Я задержал дыхание и спрыгнул с лестницы. Душновато здесь.
– Как там? – донеслось до меня сверху. – Ты в порядке?
– Да, – ответил я, озираясь вокруг. Темнота, хоть глаз коли!
Я плюнул на все и, чиркнув огнивом, кое-как, с пятой попытки запалил импровизированный факел, который мне дала Настя. Пламя заплясало на серых стенах, и я понял, что стою в четырехугольной комнате, больше похожей на коробку, после заметил проход, который, видимо, и вел в основную часть бункера. А больше здесь ничего не было. Совсем ничего.
Странно. Подобные отнорки обычно отгораживают от основных помещений дверью.
– Сюда спускайтесь, только не все, человека четыре, сами решайте, кто, – заорал я. – И это, веток захватите, тут темнота невозможная.
Черт, как же плохо без фонаря. Опять с ветками ходить, как не знаю кому.
Первым спустился Голд, за ним – Азиз, Настя, Бур и, как ни странно, Милена.
– Да, темно, – повертела головой она. – Но все равно не страшно.
– Пошли, – сказал я. – Ветки только прихватите.
Голд запалил еще один импровизированный факел, стало светлее.
Прямо за поворотом уходил в темноту длинный коридор, который заканчивался двумя дверями. Одна, скорее всего, вела в основное помещение, на второй висела табличка с контурным изображением человека, который дергал какой-то шнур.
– Оп-па. – Голд передернул плечами. – Забавная картинка.
– Боги, неужели это нормальный туалет с унитазом! – Милена дернула рукой, как будто спускала воду. – Может, там даже бумага есть!
– И биде, – хмыкнул Голд. – Нет, красавица, если это то, о чем я думаю, то твои мечты не сбудутся, зато наша жизнь может стать немного светлее. Не факт, конечно, но заглянуть туда все же стоит.
– Резервный генератор. – Это было первое, что и мне пришло в голову. – Но вряд ли чего выйдет, больно много лет прошло. Да и горючка нужна.
Я дернул ручку двери, та, скрежетнув, открылась. Свет факела осветил небольшую комнатку, в центре которой стояло нечто, не слишком больших размеров и накрытое пыльным брезентом, а в углу, у стены, находилось штук пять двухсотлитровых бочек.
– Ни фига себе! – Я моментально убрал огонь из дверного проема. – Горючка в бочках!
– Не вижу повода для паники. – Голд шагнул в комнату. – Бензин давно выдохнулся бы, а солярка так просто не полыхнет. В любом случае уже не напрасно сходили, бочки и брезент – сами по себе хороший прибыток.
Он подошел к одной из них и побарабанил по ней пальцем.
– Полна-полнехонька, – удовлетворенно сообщил нам Голд. – Азиз, иди сюда.
Негр опасливо вошел в комнату и приблизился к моему советнику.
– Открути, – показал ему Голд на затычку, вделанную в верхнюю часть бочки. – Я точно не сдюжу.
Азиз обхватил своей ладонью металлический кругляш и, сопя, попытался его повернуть. Удалось ему это только через полминуты, мышцы негра раздулись так, что я испугался, как бы они не лопнули от натуги.
– Соляра, – довольным голосом сообщил мне Голд, понюхав пробку на цепочке, которую протянул ему Азиз. – Живем, народ!
– Потом одну Азизу. – Негр погромыхал звенящей цепочкой. – Красиво. И одну – маленькой хозяйке. Тоже красиво.
– Да не вопрос. – Я сунул Насте факел и подошел к дизелю. – Однако стянем брезент, глянем, что внутри? Сдается мне, что там штука, за которую Рэнди душу Люту продаст.
– А то, – отозвался Голд. – Спорим, что запустится?
– Да ну тебя, с тобой спорить – себе дороже, – хмыкнул я, и мы стянули с агрегата полог.
Был дизель невелик, красив и пылен.
– Лить сюда. – Голд пошерудил пальцами, что-то отвернул, чем-то щелкнул. – Видал я такой уже в одном… Ну, не важно.
– Ведро. – Азиз показал пальцем на стену, там и впрямь висело на каком-то крюке пыльное ведро.
– Интересно, он сможет накренить бочку? – задумчиво окинул взглядом исполина Голд. – Шланга здесь точно нет, а ведро только одно, так что вариант, собственно, один.
Азиз пожал плечами, подошел к бочке, резким движением сдвинул ее с места и немного накренил. Такое ощущение, что ему было не так уж и тяжело. Топливо полилось в ведро.
– Все, – спустя несколько секунд сказал Голд. – Шабаш.
– Ф-фух, – произнес Азиз и сел прямо на пол.
– Ну, здоров, – с завистью отметил Бур. – Зверюга, а?
Топливо перелилось в бак генератора, Голд еще немного чего-то там поколдовал, пробормотал что-то про масло, нажал какую-то кнопку, повернул рычажок – и ничего не произошло.
