Юноша открыл глаза и холодно посмотрел на гладко выбритое лицо с синими глазами, расплющенным носом и широким выступом подбородка.
Хар-Руд! Хозяин!
Усилием воли Кэр удержался от презрительной улыбки.
Хозяин!
Что может сделать свободного — рабом? Путь Смерти всегда открыт. Но нет, Кэр не будет торопить Освободительницу!
Хар-Руд отодвинулся, и юноша спрыгнул на пол. Паркет под босыми ногами был неожиданно теплым.
Хозяин смотрел на него взглядом, каким сам юноша, дома, смотрел на любимого пса.
— Нужду справишь во дворе. И умоешься. Увидишь — где! — сказал помощник Управителя. — Да поторопись: нам есть чем заняться.
Кэр ничего не сказал. Он вышел наружу и огляделся.
Мощеный двор, окруженный с трех сторон дворцовыми постройками. С четвертой — каменная стена в два человеческих роста высотой. В стене — ворота, через которые Кэра вчера ввели на Гладиаторский Двор. За ними — город.
Три здания смыкались углами, два — прорезаны арками. Но мало вероятно, что это был путь к свободе.
Во дворе Кэр увидел около десятка мужчин. Воины, судя по внешности. У каждого на руке — царское клеймо, а кожа буквально испещрена шрамами.
Нужник представлял собой широкую доску с дырками, переброшенную через канаву с бегущей водой. Десятью шагами выше канал расширялся, образуя что-то вроде маленького бассейна. Кэр помочился, сошел с доски и, подойдя к расширению, зачерпнул ладонью воду. Понюхал. Потом, скинув одежду, прыгнул в канаву. Было мелко, по пояс. А вода жгла холодом, словно в горном ручье. Кэр с наслаждением окунулся с головой.
— Эй, парень! Здесь не купальня для поросят! — раздалось сверху.
Кэр, не спеша, окунулся еще пару раз и выбрался на берег. Поднял хитон.
— Ты слышал, что я сказал, сопляк?
Мужчина ростом чуть повыше Кэра, коротконогий и короткорукий, смуглый, в упор глядел на юношу. Глаза у коротышки были — густой синевы.
Кэр равнодушно посмотрел на мужчину и принялся растираться хигоном.
— Глухой, да? — короткие волосатые пальцы схватили его за плечо. Там, где багровело клеймо.
Кэр резким ударом сбросил руку…
И оказался на камнях. Голова его шла кругом, подбородок онемел.
Коротышка стоял над ним, наклонясь, расставив мускулистые ноги.
— Будь вежливым, щенок! — проговорил он. — Будь вежливым — и тебе сразу станет легче!
Голова Кэра перестала кружиться, и юноша приподнялся на локте. Коротконогий глядел на него сверху немигающими глазами. Как сова.
Кэр оперся на руку и пнул коротышку в пах.
Тот хекнул и согнулся пополам. Кэр вскочил на ноги.
Но, пока он размышлял, стоит ли ударить еще раз, синеглазый разогнулся… и юноша снова оказался на камнях. Носок деревянной сандалии врезался ему в ребро.
— У стул! — по-бычьи заревел Хар-Руд с противоположного конца двора.
Коротышка с наслаждением пнул еще раз и отступил назад.
Вокруг собрались обитатели Гладиаторского Двора. Но никто не предложил Кэру руку, чтобы помочь встать.
Сын вождя поднялся и с трудом распрямился.
Хар-Руд бесцеремонно растолкал всех и оказался рядом с Кэром. Даже среди этих здоровенных парней помощник Управителя казался огромным.
— Этот парень — гордец! — прорычал он. — Но он прикончил стражника его же мечом! И смотрел в глаза Фаргала так же спокойно, как на топор палача!
— Красиво сказано! — сказал кто-то насмешливо.
— Можно попроще! — заявил Хар-Руд. — Если кто тронет парня до тех пор, пока я не скажу: можно! — пожалеет о том, что родился! Ясно, мясники? А ты, — он повернулся к Кэру. — Имей в виду: среди Потерявших Жизнь, ты — последний!
