Революцию 1848 года Виктор Гюго встретил восторженно. Как депутат Учредительного, а затем Законодательного собрания он неизменно голосовал с левыми республиканцами, защищая широкие демократические права народа; после переворота, учиненного президентом Луи Наполеоном Бонапартом, а затем провозглашения Империи он пишет резкие памфлеты («История одного преступления», «Наполеон малый») против Наполеона III, ему приходится скрываться от полиции, и наконец он эмигрирует сперва в Бельгию, затем на принадлежащие Англии острова Ла-Манша (Джерси и Гернсей). В 1855 году он выпускает сборник стихотворений и поэм «Возмездие», где своеобразно переплетаются две линии политической лирики — памфлетно-сатирическая и героико-патетическая. В 1856 году выходит сборник лирики (преимущественно медитативно-философской) «Созерцание». В 1862 году — многотомный роман «Отверженные», над которым писатель начал работать с тридцатых годов. Это произведение в трех аспектах своих — уголовно-приключенческом, социальном, историческом — как бы выходит за пределы установленных жанров и вместе с тем являет собою роман в подлинном смысле «романтический», ибо в жизненных конфликтах, составляющих его содержание, действуют герои, и в добре, и во зле осуществляющие те крайние возможности, которые заложены в духовных и физических силах человека, но почти никогда не реализуются в эмпирической реальности. Отсюда и обостренный мелодраматизм ситуаций, и резкость контрастов, и полный «сплав» пафоса социально-революционного с пафосом моральным. Все проблемы, волновавшие французское общество между 1815 и 1858 годами (действие романа охватывает этот период времени), находят воплощение в образах и ситуациях романа, вполне жизненных, но поданных в обличье символическом. Тот же художественный метод торжествует и в двух последующих романах Гюго «Труженики моря» (1868) и «Человек, который смеется» (1869), чья тематика навеяна английскими и ламаншскими впечатлениями Гюго-изгнанника. Элементы символико-фантастического обобщения действительности выступают в них, пожалуй, даже еще резче, пафос великодушного народолюбия не менее поэтичен.
В течение всего своего изгнания и по возвращении во Францию Гюго не прекращал публицистической деятельности. Он пишет статьи, памфлеты, воззвания, отзываясь на все политические события этих десятилетий с привычных для него прогрессивных, гуманистических и демократических позиций. Весь этот материал был впоследствии собран в трех томах «Дел и речей» (1841–1885).
После поражения Франции в войне с Пруссией (1870) и падения Второй империи Гюго возвращается во Францию. В это время он пишет стихи, посвященные защите Парижа от неприятеля, а затем в дни Парижской коммуны взывает к гражданскому примирению. Программа и политика Парижской коммуны оказалась ему чуждой, но после ее разгрома он создает цикл стихотворений, в которых восхищается героическим поведением коммунаров и гневно протестует против кровавой расправы с ними. Все эти стихотворения составили книгу «Грозный год» (1872), являющуюся вершиной гражданской лирики Гюго. В 1874 году выходит исторический роман Гюго о французской революции 1789–1794 года, наиболее «реалистическое» и конкретно историческое произведение романтической прозы Гюго — «Девяносто третий год». В 1883 году, за два года до кончины поэта, выходит третья книга «Легенды веков», трехтомного собрания стихотворений и поэм, где поэтическое воплощение образов, «событий, преданий» многовековой истории человечества призваны по замыслу Гюго дать своеобразную эпопею борьбы человечества за свою судьбу, за лучшую долю. И как бы ни расценивать все эти три тома в целом, следует со всей определенностью сказать, что лучшие вещи из «Легенды веков» являются подлинной вершиной поэтического творчества Гюго.
В настоящем сборнике творчество Гюго представлено упоминавшейся выше повестью «Клод Гё». Произведение это можно рассматривать в трех аспектах. Во-первых, оно документально-публицистическое, ибо содержание его — случай из действительной жизни, а цель писателя состояла в том, чтобы показать, как классовая юстиция буржуазного общества не исправляет человека, нарушившего закон пустячным проступком, а превращает его в настоящего преступника. Во-первых, оно интересно как опыт работы Гюго-прозаика методом художественного реализма, почти полностью освобожденного от романтико-символистической условности и вместе с тем — это уже третий его аспект — остающегося в пределах романтического мироощущения и поэтики Гюго: недаром и сам Клод Гё, и его «жертва» — тюремный надзиратель, издевающийся над заключенными, являются как бы прообразами двух главных героев Гюго в его «Отверженных» — Жана Вальжана и Жавера. В социально-романтическом плане убийца Клод Гё — абсолютный праведник, садист-надзиратель в том же плане — абсолютный злодей. В жизненной реальности истории Клода Гё воплощена романтико-метафизическая контрастность Добра и Зла.
