Однажды меня и Корфа вызвали на Совет. Когда мы вошли, я увидел, что за столом собрались все влиятельные люди рода Тьер. Пару раз мне приходилось их видеть на торжественных мероприятиях.
Я был удивлен количеством собравшихся. До этого я думал, что Талий принимает решения единолично, и в моём понимании в Совет, помимо отца, входили Михаил, Георгий и Эмери.
— Ярар, барон Корф, проходите, присаживайтесь, — вежливо сказал Талий, указав нам наши места. Нас посадили не за главный стол, а сбоку от него.
Я осмотрел собравшихся. Отец сидел во главе стола, а по правую руку от него был Михаил. Георгий находился почти в самом конце стола. Остальных, кроме того, что они мои родственники, я не знал.
Талий поднялся и обратился к собравшимся.
— Старейшины рода, сегодня вы прибыли в родовой замок Тьер, чтобы развеять слухи касательно моего сына, Ярара Де Тьера. Также, для подтверждения моих слов, сегодня на Совете присутствует целитель Ка Корф, который занимается обучением моего сына. Первое, что вы должны знать. Слухи правдивы! И на прошлой неделе мой сын вернул молодость своей няне. До процедуры женщине было шестьдесят четыре года, сейчас ей нельзя дать больше двадцати.
Талий сделал паузу дав осмыслить сказанное. Ведь в это было невозможно поверить! Возврат молодости? К тому же кем? Не ученым мужем, а ребенком десяти лет. Эти противоречивые мысли приводили собравшихся в ступор.
Но словам Талия все поверили сразу же.
За столом начались перешёптывания. И из-за стола поднялся дородный мужчина с небольшим брюшком и, испросив разрешения у главы рода, обратился к Корфу.
— Уважаемый целитель, меня зовут Кадмус, и в свете услышанного есть несколько вопросов к Вам. — Корф кивнул, показывая, что готов отвечать на вопросы. — Скажите, Вы тоже обладаете такой же способностью, что и ваш ученик?
— Нет. У меня нет такого дара.
— Хм, странно. Но вернёмся к этому потом. А как тогда появилась ранее описанная способность у Вашего ученика?
— Уважаемый Кадмус Де Тьер, однозначного ответа у меня нет! Могу предположить, что во время рождения Ярины у моего ученика произошла повторная инициация дара. Дело в том, что роды проходили очень тяжело, и девочка родилась бездыханной. Моя магия не нашла отклика. И я посчитал, что она мертва. Тогда к ней подошёл Ярар и начал вливать в неё свою энергию, и к нашему удивлению, она стала впитываться в тело Ярины. Однако, с каждой секундой Ярар, отдавал помимо своей энергии, свою жизненную силу. И я думаю, что он собирался пожертвовать собой ради сестры. Вероятно, этот акт самопожертвования, послужил фактором для повторной инициации. Когда девочка издала свой первый крик,
Ярар потерял сознание, после чего не приходил в себя несколько дней.
Но к счастью через несколько недель у Ярара никаких признаков истощения не осталось. Единственным напоминанием о том дне служат его волосы, которые поменяли цвет.
— То есть Вы занимались лечением Ярара и Ярины, я правильно понял? — Целитель кивнул. — Хорошо, думаю мы прояснили некоторые вопросы по этому делу.
Кадмус сел на место. И слово снова взял Талий.
— Старейшины, тогда переходим к главному вопросу. Я предлагаю открыть рядом с замком Тьер клинику, в которой Ярар будет проводить лечение и омоложение.
— Кхм-хм, — попросил слово Кадмус. — Сколько таких процедур может проводить Ярар в день?
Талий замешкался. Этот вопрос, как и вообще вызов на Совет и открытие клиники, со мной НЕ ОБСУЖДАЛСЯ.
Все взгляды с главы рода скрестились на мне.
— НИСКОЛЬКО, — ответил я.
— Юный Тьер, — обратился ко мне Кадмус, — ты хочешь сказать, что у тебя нет способности к омолаживанию?
— Разумеется есть. Но я не собираюсь плясать под вашу дудку! — резко ответил я, смотря в глаза отцу.
— Ярар, объяснись! — потребовал он.
— Это ты объясни мне, почему я должен тратить время на ТВОЮ клинику? Ты со мной хоть что-то обсудил? Вызвал на Совет, и ставишь меня перед фактом! Но я не согласен.
