По прибытии в Москву все складывалось как нельзя лучше. После непродолжительного разговора Яков Николаевич Федоренко предложил поехать в Уральский военный округ, где учреждалась должность начальника бронетанковых и механизированных войск. Свердловск, по словам маршала, хороший город, а Урал во время войны давал армии танки, так что особых затруднений на работе не будет.
Андрей Лаврентьевич не возражал: с чего-то надо было начинать службу. Единственное, о чем он попросил маршала, прежде чем начинать работу, — дать ему возможность привезти в Свердловск свою семью.
Узнав, что семья Гетмана находится в Барнауле, Яков Николаевич помог организовать ее переезд, и через десять дней генерал увидел своих близких. «Встречу с отцом трудно описать, — рассказывала Эльвина Андреевна, дочь генерала, автору этих строк. — Не виделись мы с ноября 1941 года, когда папу проводили на фронт. Письма от него приходили редко, он все время находился в боях. Мама узнавала о нем по сводкам Совинформбюро и приказам Сталина, в которых упоминалось имя Гетмана».
Работы в Свердловске было много, бронетанковые силы в округе только начали создаваться. Задача на первых порах заключалась в том, чтобы укрепить войска бронетанковой техникой, научить управлять ею бойцов и командиров, недавно пришедших на службу в армию. Фронтовой опыт был как нельзя кстати.
В войска стала поступать новая техника, а с ней — новые пособия и наставления. В 1946 году вышел Устав внутренней службы и Дисциплинарный устав. Все это предстояло вводить в жизнь частей и соединений округа.
Все начинания Гетмана поддерживал командующий Уральским военным округом генерал-полковник Ф. И. Кузнецов, во время войны командовавший Волховским, затем Карельским фронтом. Работа генерала Гетмана в Уральском военном округе по достоинству была оценена Я. Н. Федоренко, а после его смерти в 1947 году — и П. С. Рыбалко. Павел Семенович писал, что Гетман «умел организовать боевую поддержку частей, используя опыт Великой Отечественной войны».
Опыт Уральского военного округа был примером для всех Вооруженных Сил страны, и Андрей Лаврентьевич делился им на страницах газеты «Красная Звезда», в журналах «Военный вестник», «Танкист» и «Военно-исторический журнал».
Судьба военного человека непредсказуема. Не успел Гетман акклиматизироваться на Урале, привыкнуть к его суровым морозам и метелям, как в ноябре 1946 года его переводят в Закавказский военный округ на ту же должность — командующим бронетанковыми и механизированными войсками. Работать пришлось под началом маршала Советского Союза Ф. И. Толбухина. Он предоставил Гетману полную свободу действий. О своей работе на Кавказе Андрей Лаврентьевич писал: «Федор Иванович Толбухин с одобрением относился к любому предложению, направленному на укрепление боеготовности и боеспособности войск.
— Вы — командующий нашими бронетанковыми силами, так что планы вашей работы я предлагать не буду, — любил повторять маршал. — Согласовывайте свою деятельность со штабом и политуправлением округа, регулярно докладывайте мне о состоянии дел и ваших заботах. И все будет как положено»[299].
Дружно и в согласии с маршалом Толбухиным Гетман работал более двух лет. В бронетанковых войсках был порядок. Уже через год Толбухин дает командующему бронетанковыми войсками такую аттестацию:
«За год работы в занимаемой должности изучил театр военных действий ЗакВО, правильно готовит танковые части к боевым действиям в горных условиях. Свой штаб готовит энергично, правильно направляет на выполнение задач по боевой и политической подготовке. Обладает прозорливым и острым умом, тверд в проведении принятого решения. В личной жизни скромен, общителен. Энергичный и культурный генерал. Заслуженно пользуется авторитетом в частях и в управлении округа. Вполне соответствует должности командующего бронетанковыми и механизированными войсками округа.
26 ноября 1947 года. Толбухин»[300].
Знающего и опытного генерала в течение последующих лет перебрасывают на новые участки работы в Вооруженных Силах СССР, где он снова проявляет себя с наилучшей стороны. Скажем, на должности начальника штаба бронетанковых и механизированных войск он много сделал не только в плане обобщения опыта Великой Отечественной воины, но и в плане переоснащения войск более совершенным вооружением и техникой. Не случайно в эти годы его награждают орденом Ленина и дважды орденом Красного Знамени.