2
…Клерво — это аббатство… — Аббатство и монастырь основал святой Бернард (1144), отсюда — бернардинцы; с 1808 года — тюрьма, после реставрации Бурбонов — уголовная и политическая (одна секция). Находилась тюрьма около города Труа (историческая провинция Шампань, затем департамент Об).
3
Он походил на папу римского, плененного вместе со своими кардиналами. — Речь идет о так называемом Авиньонском пленении пап в 1309–1377 годах, когда римский папа был вынужден жить в Авиньоне в полной зависимости от французских королей, однако оставался главой церкви.
4
Сеньор де Котадилья… — Герцог де Котадилья возглавлял конвой, который в 1811 году сопровождал семью Гюго из Франции в Испанию, где в то время служил отец Гюго.
5
…один из томиков «Эмиля». — «Эмиль, или О воспитании» (1762), знаменитый роман Жан-Жака Руссо.
6
…как вернулся бы к молитве Жак Клеман. — Жак Клеман (1567–1589) — французский монах-бенедиктинец, фанатически религиозный. Убил в 1589 году короля Генриха III и был зарублен на месте. Сохранились свидетельства очевидцев, по которым Жак Клеман накануне и в утро убийства страстно молился.
7
Pede claudo — цитата из «Од» Горация (кн. 3, ода 2, ст. 31–32).
8
…сочинять законы, которые заставляют меня, обрядившись в солдатскую шинель… стоять на посту перед дверью… графа де Лобау. — Имеется в виду закон о конституировании Национальной гвардии (уже существовавшей) (22 марта 1831); Мутон Жорж, граф де Лобау — участник наполеоновских походов, позже был членом муниципальной комиссии, которая захватила власть в июле 1830 года, стал маршалом и пэром Франции, был назначен главнокомандующим Национальной гвардии.
9
…ни о Федре, ни об Иокасте, ни об Эдипе, ни о Медее, ни о Родогуне… — Федра, Иокаста, Эдип, Медея (греч. миф.); Родогуна — парфянская царевна. С их именами связаны легенды о тяжких преступлениях. Здесь упоминаются как герои трагедий Расина и Корнеля.
10
Около года тому назад… тайные казни. — В своем предисловии к «Последнему дню приговоренного к смерти» Гюго подробно рассказывает об упоминаемых здесь происшествиях (см.: Гюго В. Собр. соч. в 15-ти т., т. 1. М., 1953, с. 207–209). В сентябре 1831 года, пишет он, в Пемье из-за неисправности гильотины «пять раз поднимался и опускался нож, пять раз вонзался в шею приговоренного, и после каждого удара приговоренный испускал отчаянный вопль, дергал все еще не снесенной головой и молил о пощаде». Когда толпа стала забрасывать палача камнями, он сбежал с помоста, и его подручный перерезал простым ножом часть шеи казнимого. В конце того же года в Дижоне во время казни одной женщины гильотина опять-таки действовала неисправно, и «тогда подручные палача ухватили женщину за ноги и под отчаянные вопли несчастной до тех пор дергали и тянули, пока не оторвали голову от туловища». Гюго рассказывает также о судьбе некоего Дезандрие, которого засветло привезли к пустынной заставе Сен-Жак и там, «не дав ему опомниться, недостойно, тайком отрубили ему голову». «У нас в Париже, — пишет Гюго, — возвращаются времена тайных казней. После июльских дней из страха, из трусости уже не решаются рубить головы публично, на Гревской площади, и поэтому придумали такой выход».
11
Фариначчи был жесток… — Фариначчи Просперо (1554–1618) — итальянский юрист, служил при папе Клименте VIII, автор трудов по теории и практике криминалистики, известен крайней жестокостью.
12
«Кум Матьё, или Пестрота человеческого духа» (1766) — роман аббата Анри Жозефа Дюлорана (1719–1797); был переиздан в Брюсселе в 1830 году.
