трогательной беспомощности плечами, а затем решительно отвернулся. Медленно он удалялся от нее. Она наблюдала, как он вытер тыльной стороной ладони лоб. Знакомый жест, показавшийся вдруг бесконечно чужим.
Бурные аплодисменты, которые встретили его на сцене, докатились до нее.
«Я ему больше не нужна, — пробормотала она про себя. — Теперь он может летать один».
Эдит сидела на двуспальной кровати в отеле недалеко от Гран-Плас в Брюсселе. Она едва не утонула среди множества мятых газетных листов, присланных ей Андре из Парижа. Переезд самого известного военнопленного Франции с материка на атлантический остров Иль-д’Ю стал главной темой газетных заголовков: маршал Филипп Петен — герой Вердена в Первую мировую войну и глава правительства Виши во время Второй мировой войны — был приговорен к смертной казни после сенсационного судебного процесса, однако де Голль заменил приговор восьмидесятидевятилетнему Петену на пожизненное заключение в тюрьме форта Пьер-Леве.
Эдит пролистывала политические новости, пока не находила ту часть издания, которая была посвящена культуре. В этих разделах главную роль играл Ив. Эдит медленно читала статью за статьей. Самая сдержанная похвала из всего ей прочитанного звучала так: «Ив Монтан — одна из самых ярких личностей, когда-либо появлявшихся на сцене мюзик-холла». Большинство же критиков так или иначе разделяли мнение журналиста Юбера Малафосса о том, что Монтан «достиг ранга суперзвезды». А в театральном журнале Орёга было написано: «Этот молодой удивительный певец открывает нам дверь в новый мир». Эти комментарии очень сильно отличались от того, что совсем недавно писали об Эдит.
Устало она откинулась на гору подушек.
Ее сердце разбилось на тысячи осколков, как хрустальный шар, брошенный на камни. Ей стало невозможно видеть любимого, освещенного лучами славы, рядом с собой. Она не хотела вступать с ним в соревнование за благосклонность публики и критики. Для них обоих профессия стояла на первом месте. Она это признала и крепко стояла на этом. Теперь она понимала, что это же стало самым большим препятствием их любви. Их счастье длилось до тех пор, пока они вместе были устремлены навстречу будущему. Однако это ощущение постепенно осталось позади. Тихие слезы побежали по щекам Эдит. Она на миг закрыла глаза и стала энергично вытирать веки, пока те не покраснели и не заболели.
Расставания не произошло, последнее слово между ними не было произнесено. Сейчас она на гастролях, а в скором времени после ее возвращения в Париж Ив отправится в Марсель. Он хотел провести Рождество вместе с ней, но Новый год встретить с братом. Как ни странно, он не спросил ее, хочет ли она его сопровождать. При этом он знал, насколько значим для нее этот праздник. Значит, она останется в Париже с Симоной и, несмотря на общество подруги, будет чувствовать себя одиноко. Но, по крайней мере, судьба дала ей передышку. Ее напряженный график работы позволял ей пока не думать, что будет с ее любовью.
Пока они находились вдалеке друг от друга, можно было считать, что они по-прежнему вместе.
ГЛАВА 3
— Лулу, мне нужна собственная квартира, — объявила Эдит три месяца спустя.
Она стояла в телефонной кабинке недалеко от стойки регистрации старомодного отеля в Страсбурге, где ее разместили во время гастролей по Эльзасу. Номера давно не обновлялись, поэтому в них отсутствовали телефоны. Эдит казалось очень неудобным, что из-за каждого телефонного разговора надо спускаться в вестибюль отеля. Да еще в то время, когда она обычно хотела позвонить, дежурил только ночной портье, и не всегда можно было дозвониться. Эта неприятность мешала ей поговорить с Ивом. Впрочем, она находила в ситуации и положительные аспекты. Чем меньше она с ним разговаривала, тем больше она укреплялась в своей правоте по поводу решения, принятого в эти дни.
— Зачем тебе квартира? — спросил Луи на том конце провода.
Она отозвалась язвительным смехом.
— Разве у меня нет права на собственный дом? Я больше не хочу жить в отелях. Даже если это «Альсина». Я прошу тебя найти хорошую большую квартиру в лучшем районе, с аккуратной мебелью, для Симоны и меня…
— И для Ива, — напомнил ей импресарио, то ли спрашивая, то ли констатируя.
Она судорожно сглотнула слюну.
— Нет. Не для Ива. Он не переедет с нами. А еще я не хочу, чтобы он узнал о моем поручении, Лулу. Если ты расскажешь Иву о моих планах, я тебя сразу уволю. Понял?
— Эдит, он…
— Что бы ты ни желал мне сказать — я не хочу этого слышать!
Повинуясь спонтанному порыву, она нажала на рычаг телефона и прервала разговор. Из телефонной трубки неслись разрывающие барабанные перепонки пронзительные гудки. Но она не шевелилась. Именно сейчас она осознала окончательность своего решения.
Эдит вернулась в Париж мрачным февральским днем. Дождь хлестал по крыше Восточного вокзала, пронизывающий ветер раздувал мусор по привокзальной улице, после каждой проезжающей машины из луж фонтанами выплескивалась вода.
Эдит сидела в такси между Симоной и Луи, промокшая насквозь за то время, что бежала от поезда до машины. Ее подруга и импресарио, по крайней мере, были в шляпах, а вот ее прическа очень пострадала.
— Рю де Берри, двадцать шесть, — сказал Луи шоферу.
Робкое предчувствие наполнило Эдит, и она улыбнулась.
— Что это за адрес?
— Отныне это твой адрес, — ответил Луи. — Я подумал, что боковая улица Елисейских полей в Восьмом округе соответствует тому, что ты понимаешь под лучшим районом.
— Хорошо…
— Давай осмотрим квартиру, — решительно заявила Симона.
Дом, перед которым остановилось такси, выглядел уныло. Это было настолько непритязательное здание, что его вид вызвал у Эдит тихий стон. При этой погоде оно смотрелось особенно негостеприимным. Может быть, лучше было бы вернуться в отель, а не переезжать? Там ее ждал Ив.
«Если мне не понравится квартира — это знак, — пронеслось в голове Эдит. Она прикоснулась кончиками пальцев к золотому крестику на шее. — Если Луи ошибся в выборе, то это судьба. Божья воля. Тогда надо вернуться к Иву».
— Проходите, пожалуйста, — Луи указал ей и Симоне на ворота.
Они прошли под аркой во внутренний дворик и оказались в саду с кустами и деревьями, чьи голые ветви тянулись к небу в немой мольбе о весне. Сквозь завесу дождя Эдит теперь разглядела маленький городской замок — претенциозное строение, которое, казалось, светилось даже в этом сером дневном свете. Удивленная, она последовала за Луи в квартиру на первом этаже, за ней вошла и Симона. Они осмотрели практически полностью меблированные комнаты и задержались в гостиной. Букет цветов на полке внушительного мраморного камина
