Кровать достаточно большая для нас двоих, и одеяло теплое. Мужчина прижимается ко мне со спины, укладывая ладонь на живот. Господи, я ведь даже спать нормально не могла эти дни.
Не хватало чужого присутствия, руки, которая будет забираться под футболку и поглаживать живот. Ощущения полной безопасности, ведь чтобы не случилось — Тигран может защитить.
— Волновалась, мышка?
— Ни капли.
— Врунишка. Как там мой малыш?
— Хорошо. Не доставлял проблем. Может, у нас будет самый спокойный ребенок в мире?
— Может быть. Уж точно не в маму пойдёт послушностью.
— Тигран!
— А красотой точно в тебя, если девочка. Бедные парни, дочь всем вскружить голову. Если же пацан… Все девочки его будут.
— Ну конечно.
Мы говорим о глупостях, я не могу остановиться. Знаю, что Тиграну нужно спать и отдыхать, но продолжаю рассказывать о своём дне. О Соне и самом вкусном кексе, который я пробовала.
Не хочу слушать тишину, я так устала от неё.
А Тигран поддерживает все разговоры. Его голос звучит чуть устало, но стоит заикнуться об этом, как мужчина щипает кожу на бедрах. Велит не говорить глупостей и продолжать.
Я сама не замечаю, как засыпаю. Во время своего рассказа или ответа Тиграна. Просто проваливаюсь в жаркую темноту, отпуская все тревоги.
— Мышка, — просыпаюсь от шепота, когда горячие губы прихватывают мочку уха. — Доброе утро.
— Ммм…
— Поднимайся, уже утро. И скоро будет обход.
Я как школьница спешу сбежать из постели под смех Тиграна. Поправляю одежду, привожу в порядок волосы. И забираюсь обратно на кровать, садясь рядом. Не могу быть далеко.
— Как ты…
— За каждый такой вопрос, Лана, получишь удар по своей симпатичной заднице. Я коплю, чтобы отыграться, когда родишь. Всё хорошо. Болит, но обезболивающие справляются. Всё отлично.
— Хорошо. Я рада.
— Я люблю тебя, мышка, — он ловит мою ладонь, прикасается сухими губами к пальчикам. — Так люблю, не думал, что смогу и на десятую долю таких чувств. Ты спасаешь меня, Лан. Каждый раз заставляешь становиться лучше.
— Я тоже тебя люблю, Тигран.
— Тебе же лучше. Потому что больше я не намерен тебя отпускать.
Эпилог. Тигран
— Тигран, ну посмотри. Какие они хорошенькие.
— Хорошенькие, — согласно киваю, чувствуя накатившую усталость. — Да.
— Ты же не смотришь!
— Смотрю. Миленько.
— Тигран!
Наконец отрываюсь от телефона, поднимая взгляд. И так знаю прекрасно, что именно там увижу. Две пары замечательных, абсолютно одинаковых, пинеток. Розовые, с белыми бантиками. Точно такие же лежат дома и в корзине.
Когда я предлагал Лане тратить деньги без стеснения, я не думал, что она будет скупать половину детского мира. Мне не жалко, лишь бы ей в радость. Больше волнует то, что для себя она ничего не выбирает.
Зато запас одежды дома на пятерых детей, а не одну малышку, которую мы ждём совсем скоро. Пару недель до родов, а я время пролетело незаметно. Реабилитация, возвращение домой, работа.
Разборки моей маленькой мышки с документами Алана просто потому, что ей скучно было. Потому что пока меня разрывали между советом акционеров и врачами, Лана тусила за бумагами.
И нашла то, что я так искал. Несостыковку в банковских выписках и договорах. Мелочь, на самом деле. Перевели по договору, после товар не поставили, предоплату в несколько миллионов вернули.
Только такие схемы несколько раз проворачивались. И подозреваю, что именно эти деньги использовали немцы. Выкупали акции по дешевке, скидывали на пике. А деньги возвращали обратно, тем же путем: через десяток фирм.
— Мне нравится, мышка, очень, — добавляю, когда девушка дует губы. — Но когда мы пойдём смотреть нижнее белье? Должно же быть веселье в шоппинге.
— Какое белье, я огромная.
— Маленькая, — обнимаю девушку со спины, пока та сопит. Опускаю ладони на выпирающий живот. Улыбаюсь, прижимаясь губами к шее Ланы. Дочь толкается, вызывая трепет внутри. — Миниатюрная, красивая. Ты невероятная, мышка. Не говори глупостей.
