть Оракул.
— Подойди к нему, — сказал сомбэ, обратившись к Джейсу, и мужчина
сделал шаг вперед.
Мы оба понимали, что если дотронемся друг до друга сейчас, то точно
не отпустим свою любовь, поэтому профессор сжал кулаки и глубоко
вздохнул, проходя вперед. Перед самым Оракулом он остановился, а потом
произошло то, что меня испугало. Из огненного ока вырвались языки
пламени, обхватившие тело мужчины, отчего тот вскрикнул.
— Джейс! — заорала я, собираясь броситься вперед, но меня удержал
куратор.
— Отчистка крови не бывает безболезненной, — прошептал сомбэ, таким
серьезным я видела его впервые, и сейчас мне действительно верилось, что
он является Хранителем.
— Поставьте мне блок на мои воспоминания, — прошептала я, понимая, что
такой боли я не выдержу.
— Нет. Вмешательств в твой мозг и так было предостаточно, большего ты
не выдержишь. Но ведь женщины гораздо выносливее мужчин, ты знала об
этом? Женщина ради детей может возвращаться к нормальной жизни после
сумасшествия семь раз, а мужчина ни разу. Так что всё будет отлично, девочка моя. Ты сможешь вынести все.
— Не смогу…
— Сможешь, Рассвет, сможешь, — прошептал сомбэ, тоже неотрывно
смотря на Джейса, которого пронизывали эти странные нити, исходящие от
Оракула.
— Сомбэ, вы говорили, что близнец может использовать свои силы только
если его брат или сестра живы? — внезапно вспомнила эту деталь я, ведь до
этого я считала своего брата погибшим.
— А я всё думал, когда ты обратишь на это внимание. Да, твой брат жив, но я его не нашел.
— Понятно, — кивнула я, поняв, что развернутого ответа куратор мне не
даст, а потом увидела, как языки пламени покидают тело Джейса и его тело
безвольно лежит на полу, — Джейс!
Мы с наставников одновременно бросились к мужчине. Я прощупала
пульс — он был стабильный.
— Он просто спит, — ответил на мой не произнесенный вопрос О Тэ Он, поднимая тело Джейса.
Мы вышли в комнате Даньелза, тут уже сидела Кира, у которой, видимо, был запасной ключ. Девушка незамедлительно бросила к телу брата, которого
сомбэ положил на кровать, и испуганно взглянула на меня.
— Он жив, — ответил куратор, — только ничего не помнит. Завтра для него
придется придумать хорошую и правдоподобную причину потери памяти.
— Значит, он не помнит тебя? — Кира посмотрела на меня с жалость, но я
лишь сжала кулаки, ушла в свою комнату и легла под одеяло, громко и
навзрыд плача.
Главное, что он жив. Он жив.
Глава 13.
— Доброе утро, — чуть улыбнулась мне Кира, когда я проснулась, еле