– Елки-палки, – расстроенно сказал он, постоял с полминуты, подумал и начал шарить по углам, а после даже заглянул под двигатель.
– Чего мы тут застряли? – сердито пробубнила Настя. – Пошли уже дальше.
– Не жужжи, пчелка, – задумчиво пробормотал Голд. – Ага, вот он.
В руках у него была какая-то кривая железка, которой он гордо помахал.
– Так, мускулистый наш, иди сюда, – поманил он пальцем великана. – И что бы мы без тебя делали?
Голд вставил кривую палку в какое-то гнездо и строго сказал Азизу:
– Крутанешь – и сразу в сторону. Руки береги, а то отобьет их на фиг. Не заведется – будем дальше крутить.
– Азиз знай, – покивал башкой негр. – Азиз видел дома.
Я смотрел на это все, как на сцену из какого-то фильма. Ничего подобного я сроду не видал. Кнопки, тумблеры и, конечно, цифровые табло – это было понятно. А вот кривая фигулина – это экзотика.
Азиз крутанул железку, сразу сиганув в сторону, но результата не воспоследовало. Крутанул второй, третий, после Голд показал ему большой палец, чем-то щелкнул, что-то подергал – и, к нашему восторгу, генератор чихнул, кашлянул, подняв облако пыли с пола, и ритмично застучал. Он заработал, но светлее нам не стало.
– И где свет? – поинтересовалась Настя.
– Не знаю, – развел руками Голд. – Должен быть – генератор-то работает.
– И провода есть, – сказал вдруг Бур. – Смотрите.
Он поднес горящую ветку к стене, и мы увидели под самым потолком несколько толстых кабелей, идущих в генераторную комнату.
– Рубильник, – дошло вдруг до меня. – Надо же рубильник включить, тогда пойдет подача света. Ну, при условии, что есть чему светить.
– Есть, – заверил меня Голд. – Это тебе не комнатные лампы, тут, брат, военный объект. Хотя кому я рассказываю?
– А кому ты рассказываешь? – вкрадчиво спросила Милена.
Но Голд уже подошел ко мне, я дернул на себя ручку центральной двери, и вопрос Милены так и повис в пустоте.
А вот это уже был склад. Тусклый свет наших факелов вырвал из темноты равномерные штабели ящиков, аккуратно расставленных посреди довольно большого помещения и накрытых все тем же брезентом. Еще какое-то количество ящиков поменьше стояло у стен.
– Надо думать, рубильник вон там, у входа, – оживленно сообщил Бур. – Это ж та самая дверь, что мы нашли!
– Чего тут думать, по проводам иди – и все. – Голд не любил банальностей, я это уже заметил.
Оба оказались правы – и дверь была та самая, и рубильник был в наличии, прямоугольный, с длинной ручкой. Голд уцепился за него, дернул, опуская вниз, что-то зажужжало, мигнул, погас и снова мигнул тусклый свет, подрожал немного, потрепав нам нервы, и, наконец, загорелся чуть ярче, на этот раз – уже ровно и вполне достаточно для того, чтобы разогнать темноту.
– Господи, электричество! – чуть не заплакала Милена. – Вроде бы – какая ерунда, а как же хорошо-то, а?
– Пошли еще соляры дольем, – деловито сказал Голд Азизу. – Не стоит экспериментировать с перепадами электричества и с дизельком, второй раз может и не выйти его запустить. Горит-то, дай бог, четверть ламп, а то и меньше.
Я кинул взгляд на потолок. Ну да, так оно и есть.
– Ладно. – Я с трудом подавлял в себе желание немедленно стащить хоть один ящик со штабелей и глянуть, что же внутри. – Милена, Настя, идите к тому входу, давайте сюда народ спускайте, но только не весь. Маркетологи пусть на посту остаются, потом их сменим.
Девушки ушли, с интересом поглядывая на ящики, я же глянул на Бура.
– Ну, чего, гложет любопытство?
– Да не меньше, чем тебя, – ответил тот. – Хотя нет, наверное, все-таки меньше. Вот кабы здесь кресло стоматологическое немецкое было или на выбор десять ящиков лучших сортов виски…
– Каждому свое. – Я подошел к ближайшему штабелю, он состоял из четырех рядов, в каждом – десять длинных ящиков. – Давай, цепляй верхний, спускаем его на пол.
Мы кое-как стянули очень тяжелый ящик, грохнули им о бетонный пол, я буквально трясущимися руками раскрыл боковые замки и откинул крышку.
– Ф-ф-фу. – Я выдохнул. Все. Мы шли не зря.
Я, шалея от радости, достал из ящика блестящий темной сталью автомат и испытал большое желание его облобызать.
– Ух ты! – Бур тоже, наклонившись, достал из ящика оружие и спросил, прямо как давеча Настя у Владека: – А как его зовут?
