об этом я не думала.
— Есть аргументы? — прищуривается Майко.
— Хм… кланы жалко. — говорит Читосе.
— И я не пожалею ни себя ни других на этом пути! Так Миямото Мусаси говорил! — торжествующе воздела палец к небу Майко.
— И хватит приписывать все Миямото Мусаси! Не говорил он такого!
Глава 3
Глава 3
POV Оно Юки, бывшая героиня Крио, в настоящее время — Юки-онна,
Снежная Королева, председатель Литературного клуба школы № 13, кохай Акиры-сан.
Тишина. В тренировочном зале подземного убежища очень редко царила тишина. В последнее время здесь жили всем табором, прямо на полу и у стены до сих пор остались несколько скатанных футонов и чьи-то вещи в пакетах. Здесь постоянно кто-то что-то говорил, ходил, пытался тренироваться, здесь же пили чай и обсуждали последние сплетни. До недавнего времени. После происшествия с сестренкой Сина, Нанасэ-онээсан, Акира-сан разрешила всем разойтись по домам и прекратить жить на матрасах, или в данном случае — на футонах. Поэтому сегодня можно было использовать тренировочный зал по его прямому назначению. Хотя, насколько Юки помнила, прямое назначение этого помещения — ангар для бронированной техники. Это уже Син и его команда волевым решением закрепили за ним гордое звание тренировочного зала. Как говорит Син — потому что здесь ломать уже нечего больше и места достаточно. Юки подумала, что неожиданно для нее, ее одноклассник оказался главой этой пестрой команды довольно сильных суперов. Нет, конечно, формально всем управляет Акира-сан, Великая Ключница Подземелья, у которой и ключ-карта и административный доступ к помещениям, она — единственная, к кому прислушивается Майко-сан, а уж Майко-сан — это вам не шутки. Юки своими глазами видела, как Майко на спор завязала узлом двутавровую балку и даже не вспотела. И быстрая, невероятно быстрая. И если Акира-сан — это столп, стержень, фундамент их команды, то Майко — это сердце. Большое, неравнодушное, страстное, иногда — нетерпимое, иногда — наполненное ненавистью, но по большей части — позитивное и бесшабашное.
И Читосе-сан — от ее холодного взгляда у Юки по спине порой пробегали мурашки. Читосе-сан смотрела на всех так, словно прицеливалась и оказаться в прищуре этих глаз не хотелось никому. Читосе — это рациональное чувство ненависти этой команды, карающий меч, Немезида, которая не испытывает сомнений. И сперва казалось, что эта команда самодостаточна, наполнена, едина. Но так только казалось. Каким-то образом ее одноклассник, который и в школе и здесь — казался воплощением небрежности и безалаберности — стал необходимой частью этой команды. Обычно он шутил своими шутками-которые-вовсе-не-шутки, дурачился вместе со всеми, говорил какие-то глупости, но она помнила и те моменты, когда одного его слова было достаточно, чтобы Майко-сан, — остановилась на полном ходу. Чтобы Акира-сан — не раздумывала ни секунды, а выполнила команду. Акира-сан! А какими глазами на него смотрела Читосе-сан, в те моменты, когда она думала, что никто этого не видит! На всех остальных она словно бы смотрела через прицел снайперской винтовки и только на него — вот так. Каким-то шестым чувством, присущим каждой японской девушке, которая только зайдя в помещение — уже чувствует, кто тут старший, а кто — младший, кому нужно низко поклонится, а кому — как равному, — Юки поняла, что Син — это мозг. Голова этой команды. Человек, который принимает решения. Нет, он не будет ломать через колено, не будет навязывать свое решение силовым способом, «я начальник — ты дурак», он обязательно выслушает твое мнение, каким бы глупым оно не казалось и не торопясь объяснит, почему это твое мнение — глупое. Или — если оно на самом деле внезапно оказалось очень даже — он похвалит и дополнит его. И никогда не присвоит заслуг, всегда укажет кто именно автор этого плана. Но, если времени для рассуждений и объяснений нет, если все летит к чертям и нету возможности для зеленого чая и большого стола, за которым сидят старшие команды, обсуждая проблемы, если надо что-то делать прямо сейчас — то голос Сина меняется. Он просто говорит, что надо делать и гордая и независимая Акира-сан, бесшабашная и непокорная Майко-сан, хладнокровная и рациональная Читосе-сан — выполнят приказ. Не задавая вопросов и не споря. Потому что так сказал Син. Ее одноклассник, который целыми днями спит на парте и у которого по истории «неуд»! Кому сказать — не поверят. На этом, наверное, и основано все это инкогнито Сумераги-тайчо, думает Юки, никто и никогда не опознает в решительной и хладнокровной Сумераги — Ямасита Синдзи-куна. В голову не придет.
— Как успехи? — спрашивает ее Акира-сан и Юки опускает голову. Медитировать трудно, столько мыслей в голову лезет. Вот и сейчас… но Акира-сан рядом и она постарается. Рядом с ней — все становится легче.
— Пробуй еще. — говорит Акира: — следи за дыханием, вдох — прана, белая и чистая как снег, выдох — загрязненная прана, все, что накопилось в организме, ненависть, вина, страх — все выходит вместе с ней. Вспоминай, что тебя удерживает, что тебя гнетет и выдыхай.
— Хай, Акира-сан. — кивает Юки и закрывает глаза. Вдох — чистая белая прана. Вдох — белый снег. Сколько она себя помнит, ей было прохладно. Не холодно, так, чтобы замерзнуть, но прохладно. Даже летом, даже в самую жару на солнце. Потому белый снег ей знаком не понаслышке.
Выдох — грязная, кроваво-коричневая материя, вышедшая из ее легких. Неужели она такая грязная? Откуда в ней столько … всего? Это страх? Ненависть? Вина?
— Вдох и выдох. Успокаивай дыхание. — говорит Акира-сан: — твоя проблема не в силе, ты очень сильная, Юки. Твоя проблема в контроле.
— Хай, Акира-сан. — говорит Юки: — извините, Акира-сан.
— Не извиняйся. — сверкает очками Акира-сан: — это и есть твоя проблема, Юки. Ты слишком контролируешь себя. Ты слишком правильная и все время пытаешься себя сдержать. Из-за этого твоя техника такая… покалеченная. Ты не даешь и десяти процентов от того, что могла бы.
— Хай, Акира-сан. — кивает Юки: — как скажете Акира-сан.
— Да что с тобой сделаешь… — бормочет Акира-сан и Юки не знает куда себя девать от осознания факта, что Акира-сан снова ей недовольна. Она должна быть полезной для Акиры-сан, для Синдзи-куна… вернее — для Сумераги-тайчо, что вытащили ее из кабалы, дали ей возможность жить своей жизнью. Все, что у нее оставалось — это долг. Долг перед отцом. Долг перед братиком. Перед обоими братьями. Особенно — перед Хироши-ото. У нее был долг и всей ее жизни не хватило бы, чтобы
