Мэтью вёл себя странно, не как обычный гость. Он не смотрел по сторонам, не шёл строго по намеченному Анкой пути, будто знал куда идти и что происходит с Еленой. Женщина спала, но лекарь убедил девушку в том, что так даже лучше.
— Мэри рассказала вам о проклятии? — поинтересовалась девушка, она села у ног своей матери и погладила спящую чёрную кошку.
— «Тебе», хоть я и старше. Все же выгляжу не так старо. Я надеюсь на это, — мужчина притронулся ко лбу Елены, прошептал какие-то слова. — Нет, не рассказала. Говори, ты не отвлекаешь. Врачи ничего не сказали, верно? Будто просто таит на глазах?
— Да, всё верно. Так вот, мама очень испугалась, когда услышала, что я выхожу замуж. В моей семье уже несколько поколений женщины не доживали до внуков. Моя бабушка умерла за месяц до моего рождения, от чего-то странного и непонятного, силы просто уходили из неё. Может быть, это как-то связанно? Я уже говорила об этом Мэри, но она сказала, что, скорее всего, это простая болезнь, которую ты сможешь вылечить.
— Непростая… — задумчиво произнёс лекарь, убирая руки в карманы. Теперь он просто разглядывал лицо женщины, потом взглянул на Анастасию и кошку. — Ама?
Амэлтеа открыла глаза и кивнула в ответ, она сладко потянулась и вновь легла калачиком рядом с больной. И из всего увиденного, это больше всего насторожило Мэтью: по итальянским поверьям, которые все-таки привили некоторые родственники, чёрная кошка спит на постели умирающего и умирает вслед за ним.
— Ты небеременная, — неожиданно произнёс мужчина после долгой паузы. Анастасия смутилась, она точно была уверена в этом диагнозе, но вот как об этом узнал Мэтью? Что рассказывала Мэри про него? Очень хороший лекарь, значит, и видит всё насквозь, знает наперёд болезни. — Существуют проклятия на детей. Но здесь скорее другое. Возможно, любовь? Если ты женишься по любви, значит, счастлива. Сладкий мёд, который желают испортить ложкой дёгтя — смертью самого близкого человека. Насколько хорошо ты знаешь свою семью? Здесь нужно найти, откуда всё началось.
— Колена до седьмого-восьмого, — Анастасия обрадовалась, хоть когда-то пригодилась её родословная, что задавали сделать в десятом классе. Тогда девушка потратила уйму сил, расспрашивая своих немногочисленных родственников и старых друзей.
— Необычные истории? Убийства? — но ответить Мэтью не дал и сразу продолжил. — Но имей в виду, что я не специалист по этим вещам, постараюсь помочь, чем смогу, а пока что твоей матери нужен камень. Морганит. Он поможет задержать и выиграть время, возможно, принесёт удачу. Если Мэри не продала часть бабушкиных украшений из шкатулки в её комнате, то там должен быть браслет из белого золота с большим розовым камнем, примерно вот такого размера, — мужчина свёл вместе большой и указательный палец, образуя круг. Анастасия и представить себе не могла, что такие драгоценности на самом деле существуют. — И передай Мэри, если она закончила варку, пускай приступает к охлаждению, веером. Она знает, что делать.
Работать передатчиком между братом и сестрой, взбесило бы Анку при других обстоятельствах, но сейчас все мысли только о матери. Побегать из квартиры туда-обратно? Да хоть через города и страны, лишь бы помогло.
Мэри тем временем не успела взорвать квартиру и продолжала мешать по указаниям брата, изображая наискучнейший вид. Завидев подругу, она надеялась услышать что-нибудь интересное, но её опять заставили искать вещи. Хорошо хоть девушка прекрасно знала, где находятся все украшения — в красивой резной шкатулке. Ведьма очень быстро нашла искомый предмет, за одним подобрала и веер. Мэрлена злобно прошептала зелью и стала его обмахивать.
— А разве слова не влияют на готовку? Точно так же, как и на растения. Будешь плохо говорить, плохо и получится? Их этого варева не получится смертельный напиток?
— Именно поэтому я никогда и не готовлю…
От злости и скуки эльфийские уши стали тихонько подрагивать, Анастасия хотела рассказать, но потом одумалась и промолчала. Кто знает, что Мэри может приготовить со злости? Может в следующий раз, она угостит пирожками, которые превратят в русалку или единорога. Анастасия поспешила вернуться в свою квартиру, где уже полным ходом проходил доскональный обыск.
— Дому сколько, приблизительно, лет? Сорок, больше? Сорок пять? — поинтересовался лекарь, заглядывая в каждый угол. — Подобное проклятие должно быть связано со старой вещью, но я думаю, дело не в земле. Ведь твои предки не жили на этом же самом месте лет сто назад. Насколько давнее это проклятие?
— Я точно не знаю, такое ощущение, что оно было всегда. Не знаю, — Анастасия пожала плечами.
— Значит, попытайся вспомнить, есть ли у вас старые знакомые, возможно, двоюродные родственники, живущие неподалёку и желающие зла, возможно, зависть. Это непростое проклятие, такие прекращаются со временем, если только его специально не продлили. Дело может обстоять и так: какая-нибудь колдунья проклянёт на семь коленей, но с годами сила уменьшается или же повторяется через год-три. Но так как в вашем случае ситуация повторяется, кто-то помог, усилил проклятие талисманом, возможно, не желая этого. В любом случае нужно всё исправлять. Когда делался ремонт? Все ли меняли двери, пороги?
— Большинство осталось от бабушки, а так… лет десять назад. А что мы приблизительно ищем? — Анка обдумывала план разборки квартиры и уже хотела звонить всем своим друзьям.
— Связку перьев, волос, иголку — источником может служить любой мусор. И ещё, пока всю квартиру не обыщем, твоей матери лучше пожить у брата. Она проснулась… — Мэтью покосился в сторону двери. — Собирай, уговаривай, придумывай. Попытайся накормить её, хорошо все приправь укропом, он ослабит магический эффект. Завтра с утра начнём искать все тщательнее, нам здесь понадобиться помощь Мэри-искателя, я пока пойду, попытаюсь разбудить эту сторону.
— Брата? — удивилась Анастасия, вспоминая, говорила ли она нечто подобное, дядя — редкий гость и Мэри вряд ли его видела.
— Фотография в комнате, — объяснил Мэтью. — Сходства видно у всех, чем дальше он от вас живёт, тем лучше.
* * *
Окружение находилось в тумане, угадывались различные здания, улицы, которых нет ни в одном городе мира — все рождено сознанием и воображением, но вот память утаила этот факт. Мэтью не мог сказать, где он находится. Это его и не волновало, ведь перед ним находилась Елена. Такая как и двадцать лет назад: коричневое платье, золотистые волосы, только губы дрожали, а должны растянуться в улыбке, как всегда, на щеках застыли слезы. Лекарь хотел прикоснуться к её руке, успокоить, но не смог. Тело теперь слушалось не его приказов.
