— Южная по длине такая же, ну, почти, — сказал я. — Тварей меньше, от болот и шахт дальше. Там почти что нормальная природа, так?
— Ну да, туда охотиться ездят.
— И вот если тут поставить хутор с заправкой, — я ткнул примерно в середину Южной дороги, — то как быстро он вырастет во что-то вроде Песчаного?
— Не знаю, — задумался Диего. — В принципе, все прямые колонны до Форта и из Форта в Северореченск сразу сюда свернут. Потом начнутся проблемы с Лисьими Выселками, на это даю гарантию.
— Это само собой, — согласился я. — Могут начать пакостить. Но если бояться каждого, кто может начать пакостить…
— С этим утверждением я тоже согласен. Знаешь что… я сейчас ничего говорить не буду, мне подумать надо, а скажу когда поедем. Мысль здравая, просто у меня на нее еще пара идей есть. И такие решения так быстро не принимаются.
— Так я и не предлагаю сейчас решать. Сейчас ты насчет девятого определись, и достаточно.
— Я определился, сказал же, — он отсалютовал мне бокалом. — С Жилиным что у вас?
— С Жилиным пока все плохо, и главное — непонятно, — с кем другим я бы откровенничать не стал, но с Диего можно, он это уже не раз доказал. К тому же мы вроде как в сослуживцах сейчас.
— Что-то у вас есть такое, чего ему очень хочется. Обычно он так на рожон не прет.
— Возможно. Сейчас пытаемся понять, что же именно. Пока все говорит за то, что он хочет наши ворота.
Говорить про лекарства и с ним не стоит.
— Вообще это считается не очень приличным, насколько я помню правила кондукторов, — задумчиво сказал он. — Но у вас они вроде большие, в принципе они бы второго кондуктора выдержали?
— В принципе выдержали бы, но это очень в принципе. Потому что с кондуктором всегда кто-то в нагрузку идет. А здесь вообще Жилин as a package deal1. И по всем признакам он не хочет, чтобы мы подвинулись, он хочет все под себя.
— Это да, это он. В общем, если чем могу помочь — обращайся.
— Как пойму, в чем можешь помочь, — обращусь, — засмеялся я. — Твое здоровье. И, by the way2, с наступающим, — опять сбился я на подхваченное в том мире.
— Взаимно.
С Диего посидели с полчаса еще, поболтали о том и о сем, потом он уехал со своими ребятами. А я тут же заказал себе обед, потому как теперь совсем проголодался. Ну и еще пива попросил. Тут Беленький зашел, а его-то мне и надо. Он заметил меня, вздохнул притворно, взял прямо со стойки темного и поставил бокал на мой стол, стаскивая с себя красный горный пуховик.
— Желаешь знать, когда сделаем? — спросил он.
— А что, можно сделать?
— Запчасти есть, у меня два «субура» на разбор с разборки на Эс-Пэ-Зэ, прости за каламбур, — усмехнулся он. — Так что части есть.
— И когда в таком случае?
— Вопрос в жестянке. Как править будем? По-быстрому или всерьез?
«Сабербен» у меня за боевую машину, так что особо сожалеть о помятостях как бы и смысла нет. А вот заполучить его побыстрей хотелось бы. В пикапе ехать далеко с четырьмя большими рюкзаками плохо. Или мешать будут, или быстро до них не доберешься, в кузов-то. Я вообще постепенно прихожу к выводу, что пикап мне не нужен, все равно не вожу ничего, а если вожу, то оно в багажник влезает.
— Если по-быстрому, то когда сделаешь? Только так, чтобы кузов не ржавел сразу.
— Числа… — он задумался, — …десятого забирай, после обеда. Напрягу народ, начнут восьмого, как раз справятся. Еще гусеницы когда будут?
— Скоро. На днях сообщу.
— У меня очередь. Лист машин дать, на какие просят?
— Давай, но сам понимаешь, это уже в следующую поставку пойдет.
— Да плевать, год будут ждать, если надо. Машины какие ждешь?
— Ну откуда я знаю? — удивился я. — Спецзаказов не было, так что сам понимаешь. Чего найдут подходящего.
— Это да, с неподходящим сюда… Мне тут «кайенн» отдали битый, прикинь? В дрова. И что с ним делать? Сиденья там кто-то хочет забрать — ну и то хорошо.
— А с «буханкой» Хмеля чего?
— Двигун в дрова, радиатор тоже… в принципе, реально починить, но запчасти заказывать. Нет у меня этого движка сейчас. Радиатор есть где-то, а движка нет. Если только где-то другой убьют так, что от него один двигун останется.
Ну да, «уазик» чинится из любого состояния, убить его до конца — разве только взорвать, но думаю, что Хмелю машина быстрей нужна, чем получится ремонта дождаться. Ладно, посмотрим, что притащим, может, и будет что-то для него подходящее. Я думаю, что Хмель уже и не очень хочет свой «уазик» обратно после двух покушений и прочего, приходилось такое видеть.
В зале появился Хмель, сделал мне ручкой, а Беленький направился к нему, обсуждать «уазик» как раз. Поговорили они пять минут, потом Слава куда-то запропал. Ну а я, наконец, вплотную занялся едой.
Тут чарофон тренькнул на столе. Взял — Саня из магазина.
— Тут к тебе человек заехал, — сказал он. — Говорит, что ты его ждешь.
Мы вообще-то закрылись уже. Кого я могу ждать? Вроде бы никого не жду.
— Может, он представится как-то?
Саня, прикрыв микрофон ладонью, пробубнил что-то, потом кто-то еще пробубнил, затем Саня сказал:
— Марченко фамилия. Говорит, что вы недавно встречались.
— Понял. Скажи, что буду минут через пять, я тут просто с человеком разговариваю.
Твою мать. Мне дадут пожрать? Ладно, за пять минут докидаю в пасть что осталось. Марченко мне нужен, с Марченко полезно поговорить. И должок за мной, вполне неморального порядка, отдавать надо.
Дометал, чуть ли не давясь, все с тарелки, в два глотка выпил половину бокала, а вторую с сожалением оставил на столе. Схватил куртку и пошел к себе, махнув Ивану рукой.
Когда я вошел в магазин, Марченко сидел на подоконнике с газетой, а Саня с другой газетой восседал за своим прилавком.
— Добрый день, с наступающим! — поприветствовал я дознавателя. — Не ожидал сегодня, вроде на после Рождества планировали.
— Да я вижу, что вы закрылись уже, — Марченко поднялся навстречу, отложив газету. — Но вызвали неожиданно, а заодно решил Рождество в Форте встретить. Табличку про «закрыто» видел, но решил наудачу постучаться.
— Да все нормально, у меня просто встреча была в баре за стенкой, уже закончили.
— Я внизу буду, — сказал Саня и на всякий случай, чтобы я верх с низом не перепутал, показал пальцем под ноги.
— Понял.
Сам я подошел к двери и повесил на нее табличку «Закрыто», приписав на бумажке «до 10 января». Потом спросил:
— Чаю хотите? Или покрепче чего?
— А что покрепче есть? — эдак деликатно поинтересовался дознаватель.
— Бурбон, коньяк, водка хорошая, — я открыл шкафчик сбоку от кассы, продемонстрировав бутылки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
