Я молча рассматривала его.
- Что? – грубо бросил он вдруг. – Что ты уставилась? Думаешь, мой брат всегда сможет спасать тебя? Если я прикажу, он сам бросит тебя к моим ногам. Так ведь, братец?
Максимилиан молчал, поэтому Райер рявкнул, брызнув слюной:
- Так ведь? Бросишь ее к моим ногам?
- Да, - ответил глухо Максимилиан.
- Вот видите, ваше величество. Если вы еще не на коленях, это потому, что я добр и даю вам время. Но если будете продолжать портить мне двор своей кислой миной, тогда я поменяю решение.
- Не призывайте меня во дворец. Позвольте грустить вдали от Раира, так мое лицо не станет раздражать вас, принц.
- Пока вы королева, я подожду, - не слыша меня, процедил Райер, глядя на меня в упор своими покрасневшими опухшими глазами. – Но скоро вы ей перестанете быть. Я дам вам работу опахальщицы. Так я не буду видеть вашу грусть, но буду знать, что вы служите мне.
- Когда это случится, тогда и поговорим, - поднялась я.
- Я вас не отпускал.
- Я пока что не ваша опахальщица, а ваша гостья, - напомнила я.
Принц резко вскочил, схватил меня за руку, дернул на себя, но в этот же момент побледнел еще больше, а из левой ноздри у него полилась кровь. Он дотронулся до нее, ошалело посмотрел на окровавленный палец, потом на меня.
- Ведьма… - прохрипел Райер, но тут кровь пошла горлом, залив мне платье, я невольно отшатнулась, Максимилиан крепко схватил меня за плечи, оттащил в сторону.
- Лекаря! Лекаря сюда! – под визг опахальщиц, он подбежал к оседавшему Райеру, подхватил и помог лечь на ложе, повернул голову набок, хотя кровь уже не лилась, а принц только кашлял, отплевываясь.
Я не могла пошевелиться от шока, только смотрела на братьев широко распахнутыми глазами. Как бы меня не обвинили в происходящем! А вдруг это я повлияла на кровь принца и вызвала кровотечение? Вдруг я могу навредить ненароком человеку, если моя способность включает в себя не только исцеление через жидкости, но и нанесение вреда?
Максимилиан перехватил мой испуганный взгляд и чуть качнул головой: он так не думал. Я без сил опустилась в кресло, с которого встала, и безвольно наблюдала за тем, как суетятся вокруг принца брат и прислуга.
- Вам следует быть осторожнее, - громко произнес Максимилиан, видимо для того, чтобы успокоить меня. – Эти кровотечения становятся слишком частыми.
- Не указывай мне, что делать! – огрызнулся принц.
Я осторожно выдохнула: я здесь ни при чем и меня ни в чем не обвинят. А потом увидела высокого пожилого человека с седыми волосами и бородой, который вошел в залу. Сначала с перепугу я приняла его за Сатсера Пятого, но его одежды были скромными, темными, хоть и из очень красивой, чуть мерцающей ткани. Он опирался на посох с пятью камнями в круглом набалдашнике, расположенными по кругу. Вслед за ним тихо вошла его свита из светловолосых юношей в блестящих доспехах.
Я никогда не видела Верховного Жреца, но знала, что всякий, кто сталкивается с ним, чувствует мощь и силу пяти богов. И я почувствовала ее, как и все в зале кроме принцев, которые были слишком заняты друг другом.
На непослушных ногах я сделала несколько шагов к Великому Жрецу, а потом колени сами подогнулись, и я опустилась на пол, поклонившись ему в землю.
- Ты дочь лорда Олбрайта Вендера? – раздалось надо мной. Голос у Жреца был тихим, но отчетливым, ему не нужно было повышать его, чтобы быть услышанным.
- Да, Великий Жрец.
- Встань.
Я послушно поднялась. В этот момент вбежали лекари, замялись, выбирая между Жрецом и принцем, но Великий Жрец махнул им, и они бросились к Райеру.
- Что с моим сыном? – Сатсер Пятый вошел, онемел от удивления при виде Великого Жреца, подошел к нему и поцеловал протянутую руку.
- Великий Жрец! Мы не ждали вас… - начал он.
- Меня никогда не ждут, - прервал его Жрец. – Идите к сыну.