Кэр молчал.
— Я же сказал, гордец! — с удовольствием произнес Хар-Руд.
— Арена гордых не любит! — сказал кто-то. — А если какой-то вшивый…
— Так, Кушога! — холодно оборвал его помощник Управителя. — На Играх будешь стоять против своего дружка Боса!
— Несправедливо! — проворчал высокий длиннорукий гладиатор. — Это несправедливо, Хар-Руд!
— Ты, Бос, помалкивай! — отрезал помощник Управителя.
Но чувствовалось, что к высокому он относится не так, как к остальным.
— А ты, Кушога, за справедливостью можешь обращаться прямо к царю!
Раздался хохот.
— Пошли, Кэр! — помощник Управителя обнял юношу за плечи. Да так, что вырываться было бесполезно.
Кэр и не пытался. Похоже, Хар-Руд — вождь. А сыну вождя не зазорно подчиняться вождю. Или наставнику.
— Я голоден! — заявил он, едва переступил порог дома помощника Управителя.
— Потерпишь! — отрезал Хар-Руд. — Хочу посмотреть, на что ты способен с пустым брюхом!
Кэр не стал спорить. Обходиться без еды три-че-тыре дня в клане Мечей умеют пятилетние мальчишки.
Хитон Кэр все еще держал в руках. Он хотел одеться, но Хар-Руд не дал.
— Стань-ка прямо! — приказал он. — А теперь открой рот! Хм! Зубы у тебя, как у гиены!
Согнутым пальцем помощник Управителя постучал юношу по груди, потом несильно ткнул в живот, промычал что-то одобрительное.
— Повернись! Эй, что это у тебя на спине?
Кожа между лопаток юноши была испещрена крохотными шрамами.
— Испытание, — ответил Кэр.
— Продолжай! — сердито приказал Хар-Руд. — Что же, каждое слово из тебя клещами вытягивать?
— Красные муравьи! — сказал юноша. — Их привязывают к решетке из тростника, по одному — каждой крестовине, конским волосом. А решетку — к спине.
— Жгучие красные муравьи? — переспросил Хар-Руд. — Это их следы?
— Ну да! — подтвердил Кэр. — Ты знаешь, что это за насекомые?
— Знаю! — Хар-Руд покачал головой. — Эта дрянь водится даже у меня на родине, в Эгерине!
— Ты — эгерини?
— Да! — не без гордости ответил помощник Управителя. — Как царь Фаргал! И я, признаться, думал — ты тоже из наших!
— Я? Почему? — удивился юноша.
— Похож. Хотя, конечно, такие светлые волосы, как у тебя, для урожденного эгерини — редкость.
— Оденься! Нет, хитон оставь, только повязку! И, погоди!
Он вынул коробочку с желтой мазью и наложил ее на воспаленное клеймо.
— Конечно, в сравнении со жгучими муравьями — это ничто, — заметил он. — Кстати, Устул тебе ничего не попортил?
— Да нет, — юноша потер бок. — Он ловко дерется!
— Подлая тварь! — заметил Хар-Руд.
Без осуждения. Как факт.
Они вышли наружу. Через одну из арок вошли в тоннель шагов сорока длиной. Пройдя его, снова оказались на солнце.
Перед Кэром лежал прямоугольный двор, не замощенный, а поросший густой травяной щеткой. Длиною двор достигал сотни локтей, а шириной — вполовину меньше. Десятка два мужчин упражнялись здесь в боевом искусстве. Некоторых Кэр уже видел утром: беловолосого Кушога, длиннорукого Боса, наблюдавшего за поединком двух воинов в десяти шагах от сына вождя. В руках Бос держал длинный бамбуковый шест, которым он время от времени поправлял сражавшихся. Воины орудовали деревянными мечами, а голову, туловище и грудь поединщиков защищали кожаные доспехи. Но били они в полную силу, и голые руки и ноги бойцов сплошь покрывали ссадины и кровоподтеки.
