задумываясь подписал мне необходимые бумаги. Мой текущий проект передали опытному сотруднику, мне не о чем было переживать. И еще я понимала, что отдых мне сейчас необходим.
Теплое вечернее море поблескивало. Уходящее солнце роняло свои последние лучи на спокойную воду и горячий песок. Было что-то успокаивающее и уютное в это мгновение. Я расслабилась. Я забылась. Казалось, что все, что произошло со мной, было так давно, что я этого уже и не помню. Или вообще это происходило не со мной. Теперь я понимаю, почему люди ездили к морю лечиться. Моя душа тоже постепенно выздоравливала.
Мы с Сашей решили немного пройтись по берегу моря. Прохладная к вечеру вода приятно щекотала щиколотки. Воспоминаний не возникало, и я была этому благодарна. Хотя немного и тосковала по ним.
— Давай искупаемся. Сейчас самое то, — весело предложил Сашка. Купаться не тянуло. Я наслаждалась ярким оранжевым закатом, вдыхала в себя морской воздух. Приятно было находиться здесь. Приятно было ни о чем не думать.
— Может быть, завтра, — ответила я, повернувшись к нему спиной.
— Ну, ты как хочешь, а я пошел. — Он быстро скинул с себя одежду. Остался в одних боксерах, и смело побежал в воду. — Очень освежает. Зря ты…
Он быстро подплыл к берегу. Его хитрый взгляд не предвещал ничего хорошего. Я отступила подальше от линии моря. Он перехватил мое движение и весело обрызгал меня водой. Я закричала от неожиданности. Он, не переставая, подходил ко мне все ближе. Ничего не оставалось делать, как ответить ему тем же. Резкий Санькин рывок в мою сторону был для меня неожиданным. Он схватил меня, поднял к себе на спину и потащил в море. Я кричала, ругалась на него, брыкалась и извивалась. Ничего не помогало. Он был сильным рослым мужчиной. Я по сравнению с ним — дюймовочка. Через секунду он окунул меня в теплую морскую воду. Вынырнув, я бросила на него хищный недобрый взгляд. Он рассмеялся.
— Тебе лучше? — бесхитростно и по-доброму спросил Сашка. Я рассмеялась в ответ. Мне еще никогда не было так хорошо. Прохладная морская вода словно вдохнула в меня жизнь. Разлилась по моим венам живительной влагой, добралась до сердца и сделала ему искусственное дыхание. После смерти мужа я впервые рассмеялась так весело, жизнерадостно, не думая ни о чем. После смерти мужа я в первый раз почувствовала себя живой.
Глава 10
15 сентября 2021 года.
Она улыбалась. Воспоминания заставили Юлию улыбаться. Это хороший знак. Она нашла верный способ излечиться от тоски: немного отдохнуть на берегу моря в обществе значимого для нее человека. Зачем тогда она пришла ко мне? Я уже не думал о продолжении лечения. Мне все было понятно и так. Это счастливый человек. Или мне это кажется?
Зачем она спрашивала про воспоминания? Она начинала отпускать их. Поэтому чувствовала себя свободнее. Все постепенно забывается. Наша память устроена так, чтобы впитывать новую жизнь, новые эмоции и избавляться от старых, иногда ненужных мыслей и впечатлений. Часть нашей жизни стирается из воспоминаний.
Я настолько запутался в спектре ее эмоций. Вот несколько минут назад она проливала безутешные слезы по своему мужу. Сейчас она счастливо улыбается. Зачем ей я? Зачем ей психотерапевт? Или что-то случилось за эти пару месяцев?
Мне хотелось как следует в этом разобраться. Это определенно необычный случай. Но я рассматривал ее ситуацию уже не с профессиональной точки зрения. Юлия начала мне нравиться как человек, как девушка. Девушка, которая запуталась в своей судьбе, в своей жизни настолько, что ей необходима чья-то помощь. Но я уже сомневался, что могу ей чем-то помочь. В данный момент я хотел услышать все ее историю. Я хотел наслаждаться ею. Хотел наслаждаться ее лицом, ее взглядом. Впитывать в себя всю ее муку, чтобы ей сделалось хоть немного легче.
Она улыбалась. Улыбка казалось какой-то легкой, воздушной. Мне хотелось смотреть на нее вечно. Она дарила ощущение покоя. Но взглянув на ее лицо, я понял, что ошибся. Она улыбалась одними губами. Глаза все еще хранили тоску.
Юлия молчала несколько минут. Тишина снова словно обнимала девушку, невидимой рукой гладя ее плечи, не давая ей говорить. Я не хотел тревожить ее. Она все еще пребывала в своих воспоминаниях. Но я отметил для себя, что она уже не так неловко сидит на кресле. Она облокотилась на спинку. Но закинула одну ногу на другую. Я понимал, что ей очень тяжело дается разговор. Давить не хотелось. Я просто ждал. За окном запели поздние цикады. Это услаждало слух. Давало пищу для размышлений.
Тишину нарушил стук в дверь.
— Юрий Павлович, уже поздно. — это мой секретарь так решил сообщить о своем уходе. — Ваш рабочий день уже закончился.
— Я знаю, — слишком резко отреагировал я. Вскочил со стула, чтобы закрыть дверь. — можете идти домой. Я немного задержусь.
По моему тону секретарь поняла, что сейчас со мной лучше не спорить. Я услышал удаляющееся цоканье каблуков. Черт! Только бы это не нарушило атмосферу, которая сложилась за время вечера. Но, казалось, Юлия ничего не слышала. Она все еще пребывала в своих воспоминаниях. Я побоялся возвращаться обратно на свое место и так и остался стоять у двери. Туда практически не проникал свет. Я мог рукой дотянуться до выключателя, но решил, что не стоит этого делать. И вообще сейчас лучше не совершать никаких движений. Эта девушка, Юлия, она будоражила мое воображение. Я хотел только одного: чтобы она завершила свой рассказ.
Когда Юлия облокотилась на спинку кресла, я перестал видеть ее лицо. Я видел ее длинные каштановые струящиеся волосы, нежными прядками спадающие на плечи. Видел одну руку, мягко лежащую на подлокотнике кресла. Обручальное кольцо на безымянном пальце, которое она продолжала теребить. После смерти мужа она, видимо, его так и не снимала.
За окном стал вырисовываться еле видимый контур луны. Это дало чуть больше света. Лучик от фонаря освещал ее силуэт. Тень падала на пол. По этой тени я понял, что она больше не улыбается. Она склонила голову и опять смотрит на воду в стакане. Сдалась ей эта вода, подумал я.
Я от нетерпения готов был выйти из
