— Клянусь, мы сегодня выгнали из убежища не меньше дюжины оленей! И еще ни одного не загнали!
Он поскользнулся на мокрой холодной скале, но восстановил равновесие и побежал.
— Да мне-то насрать! — риторически заявила Аш в пространство и опять подняла глаза к холодному небу. — Мне-то что? Ни хрена! Я вообще никогда не любила охоту!
Между двумя ударами пульса внутренним ухом она услышала голос Годфри Максимилиана:
— Но ты получишь другого герцога, если сможешь.
От удивления она прикусила губу и вздрогнула. И задрожала всем телом, ожидая неминуемого. И точно: за такой же промежуток времени другие голоса заглушили его голос, зазвучал рев сплетающихся многих голосов, толпы, собрания:
— УЖЕ СЛИШКОМ ПОЗДНО; ОН СЛАБЕЕТ, ОН УМИРАЕТ…
— ПОРА, ВСЕ ЭТО ВОПРОС ВРЕМЕНИ.
— МЫ ВЫБИРАЕМ ПРОШЛОЕ; А ЧТО ПРИДЕТ…
— ОН УМИРАЕТ.
— ОН УМИРАЕТ!
— УЖЕ СЕЙЧАС, ОН УМИРАЕТ…
— Господи, упокой его и приими его… — Аш судорожно вдохнула воздух и на минуту от испуга ощутила благочестивость. У нее болели колени и мышцы икр, и она заставила себя побежать, — не чтобы убежать от голосов в голове, а просто чтобы не стоять на одном месте. Она бежала, тяжело топая башмаками по земле, за волкодавом; в обход скалы направо.
Губы ее пересохли, глубоко вздохнуть ей мешал металлический доспех, но она бежала по казням; закрыла лицо руками и нырнула в выросший на пути куст боярышника. Шипы длиной в шесть дюймов царапали тыльные стороны ее рукавиц. Один оцарапал голову. Она прорвалась через кусты, выставив наплечник вперед.
— Аш! — услышала она голос Флоры, настойчиво и громко перекрикивающий лай собак.
И остановилась, отняв руки от лица.
Оба волкодава, белый и черный, скакали перед скалой по бурому мху; собачник понукал их. Белый олень ощетинился отростками рогов. Прислонившись крестцом к скале, обросшей зеленым мхом, он злобно смотрел на собак покрасневшими глазами в красных кругах. Бока его тяжело поднимались и опускались. На шее у него не было короны, на вытоптанной земле не наблюдалось металлических звеньев цепи.
Олень сделал выпад в сторону Аш и боярышника. Черный волкодав вцепился зубами, ободрав его заднюю ногу над поджилками. Охотник яростно загудел в свой рог, бегая за своими собаками, поскользнулся и тяжело упал на смерзшуюся грязь.
— Убей его! — вопила Флора из кустов боярышника в дюжине ярдов от них. Из-за скалы вышел тощий мерин. Спешившаяся Флора металась из стороны в сторону и кричала, расставив руки. Олень посмотрел на нее, опустил голову, но передумал и въехал рогами в одного волкодава, прямо поперек его тупой оскалившейся морды.
— Убей его, Аш! Не дай ему уйти! — Флора хлопала своими грязными голыми руками одной об другую. Хлопок ее ладоней, как выстрел, эхом отозвался от скал. — Мы должны узнать… кто герцог…
— Ну что, тебе нужны внутренности хренового оленя… Для предсказания… — Аш машинально вытащила меч. От твердого эфеса оружия ладонь ощутила боль, через льняные перчатки боевых рукавиц. Полированная сталь доспеха и клинка была покрыта тонким слоем ржавчины. Аш выступила из кустов, закрывая собой прореху в кустах, через которую олень мог бы убежать вниз по склону.
Охотник все так же яростно дул в свой рог, все еще сидя попой в грязи. Сюда слабо доносились лай собак и крики людей, но как бы откуда-то издалека: с другой стороны скалы. Белый волкодав кинулся вперед и вдруг завизжал, извиваясь всем телом. Упал на бок, его тяжело вздымающиеся ребра оказались разрезаны и из отверстия потекла кровь.
Белый олень спиной приблизился к скале, рассыпая экскременты. Опустив голову, выставил вперед свой лес рогов; и начал пускать слюни из своей чистой морды с бархатными ноздрями.
— Аш! — умоляла Флора. — Пусти к нему собаку! Мы его убьем!
Услышав слова хирурга, Аш стала воспринимать оленя не как зверя, дичь, а как противника в бою. Автоматически большими шагами она переместилась по крошечной площадке и стала напротив черного волкодава и подняла меч в оборонную позицию. Не спуская глаз с оленя, она перешла налево, а собака — направо, и следила, как олень опустил голову, угрожая собаке…
Между ярусами белых рогов, светящихся, как будто от них отсвечивало солнце, Аш увидела фигурку человека на Дереве.
И сразу опустился кончик ее меча.
Волкодав заскулил, пятясь, поджав хвост между задними ногами.
Осторожно, как танцор, белый олень поднял голову и взглянул на Аш спокойными золотыми глазами. Она видела во всех подробностях Дерево между рогами: Кабан у корней и Орел в ветвях.
