— Ты сдохнешь! — прохрипел король и плюнул Сэджину в лицо.
Сэджин в ответ ударил его головой. Нос правителя Альбы повернулся набок и начал синеть. Лидси тянул короля на себя, высвобождая свои ноги из стремян.
— Ты сдохнешь сам.
Он держал короля двумя руками, хотя правая горела от боли при каждом движении. Они так близко друг к другу, что видно жёлтые кривые зубы правителя. Конь Сэджина укусил коня противника и тот начал брыкаться. Сэджин почувствовал, что король теряет равновесие и они оба упали на землю.
Сэджин поднялся первым, выплёвывая изо рта воду из грязевой лужи, истоптанной копытами, и набросился на короля. С того слетел шлем с короной, показывая розовые проплешины в седых волосах. Всадники Огненной, те, кто остался, рубились вокруг, не подпуская врага к главной схватке. Сэдж несколько раз ударил короля в лицо, вскрикивая, когда делал удар правой рукой. Стальные пластины разрывали кожу на лице врага. Лидси зачерпнул грязи левой рукой.
— Жри!
Он пихал старику грязь в рот, а тот пытался сопротивляться из последних сил. Кто-то из гвардейцев стукнул Сэджина алебардой по спине, и кираса немного вмялась. Резкая боль пронзила спину и грудь, отчего сразу стало невозможно дышать. Алебардщика зарубили, а Сэдж продолжал давить левой рукой, наваливаясь всем весом.
— Жри!
Челюсть короля вдруг поддалась и открылась очень широко. Глаза округлились, а отвратительно большой язык дёргался во все стороны. Сэджин выхватил кинжал из ножен и всадил его прямо в отверстие глотки. Король захрипел и больше не шевелился.
— Отходим! — кричал кто-то сверху, но это не враг.
Два всадника подхватили Сэджина за руки и он закричал от боли в правой руке, но они не остановились и потащили его в сторону.
— Нет! Надо отрезать ему голову!
— Уходим! — командир первого крыла швырнул последнюю глиняную бутылку с огненной смесью туда, где лежало тело короля. — Уводим лорда Лидси!
Один из всадников помог Сэджину забраться на круп коня, и остатки отряда поскакали подальше оттуда.
— Верните меня, — прохрипел Сэджин, чувствуя, как кружится голова. — Верните меня туда!
— Мы не можем, — командир обвёл рукой вокруг. Их осталось не больше десяти из пятидесяти. — Мы разбиты, но король убит. Я принял решение…
— Вы сделали правильно, — пришлось согласиться Сэджину. — Но если бы мы отрезали его башку…
Он посмотрел назад, где гвардейцы пытались затушить огонь.
— Нужно заняться вашей раной.
— Потом, — бросил Сэджин и скривился, когда слегка пошевелил рукой. — Перевязывай.
Он отвернулся, глядя на поле боя, как тяжёлая конница Каса врезается во врага, а с другого фланга всадники Ветра и пехота Леса. Окружение не удалось, но, в конце концов, врагу есть куда сбежать.
* * *
— Вы двое, ну-ка помогите генералу! — приказал Эмиль
Два крепких парня подхватили Феликса.
— Справимся сами, генерал, — заверили его капитаны. — Вы и так много сделали.
И лучше бы раненому генералу им не мешать, подумал Грайден.
— Утащите меня вон туда, — сказал Феликс, показывая на холм. Даже руку поднять было тяжело. Куда уж до того, чтобы сражаться.
Бедро всё ещё горело, а при каждом шаге его будто прижигали. Два солдата осторожно посадили Феликса на землю, когда донесли до холма, и вытерли лбы.
— Вам повезло, что я худой, — сказал Феликс, чуть улыбнувшись. По лицу и спине бежал ледяной пот. Раненая нога распухала и пульсировала от боли.
— Вас надо лекарю показать.
— Потом.
Остатки трёх батальонов врезались во вражеский фланг, который только что проредила из своих пистолетов конница Ветра. С другой стороны сражалась тяжёлая кавалерия, видно флаги Дренлига и Лидси. А в центре на укреплениях отбивается пехота и среди них видно второй батальон. Наверняка только благодаря хладнокровию и вечной серьёзности Гилберта Тэнаса.
— Знаете что, ребята? — Феликс даже не мог говорить громче. Кажется, что начинается жар, как при простуде. — Отец бы вами гордился сегодня.