— Ты забываешься! Подумай кто тебя кормит и одевает! Ты неблагодарный мальчишка!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Всё сказал? — с лёгкой улыбкой на лице, спросил я. — Хочешь клинику? Так лечи сам! Когда будешь готов сделать стоящее предложение, тогда и поговорим. — И идя в сторону двери, махнул им рукой: — Арривидерчи!
***
— Глава рода, это что сейчас было? — спросил Кадмус.
На лице Талия играли желваки. Он и подумать не мог, что Ярар может такое выкинуть. Да и где! Прям на Совете устроить разборки. Сиди и радуйся, что вообще на Совет пригласили.
— Кадмус, охолонись, — просипел самый старый на вид мужчина за столом. — Не может быть человек во всём хорош! Ведь у тебя не вызывает сомнения, что наш глава успешно отстаивает интересы рода, а также не будем забывать его триумфальную победу над баронами.
— В доблести и уме главы у меня нет сомнения, — слегка склонил голову Кадмус. — Но всё же хотелось понять, что сейчас было.
— А давайте спросим незаинтересованное лицо, — вновь просипел старец. И все посмотрели на Корфа.
— Прошу прощения, но я не вправе лезть в дела рода. И если у Совета нет ко мне вопросов, я прошу разрешения удалиться.
— Верный ответ, — сказал старец, — если бы ты сейчас что-то сказал, то я бы поднял вопрос о твоём увольнении. — И посмотрев на Талия: — Глава, думаю, мы дальше продолжим разговор без лишних ушей.
После ухода Корфа, Талию пришлось отвечать на много неудобных вопросов. И его ответы вызывали у старейшин недовольство, что отражалось на их лицах. Но никто не высказывал это вслух.
Ведь они старейшины, они помогают и подсказывают, при необходимости, как поступить главе. И лезть в семейные разборки, не их дело. Так было заведено с основания рода, когда их предки ещё ходили в поход на Римскую империю. И не им это рушить. Ближе к вечеру Совет, решив пока отложить строительство клиники и внимательно изучить мой дар, наконец-то разошёлся.
Талий согласился с этим решением. Он знал, что я очень упрям, и со мной проще договориться, чем ожидать, что я подчинюсь.
Как и следовало ожидать, на переговоры со мной пошли Георгий и Михаил. Добрый и злой дядя. Хотя ещё до похищения я бы сильно задумался кто из них кто.
Когда мы уселись за стол, первым заговорил Григорий.
— Ярар, не будем ходить вокруг да около. Поэтому спрошу прямо, чего ты хочешь?
— Восемьдесят пять процентов прибыли мои. Лично мои! — повторил, чтобы смысл до них дошёл. — На мой личный счёт. Также за мной остаётся право отказать в омоложении.
Михаил громко сплюнул и спросил.
— Зачем тебе деньги? О тебе и так заботится род.
— Дядя, — улыбнулся я, — потому что я больше не наследник рода! Зачем мне отдавать всю выручку в казну, к которой я не имею никакого отношения?! Вчера собрался Совет рода Тьер. Ответьте мне, они все доходы отдают в казну рода или только платят налоги?
Вместо Михаила ответил Георгий.
— Ты прав, они платят налоги со своих производств. И я с такой точки зрения не смотрел на этот вопрос. Хорошо, Ярар, я тебя услышал.
— Григорий, о чём ты говоришь? Он ребенок! Какие ему деньги?
— Это ты себя не слышишь. Ты хочешь припахать ребенка, и ничего ему не платить? А потом, когда он станет совершеннолетним, оставить его ни с чем?
Было видно, что Михаил из принципа хотел что-то ответить, но возразить ему было нечем.
— Хорошо, — сказал Григорий, не дождавшись, когда брат ему ответит, — с этим разобрались. Сколько бы ты хотел получать за свои услуги?
Я хитро ухмыльнулся.
— В Элинской империи за омоложение двух человек я получил воздушный корабль, на котором мы прилетели. И мне сказали, что ещё продешевил.
— Ты хоть знаешь, сколько стоит воздушный корабль? — кусая губы спросил Михаил.
— Конечно знаю, дядя. Думаете мне не стало интересно сколько стоят мои услуги?
— Но зачем тебе такие деньги? — воскликнул он.
— Буду строить город, в который со временем переберусь, — ответил я.
Он ненадолго задумался. Михаил и Григорий переглянулись и кивнули друг другу.