Губы белого оленя задвигались. Аш, неожиданно почувствовав запах роз, подумала: «Он сейчас заговорит со мной!»
— Аш! Ну что же ты! — Флора подбежала к ней, через узкую площадку между кустами боярышника. — Уйдет ведь! Давай!
Черный волкодав бросился вперед, сомкнул челюсти на ягодице оленя и повис. По белой шкуре оленя потекла, разбрызгиваясь, кровь.
— Держи его! — в безумии орал охотник. — Мастера Охоты тут нет, и никого из господ!
— Мы его еще не загнали! — рявкнула Флора.
Вдруг морда собаки и челюсти окрасились кровью, красный цвет проступил через ее черный окрас.
Олень вскрикнул.
Он запрокинул голову наверх и назад и коленями упал в грязь. Острые рога мелькнули в воздухе. Охотник отполз к кусту боярышника и оказался в ярде от Аш, справа, и она не могла двинуться, не могла поднять руку с мечом, не могла отличить воплей и лая вокруг от звучащего у нее в голове:
— Нет!
Аш даже не могла сказать, что перед ней: олень с грязными, заляпанными кровью боками и налитыми кровью вращающимися глазами; или животное со шкурой цвета молока и золотыми глазами. Она замерла.
Кто-то потянул ее за руку.
Она смутно это ощущала; чувствовала, как кто-то отдирает пальцы ее рукавицы один за другим от эфеса меча.
В руке уже не ощущалась тяжесть оружия. И от этого она опомнилась совсем.
Вперед вышла Флора дель Гиз, неловко держа меч правой рукой. Женщина в камзоле и рейтузах, капюшон откинут назад, несмотря на холодный воздух. Она пошла по кругу направо. Аш заметила выражение ее лица: настороженное, собранное, отчаянное. Глаза блестят, под золотисто-соломенными волосами; вся ее высокая поджарая фигура в боевой готовности, движется рефлекторно — «Конечно, она ведь из аристократической бургундской семьи, она с детства охотилась» — и когда Аш открыла рот, чтобы запротестовать — почему ее лишили меча, черный волкодав сделал ложный выпад налево, и Флора вошла в круг.
Так быстро, как это бывает на поле боя, Флора вытянула руку и схватила упавшего на колени оленя за один рог. Острая кость скользнула по ее руке.
— Флора! — вскрикнула Аш.
Волкодав выпустил из пасти ягодицу и вцепился в заднюю ногу. И зубами прокусил сухожилие оленя. Тело оленя вздрогнуло и стало заваливаться набок.
Флора дель Гиз, все еще не выпуская из руки рог, подняла меч Аш с колесиком-эфесом и ткнула кончиком в лопатку оленя. Она вогнала его в тело оленя, налегла всем своим телом, Аш слышала, как она кряхтит. Брызнула кровь, Флора втолкнула меч поглубже, меч вошел глубоко под лопатку и дошел до сердца.
Аш не могла сдвинуться с места.
Все так и рухнули одной кучей: Флора на коленях, задыхаясь; олень поперек нее, из его тела торчал острый металлический клинок с эфесом; волкодав грыз заднюю ногу, в неподвижном холодном воздухе слышался только хруст кости.
Олень дернулся еще раз и умер.
Медленно остывая, текла кровь. Из расслабленного тела оленя на холодную землю вылились остатки экскрементов.
— Уберите от меня эту чертову собаку! — слабым голосом проговорила Флора, и тут же с удивлением воззрилась в лицо Аш:
— Что?
Аш уже щелкнула пальцами, призывая к вниманию охотника:
— Ты! Встать! Дай сигнал смерти. Пусть все придут сюда для разделки. note 57
Свои пустые руки она заложила за пояс для меча, сама онемев от удивления.
— Флориан, на каком этапе разделки делается предсказание по внутренностям? Когда мы узнаем, есть ли у нас герцог?
За кустами боярышника вспышкой мелькнул яркий цвет: чья-то бархатная шляпа. Через секунду появился всадник, с ним пешие; двадцать-тридцать бургундских дворян и дам; и другие охотники подхватили призыв рога, гудели в свои рога, пока хриплый звук не отразился от скалы и не разнесся далеко и широко по всей чаще.
— Нет у нас герцога, — сказала Флора дель Гиз полузадушенным голосом.
Аш насторожило вот что: внезапно наступившая тишина в голове; никаких хоров не грохотало, только мучительное молчание. И это все объяснило ей.
Флора отвела глаза от своих окровавленных рук, погладила шею убитого оленя. Аш взглянула ей в лицо и увидела в нем: момент прозрения. Она до крови прикусила губу.
— Герцогиня, — объяснила ей Флора, — у нас есть герцогиня.
Холодный ветер свистел в кустах боярышника и разносил запах дерьма, и крови, и собак, и лошадей. За одну секунду умолкли все голоса вокруг Аш, смолкли мужчины и женщины, пешие и конные. Также смолкли рога охотников, провозвестивших смерть оленя. Все молчали, но грудь у каждого вздымалась от глубокого дыхания, в холодном воздухе дыхание каждого превращалось в белый пар. Раскрасневшиеся лица были полны изумления.