— Как и вами, генерал.
— Вряд ли я останусь генералом, но…
Из битвы постоянно выходили люди, это не удивляло. Кто-то, чтобы перевязать рану, кто-то, чтобы успеть обшарить убитого противника, а кто-то, чтобы просто сбежать. Но те несколько человек с круглыми щитами шли с определённой целью прямо на холм.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Это к нам, — Феликс достал меч, но оружие казалось слишком тяжёлым. — Извините, я не смогу сражаться.
— Попробуем вас утащить, — сказал пехотинец. — Но если не успеем…
— А какая теперь разница? Мы же всё равно победили, — Феликс показал на тыл вражеского войска, где тонкая струйка убегающих становилась всё больше. Огненный фонтан горящей жижи на холме исчез, дым шёл в другую сторону и теперь ничего не скрывает, что происходит на поле.
— Генерал, вы в порядке? — спросил солдат, смотря на Феликса с озабоченным видом.
— Да, я…
Феликс откинулся на спину и потерял сознание…
* * *
Это была самая лёгкая часть работы. Конь Каса кусался и лягал врага, а меч Продавец Иголок рубил тех, кто имел глупость оказаться рядом.
— Кто ещё? — Кас сплюнул кровь из прокушенной губы. — Кто ещё?
Желающих больше не находилось. Объединённый отряд кавалерии почти пропахал всё поле, а перешедшие в наступление обороняющиеся преследовали убегающих. Видны уже приблизившиеся батальоны Леса с ветеранами в первых рядах, повсюду конница Сэджина в красных и синих плащах. Пушки на замке и монастыре стихли, лишь иногда посылали пару ядер по убегающим.
Кас рубанул кого-то ещё и поднял меч над головой. Те из союзников, кто был поблизости, смотрели на него, будто ожидали речи. Но в голову ничего не шло, поэтому Кас просто заорал во всё горло и остальные последовали его примеру. Некоторые даже прекратили грабить трупов, чтобы поорать.
— Какие приказы? — спросил кто-то из всадников Сэджина, настолько дисциплинированные, что не присоединялись к победному мародёрству.
— Ищите своего командира, — сказал Кас. — Ты тоже, Бьёрн.
Довольный северянин с окровавленным копьём кивнул и умчался, держа чью-то отрезанную руку. Всего несколько минут назад он в одиночку сражался против своих родственников и даже кого-то прикончил. Кнуда Кольценосца там не было, хитрый нордер не показался в гуще схватки.
Внимание Каса привлёк звон стали. Пара солдат Леса отбивалась от нескольких нордеров. Кастиель пришпорил коня и на скаку срубил одного из них. Этого хватило, чтобы остальные сбежали.
— Спасибо вам, милорд, — сказали пехотинцы.
Кас присмотрелся к лежащему человеку, которого они охраняли.
— Только посмейте сказать, что он мёртв.
— Был жив. Сознание потерял просто.
— Ладно, на коня его. Увезу в госпиталь.
Солдаты подняли тело Феликса и перебросили через седло. Кас пошёл пешком, ведя коня за поводья, иногда оглядываясь на поле боя. Схватки, уже редкие, заканчивались. Враги убегали, хотя многие остались здесь навсегда. Но и собственной армии полегло немерено. Но об этом он будет думать потом.
Феликс застонал и открыл глаза.
— Грайден, какого Вечного твой лорд идёт пешком, пока ты отдыхаешь на коне?
— Боюсь, что я понятия не имею, как тут оказался, — голос совсем слабый. — Рад, что ты жив, Кас. Мы победили?
— Не знаю, — Кас пожал плечами. — Мы остались на месте, враг бежал. Наверное, это победа.
— Мне надо назад.
— Нет уж, Грайден, ты отправляешься к лекарю. Это приказ.
— Ладно. А это кто такие?
Кас и сам видел, что колонна всадников пересекает реку и разворачивается в боевые порядки. Их флаг прекрасно ему знаком, ведь это его собственный — чёрный паук Дренлигов на жёлтом фоне. Единственное отличие — у паука золотые жвалы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Феликс, ты не поверишь. Златодержец прибыл нам на помощь.
— Очень вовремя.
— Какой вовремя? Битва уже закончилась… а, ты шутишь?
Кас остановился. Кавалерия мчалась вперёд, к долине, туда, куда отходили сбежавшие войска.
