Часть паев частных веток Павел Григорьевич прямо предлагал Штукенбергу с Волтатисом как оплату их инженерных талантов. «Его превосходительство господин Лерхе наверняка не станет этому противиться», – подозревая, что я так или иначе увижу эту депешу, уточнял хитрый делец.
Нельзя было не признать, что концессионер прав. Одно цеплялось за другое. Чугунка способна наполнить мой край людьми. Подстегнуть развитие буквально всех сфер сибирской жизни. Без железа и прокатного стана не будет железной дороги. Для металлургии в промышленных объемах требуется уголь. Причем тоже очень-очень много угля. Столько на извозных подводах, да еще в объезд северного отрога Кузнецкого Алатау, не навозишься.
Единственный способ разорвать этот заколдованный круг – поступить по примеру Великого Александра. Достать вострый меч, а в моем случае этого вот фон Дервиза, и рубануть по узлу.
От Томска до завода – сто семьдесят километров. Триста сорок верст рельс. Семьсот с хвостиком тысяч пудов железа. Всего-навсего… Интересно, каким образом Павел Григорьевич намерен притащить столько в Сибирь? Но раз не писал о еще даже не начавшем строиться заводе в Тундальской – какой-то план у него имеется. Хотелось бы так думать.
И просто замечательно, что в предложении ни слова не было о поднайме туземных артелей. Неужели и тут побеспокоился, заранее разузнал о дефиците рабочих рук у меня в губернии? А среди тех, кого он с собой привезет, наверняка найдутся желающие в богатой, не знающей голода Сибири жить остаться. Еще один плюс, кстати.
Почему бы у этого же фон Дервиза пару тысяч умелых каменщиков не нанять? В губернской столице уже второй сезон строительный бум. Люди стали из окрестных городов приезжать на заработки. Но мало. Черт возьми, как же мало! Зимой можно было бы еще и крестьян из близлежащих сел с деревеньками в подсобные рабочие зазвать, но не те еще технологии. Не строят еще ничего зимой.
И снова встает вопрос – где брать деньги? Письма Сидорову, Кокорину, Губонину и другим купцам, проявившим интерес к моей дороге, я отпишу. Разрисую, так сказать, в красках всю прелесть частного отрезка всего проекта. Но ведь хотелось бы и самому в этой афере поучаствовать. Хотя бы для того, чтобы иметь возможность контролировать процесс. Ну и для получения прибыли после продажи, конечно. У меня проектов много, всегда найдется куда деньги вложить.
Те средства, что на счету в Государственном банке, уже все распределены. По большому счету я сейчас и богатым-то человеком не могу себя назвать. Долгов много больше, чем денег. Благо пока на статусе удается выезжать. Верят еще купцы моим векселям. А потом, глядишь, или Васька Гилев изыщет способ деньги в Томск переправить, или Цыбульский что-нибудь на указанных мной ручьях нароет. Закрою дефицит. Только это все несущественные мелочи. Мне хотя бы миллионов пять нужно, чтобы в совете акционеров хоть как-то хоть на что-то влиять. Пусть не сегодня, но к весне, когда концессионер начнет насыпи под укладку шпал делать.
Ограбить, что ли, кого-нибудь? Так и то некого. Кроме, наверное, Госбанка, ни в одном ином кредитном институте таких сумм и не хранится. В столице недавно коммерческий банк образовали, так там и то уставной капитал даже до двух миллионов недотянул. А какие фамилии в учредителях упоминаются! Гинцбург, Елисеев, Кроненберг! Даже Иван Давыдович Якобсон, папенька моей как бы невесты, отметился – тоже не бедствующий господин.
Собрать отряд в пару сотен казачков да на Китай набег устроить? Так и там после то ли гражданской войны, то ли бунта тайпинов натуральнейшая разруха. Англичане Пекин три дня грабили, а груз в трюмы одного корабля уместился. Их бы самих… Я имею в виду англичан… Вот у них деньги точно есть. Они из одной Индии столько вывезли, что на это богатство можно в Сибири коммунизм построить. Только, боюсь, высадку моего бородатого десанта они не поймут. Обидятся. Царю начнут жаловаться.
Вот бы как-нибудь так сделать, чтобы миллиончик их фунтов имени товарища Стерлинга кто-нибудь из них сам принес и потом назад не просил…
Был у меня еще один вариант по резкому увеличению собственной платежеспособности. Прятался он в верховьях одного из ручьев, стекающих в Чуйскую степь с хребта Чихачева. В принципе по нынешним временам вполне доступное место. Официально территория империи, и туземцы после показательного расстрела отряда непокорного зайсана препятствовать не посмеют. Только вот ведь какая незадача! Сам не поедешь, а поручить, выходит, и некому. Тут не просто надежный и не болтливый человек вроде Захария Цыбульского или Василия Гилева нужен. Необходим такой, кому я как самому себе доверять могу.
Золотые россыпи, серебряная руда – это все, конечно, может приносить какой-никакой доход. Раз в год и после подсчета многочисленных трат. Когда выходят из тайги старатели или купцы расторгуются на ярмарках. А там, на берегах обычной, ничем особенно не примечательной речушки Нарын-Гол, в щелях и под аллювиальными отложениями спят богатейшие друзы императорских хрустально-зеленых изумрудов. Геологи, которые их там обнаружили – в том моем мире и сто лет спустя, – принесли горсть необработанных кристаллов до трех сантиметров в длину. Это карат тридцать – пятьдесят. Ну пусть после обработки останется двадцать. На самом деле понятия не имею, какой там процент отходов, но стоимостью камней специально интересовался. За экземпляры хорошего окраса и чистоты и по три тысячи фунтов давали. За карат, естественно. Десяток камней – три миллиона рублей. Так поисковики особенно и не искали. Встретили друзу, вырубили и побежали хвастаться. А сколько их там – одному Будде известно. Погранзона. И места не слишком обжитые. Так месторождение в госрезерве и числилось.
С семнадцатого века эти камни в Колумбии в больших количествах добывают. И все равно мало. Слышал, лет тридцать назад, в тридцатые годы девятнадцатого века, изумруды на Урале нашли. Мировой рынок даже не шелохнулся. А самые лучшие камни тут же казна выкупает. Императорский камень! Некоторые наравне с бриллиантами ценятся.
И вот стоит даже подумать о том, что посланный на тот ручей человек просто покажет кому-нибудь, кроме меня, свою находку, страшно становится. Золотая лихорадка – детский сад по сравнению с тем, что там, на Чуе, начнется.
Так и это еще полбеды. В тех же самых горах гигантское серебряное месторождение прячется. Огромное и невероятно богатое. В непосредственной близости от изумрудов. И если туда народ камешки искать попрет, то что помешает там же и геологам походить? Ничего! А я это, в мое время называвшееся Асгат-озерным, месторождение для себя храню. Дюгамеля вон уговорил границу с Китаем спрямить, чтобы все на территории моего Южно-Алтайского округа оказалось. А не как тогда, в иной жизни было: часть у нас, основное в Монголии.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
