туалет подальше от Кэми.
Он поставил меня на ноги и начал ходить взад и вперед, пока я пыталась отдышаться и унять неистово бьющееся сердце. Почему он мечется туда-сюда? Я не знала, но это еще более подпитывало мой гнев.
Я закрыла глаза и видела перед собой только его и ее вместе. Я могла себе представить, как они говорят о минувшем уик-энде. О том, как он заставил меня запасть на него, как гребаную идиотку. Да так оно и было!
Я так запала на него, что уже не могла просто взять и отойти в сторону. Я никогда не смогу отойти, не потеряв при этом части себя, потому что он украл эту часть. И мне уже никогда не удастся ее вернуть, и я ненавидела его за это.
– Убирайся!
Я открыла глаза и увидела, что он смотрит на меня. Он запустил пальцы в волосы, и я знала, что на языке у него вертится какая-то неискренняя фраза, которая заставит меня сомневаться в том, способен ли он разбить мое сердце, но я не желала ее слышать, иначе я позволю ему победить. Опять! И позволю ему и дальше откусывать от меня кусок за куском, хотя мне известно, что он этого недостоин.
– Джози!
Его голос прерывался, в нем звучала неуверенность, и я ничего не смогла с собой поделать – у меня защемило сердце. Мое глупое сердце просило меня посмотреть на него и послушать, что он хочет сказать. Сопротивляться этому почти невозможно, но надо это сделать.
Я должна воспротивиться всем своим инстинктам, твердящим мне, что он действительно меня любит, потому что он заставил меня в это поверить. Настолько, что даже у него самого не получалось убедить меня в обратном, несмотря на то что доказательства находились у меня перед глазами.
Я сглотнула и собралась с силами. Я не могла позволить себе и дальше оставаться глупой девчонкой. Необходимо выбросить Бека из головы и забыть о его существовании.
– Сказала же, убирайся.
Я наконец посмотрела на него, надеясь, что он увидит, насколько я взбешена. Поймет, что я больше не буду плясать под его дудку.
– Черт! – Он протянул ко мне руку, но тут же передумал и сжал ее в кулак. – Я просто… я не могу…
– И не надо. – Меня трясло. – Иди к Кэми. Наверняка тебе до смерти хочется узнать, все ли с ней нормально.
– Если бы я хотел сейчас быть с Кэми, то был бы. Но я здесь, с тобой.
– И что с того? – закричала я.
Я понимала, что вид у меня сейчас безумный. Волосы в беспорядке, форма тоже.
– Ты не можешь выбирать, когда я нужна тебе, а когда нет. Ничего не выйдет.
Он смотрел на меня так, будто ему до смерти хотелось сказать что-то важное, но вместо этого он ответил:
– Ты права.
«Ты права».
Эти два слова звучали в моей голове опять и опять, и я старалась изо всех сил запомнить их. Что бы он ни говорил потом, мне надо помнить, что я права и достойна большего, чем он готов мне дать.
Бек направился к двери, и мне следовало просто дать ему уйти, и все. Мне следовало помалкивать, но я не смолчала.
– Ты гребаный трус!
Он остановился как вкопанный и застыл, только его грудная клетка быстро вздымалась и опадала. Я ждала, что он что-то скажет, все что угодно. Хотела, чтобы он наорал на меня, чтобы сказал, что я никто, и подпитал тем самым пламя, бушующее в моей душе, пламя, которое не даст мне забыть, как я ненавижу его… Но он этого не сделал.
Он продолжал стоять ко мне спиной, а затем вышел за дверь, как будто я была пустым местом.
Глава 23. Бек
Джози не облегчила мою задачу, впрочем, я от нее этого и не ожидал. И я не мог ей сказать, не мог объяснить, что я хочу ее так, как никогда никого не хотел, но не могу быть с ней. Я слишком люблю ее, чтобы быть с ней.
Знаю – она выберет меня. Если ей придется выбирать между мной и всем тем, что ее отец пригрозил отнять у нее, она выберет меня. А я никогда себе этого не прощу. Лучше уж я причиню ей боль сейчас. Я знал, что дом ее матери очень важен для нее, я не лишу ее того, что так дорого ей. Если мистер Вос сделает это, то это будет целиком на его совести. Я не стану в этом участвовать. Мне каждый день, каждую минуту до смерти хотелось поговорить с ней. Позвонить ей и еще раз попросить прощения. Но я не мог этого сделать, потому что знал: от этого ей будет только хуже.
Я вышел из кабинета отца и неохотно пошел на кухню. От шеф-повара нужны какие-то бумаги, но я знал, что найду там Джози. Она ненавидела меня, но не ушла со своей работы в клубе, да я и не удивился, когда сегодня утром она явилась в ресторан вовремя с таким видом, будто ей по барабану то, что произошло между нами.
На челюсти у нее красовались бледнеющие синяки, которые она попыталась скрыть под тональным кремом.
Джози не взглянула на меня, когда я увидел ее, и не посмотрела в мою сторону, когда я толкнул дверь кухни. Она вытирала столовые приборы и, заметив меня, опустила взгляд на вилку в своей руке, как будто та занимала все ее внимание.
Мне хотелось подойти к ней и потребовать, чтобы она посмотрела на меня. А потом поцеловать ее нижнюю губу, которую она постоянно теребила зубами, когда беспокоилась. Хотелось напомнить ей, кто мы друг для друга.
Хочу, хочу, хочу – только об этом я и думал. Она мне нужна.
Я хотел, чтобы она получила от этой жизни то, что ей причиталось.
Но я должен думать не о себе, а о Джози. Она должна получить то, что ей причитается. Об этом я думал, когда рассеянно забрал бумаги у шеф-повара и вышел из кухни. Она взглянула на меня, когда я выходил, и клянусь, ее взгляд поразил меня в самое сердце. Я закрыл за собой дверь и прислонился к ней, пытаясь перевести дух.
Она была так прекрасна, даже когда злилась на меня, и я знал, что я больше никогда не смогу найти такую девушку, как она. С ней я поймал удачу за хвост. Она была моим