— Это не глупости. Ай. Ты только что… ударил меня?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Шлепнул по заднице. Она стала даже лучше.
— Не приставай ко мне на людях. Тигран.
Посмеивается, когда крепче прижимаю к себе. Хочется утащить домой и… Но нельзя, полный покой и ожидание родов. А я скоро со стояком буду вечно ходить.
Потому что не вру, Лана сейчас невероятно красивая. Вся светится, в глазах счастливый блеск. И ластится, такая нежная и родная. Как тут не хотеть? А у меня впереди долгие-долгие дни воздержания.
— Не устала? — спрашиваю, когда девушка берет измором ещё один магазин. — Мышка, врач сказал, что нельзя напрягаться.
— Я не напрягаюсь. Покупки таскаешь ты, а мне хорошо. Или тебе надоело?
— Нет, конечно. Что ты ещё там выбрала?
— Погремушки.
Я не устал, я заебался. И не так, как мне бы хотелось. Не понимаю, зачем десяток костюмчиков и игрушек, если малышка всё равно вырастет быстрее, чем использует хотя бы треть.
Ну правда.
Я понял бы, если бы Лана себе сотое платье выбирала — никаких проблем, хоть тысячное. Сумки, туфли там… Да на украшения бы развела, мне ничего не жаль. А когда вижу тот кулон, купленный на аукционе, хочется ещё сильнее задаривать.
Мышке же ничего не нужно.
— Прости, меня несёт, — девушка прячет смущенную улыбку за волосами, когда мы проходим только первый этаж торгового центра. — Всё, заканчиваю. Только… Надо подарки купить.
— Купим. Заходи пока в магазин, я закину покупки в машину и вернусь. Тяжести не таскать, карта у тебя есть, если что…
— Ждать тебя, я помню.
Лана прижимается на секунду губами к щеке, а после летит дальше. Возможно, с гиперопекой я перестарался. Но черт, она же моя жена, мать моей малышки. Должен быть уверен, что всё в порядке.
Хотя отца дочь могла лишится, в какой-то момент Лана была готова меня удушить. И её врач был только «за». Потому что я изучил вопросы беременности, развития и прочей мути. И доводил их двоих вопросами, почему всё идёт не по графику.
Естественно, я не настолько чокнулся, что жду родов по графику, час в час. Но остальное… Начерта вообще нужны сроки, если всё идёт мимо них? Да-м, ребенок это не биржа, там не просчитаешь.
Хотя выучил, что стоит вернуться с работы и коснуться ладонью живота, как малышка тут же пинается в ответ. Всегда.
Когда возвращаюсь в магазин, застываю на месте. Не вижу темную макушки и ярко-красный свитер, в котором Лана гуляла. Проникалась духом предстоящего Нового года.
А теперь — пусто. Консультанты отвечают, что беременная девушка сразу вышла. И куда она делась? Заглядываю в детский магазин поблизости, сканирую взглядом этаж.
Всё увешено гирляндами, играет дурацкая Рождественская песня. И нигде нет Ланы. Сука. Куда она делась и почему? Что-то случилось? Достаю телефон, чтобы вызвать водителя.
Ментов?
— Выгребешь, — ловлю за широкий свитер пропажу, тормозя. — Какого хрена? Где ты должна была ждать?
— Ой, ты быстро.
— Лана!
— Нельзя на меня кричать, — хлопает ресницами, дует губы. Строит обиженку, а я ведусь. — Я быстро, думала, ты дольше будешь идти.
— Я собирался вызывать ФСБ сюда.
— Они не занимаются пропажами.
— Занялись бы! Объяснишься? Что купила?
Тяну ладонь к маленькой упаковке, за этим бегала? Почему нельзя было дождаться меня, как договаривались? Но девушка отводит руку в сторону, не позволяя забрать. Прячет покупку за спину, а сама тянется за поцелуем.
Отвлекает.
— Ну не надо, — хнычет прямо в губы, когда вместе сжимаем упаковку. — Тигран. Не смотри.
— Что это?
— Подарок. Тебе, тиран. Я же никуда не могу без тебя попасть, — вздыхает, стреляя взглядами. Жмурится довольно, когда поглаживаю поясницу. — А Новый год вот-вот, мне нужно было что-то придумать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ты уже достаточно подарила.
— Ничего не знаю. Обещаешь не заглядывать?