Король сначала дернулся с непривычки, что ему приказывают, но придержал возмущение и молча повиновался, смерив меня перед этим испепеляющим от ненависти взглядом. Я внутренне сжалась. Если Жрец откажется помогать, мои дни явно сочтены.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Великий Жрец снова посмотрел на меня.
- Ты кланяешься мне, а между тем отринула богов, Эллен.
- Я не могла не подчиниться. Такова была воля короля Генриха.
- А в сердце твоем?
- А в сердце моем только боги, которых я знала с детства, - честно ответила я. – Я не молюсь им каждый день, но в трудную минуту именно они приходят мне на ум.
- Поэтому ты и написала мне.
- Да.
- Пойдем, - Великий Жрец развернулся и пошел из залы. Я оглянулась на Максимилиана, но тот лишь кивнул мне. В залитом кровью платье я шла вслед за Верховным Жрецом и молилась пяти богам, чтобы наш разговор прошел удачно. Он был моей последней надеждой. Сначала идея Максимилиана показалась мне дикой: привлечь Верховного Жреца к нашей интриге. Но когда Максимилиан напомнил, что речь идет о сохранности и благополучии всех, я села и без колебаний написала письмо, полное раскаяния об изменении веры и призыве о помощи.
- Сначала я хотел просто сжечь твое письмо, - Верховный Жрец вышел в сад и подошел к пруду, в котором резвились золотые рыбки. – Но потом подумал, что смогу узнать, говоришь ты правду или нет, только взяв тебя за руку. Помнишь, что за ложь я могу испепелить тебя? – в его глазах заиграло пламя.
- Да, отче.
Я без страха протянула ему ладонь, и его теплая рука взялась за мое запястье и сильно сжала.
- Покажи, что ты видела.
Я закрыла глаза и постаралась в деталях вспомнить все, что видела из-за плеча Генриха, когда мы летели над землями, захваченными халифатом Омейя. Вспомнила запах горящей плоти, тлеющих вещей, как щекотал ноздри и глаза дым, стелившийся над черными землями, как шевелилась золотисто-красная лава вместо рек, красными венами вздуваясь из обожжённой земли. Вспомнила скрип остовов деревьев, неестественное движение мертвых войск мага Рахмана, но в какой-то момент поняла, что моим зрением руководит Жрец. Он обратил внимание на то, чего я не замечала: на черную крепость у подножия гор, где проходила граница с Франкией. И стал приближать картинку. Резкая боль в глазах заставила меня застонать. Но я продолжала всматриваться все ближе и ближе, пока не различила черную фигуру на высокой башне. Я рассматривала человека со спины, но он вдруг обернулся, словно почувствовал мой взгляд. Его огромные глаза были алыми, без белка, а зрачок узким и вертикальным.
С криком боли я рухнула на колени перед Жрецом.
- Открой глаза, дщерь, открой!
Он побрызгал на меня водой из водоема с рыбками.
И я обтерла лицо. Казалось, глаза кровоточили и распухли. Жжение заставило потереть веки, но Жрец остановил меня, отодвинул руки, накрыл мне глаза ладонями и что-то быстро и тихо прошептал. Тут же стало легче, и я смогла открыть глаза и сфокусировать взгляд, когда он отпустил меня.
Жрец некоторое время помолчал, созерцая меня, пока я вытирала мокрые от слез щеки, а потом задумчиво и медленно заговорил:
- Ты говорила правду. Рахман – это ожившее зло, которое набирает силу. Это уже не человек, не тот Рахман, которого я знал. Это демон, полностью отдавший себя служению огненному дракону.
- Вы знали Рахмана? – удивленно спросила я.
- Да. И ты его тоже знала в какой-то мере. Он служил у меня. Именно он по моему приказу отправил твоей няне инструкции, как сбежать в другой мир. Но тогда он еще был человеком. А халифат Омейя принадлежал опытному полководцу Висардеку, который мечтал завоевать Франкию. Но когда я узнал, что Рахман использует древние оккультные знания, которые тайком изучает в библиотеке Синода, я изгнал его. И он отправился в халифат, поклявшись, что однажды весь мир будет стоять перед ним на коленях. Так что я чувствую ответственность за то, что случилось. Но это еще полбеды.
Ко мне подошел Максимилиан и помог встать, мы пошли втроем дальше по саду. В стороне от нас суетились слуги и лекари, я вопросительно посмотрела на принца-бастарда, тот просто кивнул. Похоже, что принцу Райеру стало легче. Жрец продолжил:
