— Ядро нашли? — спросил Илюшка. Он как-то нашёл настоящее ядро от пушки на татарском валу за Усманью и прятал ядро в своём сарае, пока не разболтал в школе про находку. Ядро у него отобрали, и оно теперь в школе лежит, у директора в кабинете, его на уроках истории показывают.
— Ещё интереснее, чем ядро, — пообещал я.
Ребята полезли на забор. Они подсаживали друг друга, переправили Тузика. Иванова бегала внизу и просила:
— Подсадите, подсадите!
— Не давайте ей руку, — потребовал я. — Ты, Иванова, не умеешь хранить секреты. Ты — девчонка. Иди в куклы играй, как нормальные девочки. Остальные за мной!
Мы спрыгнули в сад, побежали по аллеям к оркестровой раковине. Здесь по вечерам играет духовой оркестр с мебельной фабрики, ещё выступает хор. У нас в Усмани хороший хор, на всю область известный. И вообще у нас любят петь. Не только я один. Из нашей Усмани пять человек в хоре Муссалитинова выступают, честное слово. Они стали настоящими артистами.
Пока мы бежали, я думал, думал и придумал, что делать. Я подождал, когда ребята расселись на стульях для музыкантов, и тихо-тихо сказал:
— Ребята… недалеко от Усмани живёт дедушка. У него есть внучка, зовут её Панькой. Она отличница, — дальше я не знал, что говорить, а говорить надо было, чтоб ребята слушали. — Дедушка в войну был самым главным партизанским разведчиком, — начал сочинять я, чтоб интересно было меня слушать. — И ещё он был первым пионером… Панька лежит больная, у неё скоро день рождения. Поздравить… С дедушкой познакомиться.
Ребята слушали.
— Где он живёт? — спросил Илюша.
— Не знаю. Узнать бы… потихоньку, только чтоб он не заметил, потому что он самый главный разведчик. Давайте найдём его. Чтоб сюрприз.
— Дед лечит внучку, — вдруг сказал Ромка. — Он у Агафьи святую воду купил по ошибке.
Ромка рассказал про святую воду: как мы видели, что бабка продала тухлую воду деду, как дед платил деньги, как приехал второй раз за водой. Я моргал, моргал…
— Спасать Паньку требуется, — перебил я Ромку. Чтоб он всю правду не разболтал.
— Правильно! — заволновались ребята. — Как же он поверил бабке-то? Про неё все знают, что она обманщица.
— Так получилось.
Ребята спорили:
— Как найти первого пионера?
— А если он уже уехал на моторке к себе домой?
— Догнать! По берегу.
— В какую сторону бежать? Вверх по реке или вниз по течению? Откуда он приехал?
— Не обратил внимания, — ответил Ромка.
— Пошли по течению.
— Придём в Песковатку. Там Валька Ведерников живёт… Драться будет.
— Тогда пошли вверх. Вверх по реке.
— Там совхоз «Радость». Может, дед сторожем работает в совхозе?
— Если идти в совхоз, поле есть по дороге, с горохом. Зелёный горох сладкий, — сказал Илюшка и облизнулся.
— Горох на совхозном поле рвать нельзя, — вставил Борька.
— Мы не будем рвать совхозный горох, — заёрзали на скамейке Толя и Серёжа. — Мы разрешения попросим. Мы не просто так пойдём, мы отрядом…
— С горном!
— Надо составить новый стратегический план, — предложил я. — Слушайте мой план. Борька с ребятами побегут к дому Агафьи — деда выслеживать. Толя и Серёжа побегут на реку, будут стеречь лодку, чтоб дед не уехал. А Ромка и я пойдём к нашей Марии Васильевне. Пригласим её в поход. С ней лучше идти к деду, он её лучше нас послушается.
Первая неудача
Положение было тяжёлым — где-то лежала Панька с градусником под мышкой, ждала, когда приедет доктор, скажет, чтоб пошире раскрыла рот и произнесла: «А-а-а». Она будет ждать, когда у неё спадёт температура, когда её отпустят купаться на речку… И ничего этого не будет. Будет всё наоборот.
«А если Панька помрёт от собачьих духов?»— подумал я. Я перепугался… Вы же знаете мой характер.
Мы пришли к дому Марии Васильевны. Жила она около электростанции. Здесь росли лохматые каштаны, улица была похожа на зелёную пещеру.
Окна у дома были раскрыты. В доме играла радиола. Хорошую пластинку:
Вода, вода, та-та-ра, та-та-та-та.Кругом вода, та-та-ра, та-та-та-та.
На электростанции ухал движок, точно подпевал:
Святая вода, та-та-та, та-та-та-та-та.
Я открыл калитку… Во дворе оказалось много народу. Все разодетые, как на праздник, — в новых костюмах, в новых платьях. Под сливами стояли столы, на столах лежала колбаса и всякие другие закуски, гусь жареный.
— Вы к кому, ребята?
