этому произошла адаптация. Но стоило наложить на себя руки – ничего не происходит. Хотя я себя ну нормально так херачил по башке! Ещё пару раз и реально дебилом останусь. А не хочется.
Чёрт.
Ну, теперь хотя бы есть теории. Но полагаю, без активации Роя я всё равно далеко не уйду.
Дебильные лицевые мышцы, укрепляйтесь быстрее, мне нужна речь.
— Уа-а-аах…, - зевая, мама зашла в комнату, - Как ты, красавчик? Ещё не спишь? Что-то никогда позже тебя не засыпа…
Она резко замолчала и распахнула глаза. Замерла. Её взгляд упал на моё лицо, лоб и шею.
— Откуда на тебе… столько синяков…, - у неё перехватило дыхание, а затем она увидела динозаврика в моей кроватке, - МАРК, ТВОЮ МАТЬ, ТЫ КАК ИХ ПРИКРЕПИЛ?!
— Ыэ-э?! – раздался сонный звук со спальни.
Мама сжала кулаки, развернулась и пошла обратно.
Батя… прости.
******
Спустя день. Поздний вечер.
Анна и Марк сидели на кухне. Старой, неприятной, тёмной кухне. Даже без телевизора.
Подумать только… ещё недавно они жили в совсем других условиях! Их жизнь была как с картинки. Как с журналов. Была совсем иной! А сейчас всё иначе, всё куда хуже и ниже уровнем, и всё из-за того…
Впрочем, хватит о грустном.
Главное, что даже сейчас, в таких условиях – они искренне счастливы. Ведь хуже – только внешние условия, но сама жизнь – счастливее некуда!
И всё было бы вообще идеально, если бы не переживания.
— Так кто это был, Марк?.., - Анна сжала чашку с чаем.
— Не знаю, - высокий плечистый мужчина сел за стол, - Чёрт. Надо было оставить одного, - он посмотрел на руку, где тут же запульсировали вены, - Я бы этим тварям развязал язык.
Анна ничего не ответила. Она не любила насилие, её воспитывали божьим одуванчиком, но даже она понимала – порой насилие необходимо.
Иногда нужно причинять боль.
Особенно за их сына.
— Но вроде никого больше нет, - отец всё же выдохнул и тоже взял кружку, - Не видел слежки. За кем бы они не приходили – они были только втроём. Наверное, даже сами по себе – просто денег урвать хотели. Твари, - хмыкнул он.
— Надеюсь обойдётся…
— Обойдётся. Я же здесь.
Жена улыбнулась. Ну как можно не любить этого мужчину?
Дальше чаепитие продолжилось молча. С мятными пряниками – их любимыми. Просто кушали, пили и молчали, уже мысленно готовясь ко сну.
Да уж, без телевизора было и впрямь скуч…
— Кстати, как там Мишка? – вдруг спросила Анна, - Я переживаю. Может ему к психологу? Как он себя там вёл? Ну… в комнате.
Отец замер.
Он не рассказывал. Ничего. Ни одной детали. Он так и не сказал, что их сын искреннее смеялся, утопая в крови.
— Перепугался, конечно. Но вроде нормально. Не понял, наверное, ничего, - ответил он.
******
Знаете, как я понимаю, что сегодня в больницу? Так уже вышло, что это «крутое» событие совпало с…
«Попытка установления контакта. Пожалуйста, произнесите фразу “Активация Роя”»
Да, это тоже включается каждые три дня.
То есть, если с утра мне начинают наваливать в уши эти ваши Наномашины, то жди маму со словами:
— Ну что, Мишка. Готов?
«А у меня есть выбор?», - я на неё посмотрел.
— Ну не смотри так. Самой страшно каждый раз, - она вздохнула, - Может сегодня чего скажут.
Ну, это правда. Информации я тоже хочу.
На самом деле, за эти два дня я даже заскучал. Новые убийцы не объявлялись, родители чуть попривыкли и отошли от нападения, а мои попытки себя задушить так ничем и не увенчались.
Повезло, что я, всё же, развивающийся карапуз, и сплю много. Плюс уже приноровился «отключать мозг», и просто существовать, если скучно. Так до больницы и дотянул.
— Ой, снова вы? – спросила медсестра, - Девочки, смотрите, это он!
Твою мать, чё их ту так много? Аспирантки, идите работайте, а не в процедурке прохлаждайтесь!
Смотрят ещё так…
— Ну, Михаил…, - начала мучительница.
— Михаэль, - поправила мама, - Мишка – потому что Михаэль.
— А, ой, простите! – поклонилась медсестра, - Михаэль, давай как в прошлый раз? Ты единственный малыш, кто не заплакал! Я даже вон, похвасталась, - она кивнула на медсестёр.
Те закивали и продолжили на нас пялиться, как падальщики на жертву. Так вот чё они столпились! Я что, легенда детской процедурки?
— Давай так же? Протяни ручку.
Вздыхаю. Ладно, вивисектор ты с грудью третьего размера, давай, мучай меня.
Я протягиваю руку, и мой пальчик снова прокалывают. Причём больнее всего было не это, а то, как меня сжала мама. Женщина, ты мне кости быстрее переломаешь, ей богу.
Тут же зашептались.
— «Реально не заплакал…»
— «Обалдеть…»
— «Какой крутой малыш…»
Мама, даже несмотря на мои пытки, абсолютно не смогла сдержать глупой и гордой улыбки во всё лицо.
— Не, я в шоке! – замотала головой медсестра, - Анна, у вас какой-то святой ребёнок! Ручку тянет, не плачет. Кровка быстро останавливается! Вон, не бежит уже.
— Да, он такой, - мама улыбалась всё сильнее.
Скромности тебе не занимать, конечно.
Хотя ладно, признаюсь, мне тоже нравится. Давайте, хвалите, хвалите. И побольше.
— «Какой мужчина вырастет!»
— «Так и вижу… мечта всех женщин»
— Надо бы его с моей сестрёнкой познакомить, ей как раз тоже месяца два!
— Э-э… ну… если как-нибудь потом. Пока нам рановато…, - мама неловко улыбнулась и подняла меня.
Э-э, мать, говори за себя!
В итоге под волну всеобщего восхваления меня упаковали и понесли к Альберту, фамилию которого я до сих пор не знаю.
Ну, давай! Увидь во мне изменения! Я же как-то изменился, мне дышать меньше надо!
— Я ничего не вижу.
Я тебе сейчас лицо выгрызу.
— Анализ крови ничего не выявляет. По всем показателям – обычный ребёнок. Но мы сейчас кое-что проверим.
В смысле ты «не видишь», очкастый? У тебя дар, как я понял из разговоров родителей и медсестёр – уникальный! В стране такого больше нет!
Тут даже мама не сдержала раздражённо угрюмой морды. Примерно как у меня… всегда. Кем меня там называют? Манулом. Ну вот мы сейчас манулим.
— Так, Мишка, смотри! – он достаёт небольшую шкатулку и открывает.
О-о-о-о! Что-то в моём детском мозгу начало
