— Говорят, был еще какой-то обет. Наставник привел меня в этот город, чтобы я исполнил его!
— Что ж за обет? — спросил Хар-Руд.
— Не знаю, — с полным безразличием ответил юноша. — Наставник сказал, что я должен быть в Великондаре в условленный день. А после, если будет угодно богам, мы вернемся домой.
— Что ж твой наставник не проследил за тобой? — спросил помощник Управителя.
— Его убили.
Сказано было так, словно речь шла о кувшине вина.
— Вот как? Похоже, тебя это не огорчает?
— Он умер достойно! — лицо юноши на миг потемнело: из-под маски выглянул человек. — Он умер сражаясь! — с ожесточением. — Чего ж еще?
— Еще, — сказал Хар-Руд, — можно победить! Ты бился вместе с ним?
— Нет! — губы Кэра сжались. — Меня не было там. Но я сражался бы, если б он мне позволил!
— То есть как — если бы позволил?
— Я еще не закончил учения. Наставник сказал: мы начнем мастерство боя, когда вернемся домой!
— Допустим, — кивнул Хар-Руд, мысленно откладывая на потом целый ворох вопросов. — А где же ты все-таки был?
— Одна девушка пригласила меня! — Кэр приложился к чаше и разом проглотил ее содержимое.
Он пил вино, как воду.
— Одна девушка… Наставник дал ей денег, а мне сказал: «Иди с ней и делай, что она велит!»
— И как? — заинтересовался Хар-Руд.
— О! — лицо юноши расплылось в улыбке. — Я бы не прочь снова найти эту девушку! Скажи, обязательно давать ей деньги, а то у меня — нет!
— Скажу тебе, парень, — в свою очередь улыбнулся Хар-Руд, — совсем не обязательно искать ту девушку! Покажи себя воином, и мигом найдутся другие.
«Покарай меня Ашшур, если я не прав! У него такое лицо, что девки будут раздвигать ножки, стоит ему пальцем поманить!»
— Так что же произошло с твоим наставником?
— Его убили воины в красных доспехах!
— Откуда ты знаешь?
— Мне рассказала женщина, что торговала лепешками. Она сказала: Наставник не поклонился им. Она сказала: надо было поклониться. Но мой Наставник, он никому не кланялся! Воин клана Мечей никому не кланяется!
Кэр опорожнил еще одну чашу и потянулся к кувшину.
— Их было трое, — сказал он. — Их было трое, и они бились с Наставником. И убили его, в конце концов. Значит, — заключил он, — они были хорошие воины!
— Не сомневаюсь! — сказал Хар-Руд. — Скажи, а ты не хотел бы им… отомстить?
— Отомстить? За что? Они — хорошие воины. Наставник… Его смерть была хороша! Я и сам, да, не прочь так умереть!
— Допустим, — проговорил помощник Управителя.
За всем, что говорил этот юноша, чувствовалась серьезная школа. И Хар-Руд, чья выучка проходила на палубе пиратского корабля и в основном сводилась к пинкам и зуботычинам, ему позавидовал. Все, что знал и умел помощник Управителя, было вылущено им самим из сотен схваток и смертей, которые он видел в горах, на море и здесь, на Гладиаторском Дворе.
— Продолжай! — приказал он. — Что случилось дальше?
— Дальше? Я проголодался! И увидел место, где люди брали еду. Я пошел туда и тоже взял.
— У тебя не было денег? — догадался Хар-Руд.
— Конечно. Деньги были у Наставника. И пропали вместе с ним! Вместе с его телом! — поправился юноша. — Но неужели из-за нескольких кусочков металла я должен умирать от голода?
Хар-Руд был восхищен.
— Однако, — заметил он. — Здесь, в Великондаре, за воровство отрубают руку. Ты знал?
— Нет. Но, если бы и знал, все равно взял бы еду! Только не стал бы дожидаться, пока меня схватят!
Он поднял кувшин, потряс его: вина осталось немного.
— Человек, тот, что раздавал еду, подошел ко мне. Но я не стал с ним разговаривать! Потом пришел воин. Воин достал меч и сказал, что убьет меня. Хотя он мог видеть, что я еще не ношу меча!
— Здесь большинство не носит меча! — сказал Хар-Руд.
— Да, теперь я знаю. У нас без оружия ходят только женщины и пленники. И те, кто еще не обучен мастерству. Тот воин видел: у меня нет меча, и все равно заявил, что убьет меня. Я же сказал ему: я — сын вождя клана! А он оскорбил моего отца!
Кэр покачал головой.
— Разве такое достойно воина?
— Зато вполне достойно стражника! — усмехнулся Хар-Руд. — Что ты сделал потом?
— О! Он размахивал мечом прямо перед моим носом! Я отнял меч и воткнул ему в живот!
Кэр расхохотался.
— Знаешь, это было легче, чем заколоть свинью!
И, схватив чашу, поднес ко рту.
Хар-Руд слышал, как громко булькает вино у него в горле.
«Насыщенный денек у парнишки! — подумал он. — Сначала он стал мужчиной, потом — убийцей. И едва не стал трупом. Вдобавок смотрел в глаза царя Карнагрии, а чуть позже заимел рабское клеймо на плечо!»
— Сколько тебе лет, Кэр? — спросил помощник Управителя.
— Говорят, мне было два, когда меня принесли в дом моего отца! — язык юноши заметно отяжелел. — И в этом году я встретил двенадцатую весну в его доме!
«Четырнадцать!» — довершил несложную операцию Хар-Руд.
То, что паренек оказался в доме отца только в два года, его не удивило. У дикарей, варваров, да и в самих Четырех Империях тысячи обычаев!
— Ты так и не сказал, как называют твою страну? — произнес Хар-Руд.
— Самери! — юноша выплеснул последние капли из кувшина и отправил себе в рот. — Какое хорошее у тебя вино, Хар-Руд! Дома я пил только пиво! Ох, устал! Ты не против, если я немного посплю?
И, не дожидаясь ответа, уронил голову на стол.
— Ты напился, малыш! -пробормотал помощник Управителя. — Жаль! Но иначе ты не выложил бы и десятой доли того, что наболтал! И сожри меня оборотень Аша, если ты, малыш, похож на самерийца!
С этими словами он перенес уснувшего Кэра в спальню, на собственную кровать.
— Надеюсь, ты не сочтешь мою постель слишком жесткой, сын вождя? — сказал он.
Задернув балдахин, помощник Управителя вернулся обратно и, попивая вино, размышлял о превратностях судьбы.
Глава пятая
Прихрамывая, Фаргал, император Карнагрии, пересек Зал Приемов и, через услужливо распахнутую дверь, прошел в следующую комнату и опустился в красное, обитое бархатом кресло.
Один из придворных немедленно бросился снимать с царя сандалии, а второй поспешил за теплой водой.
Люг, который вошел следом, остановился рядом с царем. Ему немедленно пододвинули кресло.
— Одиннадцатый день нет дождя! — проворчал Фаргал, поворачиваясь к Люгу. — А этот старый попугай молит Ашшура о ясной погоде!
— Ты же знаешь, о царь, — так положено! — отозвался вождь соктов. — Да и какая разница? Последний раз Верховный бог проявил себя восемьсот лет назад!
— Засуха подорвет нашу торговлю! — сказал царь.