Навстречу шёл дядя Вася Длинный Нос, билетёр из кинотеатра… Вот это встреча!
— Здравствуйте! — развёл он руками и заулыбался. — Маша, дочка, пришли мои знакомые, твои ученики. Пришли тебя поздравить. Маша, выгляни к нам!
На крыльцо выбежала Мария Васильевна. Она совсем и не была похожа на классного руководителя. Причёска у неё была, как у Лиды, когда Лидка собирается на танцы. Платье тоже. Туфли тоже. Губы накрашенные. Совсем не похожая на учительницу…
— Идите, не бойтесь, я молчок про кино, — пообещал Длинный Нос. — Кто старое помянет… Поздравьте! Доживём, и на вашей свадьбе погуляем. Петя, жених, покажись архаровцам, Машиным ученикам! Ох, и сорванцы вы! Всё чего-нибудь придумаете.
Появился Петя. Я его знал. Он работал на фабрике шофёром. Он в армии уже отслужил. У нас, в Усмани, кто ещё не служил, как Димка, в армии, считался мальчишкой. А Петя уже вернулся из армии. Он моряком был. Я видел, как он в отпуск приезжал в бескозырке, в матросской форме; ребятишки за ним гурьбой бегали, я тоже бегал, глядел на морскую форму.
— Дорогая Мария Васильевна, — сказал Ромка. — Мы все… Ученики четвёртого «Б»… Нет, пятого… Теперь пятого… Рады… Мы всегда думали… Нет, не думали, мы не знали…
Ромка замолчал.
— Пойдёмте с нашим отрядом в поход, — сказал я напрямик. — Мы знаем одного дедушку с бородой. Наверное, у него дома кто-нибудь лежит больной. Вдруг ему медицинский совет нужен.
Все засмеялись. Мария Васильевна сбежала с крыльца, поцеловала Ромку и меня. У Ромки на щеке остался след от губной помады. Учительница смеялась, смеялась… Чего смешного нашла?
— Они не могут без меня, — сказала она. — Видишь, Петя, какие у меня ребята, я тебе про них рассказывала. Мои хорошие! Я тоже буду скучать без вас. Будет у вас новый классный руководитель, и вы привыкнете к нему. Но дружить мы будем, правда? Я запомню ваши слова на всю жизнь. Это замечательно, что мы так дружим.
Петя, жених, положил (рука у него была как десять моих) одну руку на плечо Ромке, вторую на моё плечо и повёл нас к калитке.
— Молодцы, что не забыли про свою учительницу… В поход зовёте. — Он тоже засмеялся. — Ладно, ладно, в другой раз. Привыкайте без няньки. Гуд-бай! Сами ворочайте мозгами.
Новый стратегический план начал рушиться. Я так подумал. И не зря подумал.
Только мы отошли шагов сто от электростанции, как нас догнал Борька.
— Где Тузик? — спросил я.
Если честно говорить, то для меня было неожиданностью узнать, что дядя Вася Длинный Нос отец нашей Марии Васильевны. Он наверняка рассказал, как поймал нас без билета.
— С Илюшкой остался. Бежим! Дед пошёл к реке, — выпалил Борька.
Мы побежали к реке. Но не добежали. Навстречу попались близнецы-братья Толя и Серёжа.
— Бежим… Лодка на берегу. Мы видели.
— Надо было одному остаться. Деда перехватить! — разозлился я. — Что друг за другом, как связанные, бегаете?
— Мы не догадались, — сказали они.
В общем, мы побежали во весь дух к реке. Прибежали, но ни деда, ни моторки уже не было. И никто не знал, куда он поехал — вверх по реке или вниз по течению.
Эх, близнецы-братья, Толя и Серёжа! Они так похожи друг на друга… Им нельзя ничего серьёзного поручить — обязательно всё на свете перепутают. И тот и другой.
Неприятности продолжаются
Ребята бегали по посёлку, искали друг друга и по одному приходили к дому бабки Агафьи. Как только открывали калитку, чтоб выяснить обстановку, их хватали и вели в читальный зал поселковой библиотеки имени Крупской. Я был записан в эту библиотеку, брал книги.
Навредила Зойка. Она ничего не знала ни про деда, ни про Паньку… Она решила, что мы задумали совсем другое.
Она пришла к бабке и что-то сказала нечаянно. Про сад. Наверное, бабка решила, что теперь весь отряд нападёт на неё, и побежала к дружинникам, нажаловалась, особенно на меня, сказала, что Колька Петренко хочет ей отомстить за тюбетейку.
Ребята устроили на нас засаду.
Так мы очутились в библиотеке.
В читальном зале лежали журналы. Читать их не разрешили. Стали стыдить и дознаваться: «Что задумали? Кто зачинщик?»
Ребята молчали. Зойка пальцем показала на меня:
— Это он, он! Мне не помог на забор залезть. Он ребятам тайну рассказал, а мне не рассказал.