В октябре 1953 года министр обороны маршал Советского Союза Н. А. Булганин издает приказ: «За долголетнюю и плодотворную службу в Советской Армии и в связи с 50-летием со дня рождения начальнику штаба бронетанковых и механизированных войск Гетману Андрею Лаврентьевичу объявляю благодарность и награждаю боевым оружием — пистолетом „ПМ“ с надписью „За долголетнюю и безупречную службу в день 50-летия“»[301].
После смерти Сталина маршал госбезопасности Берия усиленно готовился к захвату власти в стране, но 26 июня 1953 года был арестован. В его аресте принимал участие и начальник штаба бронетанковых и механизированных войск генерал Гетман. Долгое время арест могущественного правителя, одного из верных подручных Сталина был строжайшим секретом. Постепенно налет секретности снимался — разговорился бывший генсек Н. С. Хрущев. В своих мемуарах он писал: «Вначале мы поручили арест Берии товарищу Москаленко (командующий Московским военным округом. — В. П.) с пятью генералами. Он и его товарищи должны быть вооружены, и их должен был провести с оружием в Кремль Булганин… Накануне заседания (заседание Президиума ЦК партии. — В. П.) к группе Москаленко присоединился маршал Жуков (заместитель министра обороны СССР. — В. П.) и еще несколько человек»[302].
Кто были эти несколько человек? Их потом расшифровал К. С. Москаленко: «И вот часов в одиннадцать дня 26 июня мы по предложению Булганина Н. А. сели в машину и поехали в Кремль. Его машина имела правительственные сигналы и не подлежала проверке при въезде в Кремль. Подъехав к зданию Совета Министров, я вместе с Булганиным поднялся на лифте, а Баксов А. И., Батицкий П. Ф., Зуб И. Г. и Юферев В. И. поднялись по лестнице. Вслед за ними на другой машине подъехали Жуков Г. К., Брежнев Л. И., Шатилов, Неделин, Гетман и Пронин А. М. Всех нас Булганин провел в комнату ожидания при кабинете Маленкова, затем оставил нас и ушел в кабинет к Маленкову»[303].
Гетмана привлек к участию в «операции», скорее всего, Москаленко или Батицкий, но об этом Андрей Лаврентьевич никогда и никому не рассказывал, лишь перед смертью поведал дочери Эльвине.
В 1958 году Гетману присваивают звание генерал-полковника и назначают командующим Прикарпатским военным округом.
Прикарпатье. Места знакомые, как никакие другие. Здесь он со своим гвардейским танковым корпусом громил гитлеровских захватчиков, здесь были проведены наступательные операции, которые вошли в летопись советского военного искусства.
Его заместителем был А. Х. Бабаджанян. Работали они душа в душу, укрепляли округ, считавшийся пограничным, старались держать его в повседневной боевой готовности. Боевая подготовка войск всегда оставалась в центре внимания командующего. Он ездил по гарнизонам, воинским частям. Часто приходилось решать бытовые вопросы, связанные с жильем офицерского состава и их семей, снабжением гарнизонов продовольствием и товарами первой необходимости.
Заботой о людях генерал снискал к себе уважение не только воинов округа, но и местного населения. Начальник бронетанковых и механизированных войск П. П. Полубояров писал о нем: «Высокое чувство ответственности за порученное дело, сочетание высокой требовательности, дисциплины в работе с исключительной заботой о подчиненных создали Гетману заслуженный авторитет и уважение среди генералов и офицеров»[304].
В Прикарпатский военный округ в разное время приезжали маршалы Рокоссовский и Жуков. Андрей Лаврентьевич, как гостеприимный хозяин, показывал не только красоты Карпат, но и гарнизоны, части, которые несли службу, находясь в постоянной боевой готовности.
Маршал Жуков присутствовал на тактических учениях войск округа. Он высоко оценил действия различных родов войск в наступательных и оборонительных учебных боях.
В конце марта 1964 года в округе появился бывший член Военного совета 1-й гвардейской танковой армии Н. К. Попель. Командующий и ему оказал должное внимание, но задушевной беседы не получилось. Оказалось, он представлял интересы Катукова, который хотел получить кое-какие материалы по 11-му гвардейскому танковому корпусу. Но Гетман заинтересовался лишь статьей о Проскуровско-Черновицкой наступательной операции, написанной Попелем, и предложил опубликовать ее в окружной газете «Слава Родины».
