топором в руке.
— Извините, но вас придётся эвакуировать! — прокричал он и занёс над головой топор. — Давление составляет 172 миллиметра ртутного столба. Недостаточно для дыхания.
Топор со свистом вонзился в спину ДИНЫ. Но кровь не брызнула. Вместо этого её роскошное тело распалось на гудящий рой насекомых. Комната вмиг заполнилась мухами. Их жужжание слилось со звоном будильника.
Марк подскочил на кровати и машинально отключил будильник, пищащий на ночном столике. В темноте жужжала муха.
Он повертел головой, чтобы очнуться, но тут же пожалел об этом. Неудивительно, что ему приснилась эта адская чушь. Вчера вечером, сидя перед телевизором, он опорожнил целую бутылку красного вина в тщетной попытке отогнать мысли о происшествиях дня. По крайней мере, ему удалось заснуть. Однако реальность навалилась на него после пробуждения с ещё большей беспощадностью.
Две таблетки аспирина, долгий горячий душ и пара тостов с ветчиной и крепким кофе помогли ему вернуться в привычную физическую форму. Он не мог позволить себе раскиснуть. Только не сегодня. На кону была не только его судьба, он думал обо всей команде, о сотрудниках, которые доверяли ему, в тяжёлые времена последовали за ним, отказались от более выгодных предложений, доказав преданность фирме.
Трудно было сказать, что начнёт вытворять Граймс, если Марк уйдёт и перестанет его сдерживать. Он обязан решить свои проблемы, даже если сейчас и не представляет, как заставить это чудо свершиться.
История D.I. была чередой умопомрачительных побед и провалов. Лицо Марка украшало обложку одного солидного журнала о бизнесе. Его титуловали как одну из величайших надежд новой экономики[3]. Программное обеспечение ДИНА собирало призы на международных выставках. Но после краха новой экономики оборот фирмы упал глубоко ниже прогнозов. Инвесторы постепенно уходили. Не один раз казалось, что D.I. разделит судьбу таких фирм, как: Boo.com, Brokat, Kabel New Media[4] и прочих закатившихся звёзд перспективного венчурного бизнеса.
Каким-то чудом Марку удавалось находить инвесторов, готовых доверить ему свои деньги. Марк понимал, что дело было в его искреннем восхищении фирмой и её продуктом — ДИНОЙ, его умением заразить этим восхищением других. Но более важным фактором выживания фирмы было его категорическое несогласие принимать поражение, решимость продолжать дело, даже если впереди не маячило никаких перспектив. Несгибаемая воля к победе была, по мнению Марка, залогом всякого долгосрочного успеха.
Он хотел позвонить Юлии, но отказался от этой мысли. Разумнее было немного подождать и дать ей остыть. Сегодня вечером он приедет к ней с огромным букетом цветов и увезёт домой, и всё у них снова будет хорошо. Страсть между ними немного угасла, но они всё ещё были отличной командой, и он не видел причины зачёркивать прожитые вместе годы из-за пустячной ссоры.
Он ощущал, как уверенность медленно возвращается к нему и начинает определять ход мыслей. Уверенность — первый шаг на пути к успеху. Марк сел в свой серебристый Porsche Boxster и поехал на работу.
* * *
Он подъехал к Ганзейскому торговому центру в десять минут девятого. Два полицейских автомобиля стояли на парковке у современного здания из стекла и клинкерного кирпича, фасад которого выходил на Эльбу, изящно сужаясь в острие крыши. На одной из машин работала световая сигнализация. Что случилось? Неужели ночью сюда забрались грабители?
Из подземной парковки на двенадцатый этаж Марк поднимался на лифте. Модуль искусственного интеллекта сообщил, что больше никто не вызвал лифт, и потому кабина ускорится. На мгновение Марк почувствовал, как будто стал тяжелее. Через несколько секунд лифт замедлился, и возникло ощущение, будто пол ушёл из-под ног. Лёгкая тошнота смешалась с недобрым предчувствием, вызванным видом полицейских машин.
Предчувствие не подвело. Двери лифта открылись, и на входе в офис Марк увидел Мэри. Она разговаривала с двумя одетыми в гражданское мужчинами, по виду и выражению лица которых было ясно, что они — из полиции. Услышав звонок лифта, Мэри обернулась. У неё были красные глаза, тушь растеклась двумя чёрными бороздками. Щёки были мокрыми от слёз. Она сделала пару шагов навстречу Марку и остановилась в нерешительности.
— Людгер, произнесла она и расплакалась. — Он… он…
Она заикалась, не в силах закончить фразу, однако произнесла:
— Он — мёртв!
Глава 7
г. Гамбург, р-н Хафенсити,
четверг, 8:30
Марк ничего не ответил. Он бросился мимо неё в кабинет Людгера. Его друг верхней частью туловища распластался на письменном столе, голова и рука покоились на клавиатуре, другая рука вяло свисала со стола. Стеклянные глаза были широко раскрыты, словно он не поверил в собственную смерть. Залившая стол кровь, вытекшая из зияющей на его затылке раны, успела засохнуть. Потухший монитор был забрызган бурыми каплями. Там, куда кровь капала со стола, на паркете образовались лужицы.
Марк долго всматривался в мизансцену. Пока его мозг обрабатывал детали и строил умозаключения, эмоционально реагировать он был не состоянии. Людгер. В море крови. Мёртв. Навсегда.
Что за абсурд? Кому понадобилось убивать Людгера, подло, со спины? Его все любили. Он был блестящим программистом и хорошим малым. У него не было эгоистичных амбиций, он работал на успех своей команды и никому не переходил дорогу. Для его убийства не существовало мотивов, чёрт возьми!
Людгер держался приветливо и скромно ещё со школы. Он, конечно же, был лучшим учеником в классе, но не «заучкой». Несмотря на это — а может быть, именно потому — он вызывал зависть у некоторых одноклассников и слыл аутсайдером. Однажды Людгера загнали в угол, и Марк вступился за него. Произошла потасовка. Марка здорово поколотили бы, если бы учителя вовремя не разняли бойцов. В награду ему досталась пара синяков и уважение главных забияк класса, а также — дружба Людгера. Марк не забыл о своём друге после того как получил диплом менеджера по продажам в сфере IT и начал работать в солидной компании. При его посредничестве Людгера взяли туда в отдел разработок. Затем друзья занялись созданием распределённой системы искусственного интеллекта и основали собственную фирму.
Наверное, нашлась бы парочка людей, считавших, что Людгер — не от мира сего. Но ни одного, кому он дал бы повод для ненависти.
Муха описала пару кругов над головой Людгера, села и принялась ползать по холодной щеке. Марк сделал шаг вперёд, чтобы её прогнать, но кто-то схватил его за руку.
— Ничего не трогайте, дактилоскописты здесь ещё не закончили.
Марк обернулся. Перед ним стоял один из тех мужчин, с которыми разговаривала Мэри. Чуть за сорок, трёхдневная щетина, короткая стрижка. Он протянул
