А вскоре началась наземная подготовка к учебным полетам. Самолет был установлен на "штыре" - это специальное приспособление, которое позволяло поворачивать самолет вправо и влево на любой угол, создавать крен до 30-40 градусов, поднимать или опускать нос машины соответственно набору высоты или снижению.
Курсант садился в кабину и по команде инструктора управлял самолетом, отклоняя рули. А его товарищи, поддерживая самолет в равновесии, реагировали на отклонение рулей в соответствии с их значением. Отклонился скажем, руль высоты вниз, они приподнимали хвост, - значит самолет шел со снижением. Так отрабатывались до автоматизма все движения при управлении самолетом.
Наконец настало время учебных полетов. Николай попал к инструктору Боеву, а меня направили к Сирицкому.
Разные люди, разные приемы обучения.
Уравновешенный Сирицкий перед взлетом спокойно произносил:
- Начинаем взлетать вместе.
Резкий Боев, положив руки на борта кабины, коротко бросал Николаю:
- Взлетай!
Самое главное - правильно удержать скорость полета. Если она станет ниже положенного предела, то можно сорваться в штопор. Реакция на ошибки курсантов у Боева тоже была особенной, в отличие от других инструкторов.
- Скорость, - спокойно напоминал Боев, заметив некоторое отклонение от нормы.
- Скорость! - твердо предупреждал он, если курсант за 15-20 секунд не успевал исправить ошибку.
- Скорость!!! - орал страшным голосом Боев, видя, что отклонение от заданного режима продолжало увеличиваться, и сопровождал свою речь крепким словом.
После этого курсант уже запоминал, что значит не выдерживать скорость важнейший элемент техники пилотирования.
Таков уж был Боев. На земле человек как человек. Тихий, обходительный, грубого слова никогда от него не услышишь, а вот в воздухе, будто кто его подменял... И несмотря на это, к нему с большим уважением относились курсанты и коллеги по аэроклубу.
День за днем продолжаются полеты. Уже осваиваем самое сложное в пилотировании - посадку самолета. Впереди желанный момент - первый самостоятельный полет. Каждый летчик запоминает его на всю жизнь.
Кажется, все делаешь сам: и взлет, и развороты, и заход на посадку. Даже при посадке инструктор держит теперь руки на бортах кабины. И тем не менее это еще далеко не самостоятельный полет. Ты знаешь, что инструктор все время пристально наблюдает за поведением самолета и за приборами. Хотя он и не вмешивается в управление, но в любую секунду готов прийти на помощь, если это потребуется. Здесь нет полного чувства самостоятельности. А вот когда впервые совсем один летишь, то это совершенно другое, неповторимое чувство.
Первый самостоятельный выход в небо - непередаваемое ощущение. Ты чувствуешь уверенность, что небо тоже становиться для тебя точкой опоры, как и земля.
Слетали Саша Кадочников и Володя Лаптев. Подошла, наконец и моя очередь. Перед тем у курсанта тройная проверка: инструктор - командир звена - начальник летной части. С каждым из них слетал "по кругу". Требование одно: все три полета должны быть безукоризненными. Лишь после этого дается команда:
- Несите "пассажира"!
В переднюю кабину кладется мешок с песком для сохранения центровки самолета. Последние напутствия моего инструктора Сирицкого:
- Спокойно. Делай все, как раньше. Давай!
Сирицкий спрыгивает с крыла и провожает самолет до линии исполнительного старта.
Поднимаю руку, прошу разрешения на взлет. Стартер машет мне белым флагом. Сирицкий дублирует его сигнал и отходит от самолета.
Бросаю последний взгляд вокруг и даю газ. Самолет начинает разбег. Я взлетаю самостоятельно первый раз в жизни! Невольно сливаешься с машиной, относишься к ней как к живому существу, как к послушному твоей руке и воле коню. А радость и удивление не покидают тебя.
Слегка отжимаешь ручку от себя и влево - первый разворот. В передней кабине не вижу привычной головы инструктора. Я один в бескрайнем небе! От восторга хочется петь!
Но как бы не прозевать момента второго разворота. Вот уже приближается и третий разворот. Теперь надо точно вовремя убрать газ и перейти на планирование.
Четвертый разворот. Приближается земля. Отлично вижу посадочное "Т" и, кажется, расчет правильный: самолет должен приземлиться у посадочного знака.
Теперь все внимание земле. Начинаю выравнивать. Посадка - ювелирная работа. Движения ручки должны быть точны до миллиметра, а самолет подводится к земле с точностью до 10-20 сантиметров. Кажется, все в порядке. Слева промелькнуло и ушло назад белое полотнище посадочного "Т" Легкий толчок. Самолет катится по земле на трех точках и замедляет бег. Уф!.. Вот это да!
Сладкое чувство твердой под ногами земли и грусть по упругому, податливому и просторному небу. Совершенно новое, ни с чем не сравнимое чувство первого самостоятельного полета!
Заруливаю на линию предварительного старта и выключаю мотор. Подходит с очередным курсантом Сирицкий. Вылезаю из кабины и докладываю ему:
- Первый самостоятельный полет выполнен. Нормально, Сивков, - говорит инструктор. - Отдыхай, подробности позже, на разборе.
Николай Семериков взволнованно жмет руку:
- Ловко у тебя получилось!
Другие ребята тоже поздравляют а первым самостоятельным полетом. А мне как-то не верится, уж не во сне ли все это?
После разбора полетов ребята столпились вокруг Боева.
- Да вождение самолета - искусство. Худо летать нельзя. Лучше быть хорошим шофером на земле, чем плохим летчиком в небе. Воевать, ребятки, нам рано или поздно придется... Фашизм сам собой не отомрет, его уничтожить нужно. - Боев в раздумье умолкает, а потом снова убежденно: -Война не за горами. А мы - это военные летчики. И поэтому мотайте на ус, осваивайте получше летное дело. В схватке побеждает умелый...
Год напряженных занятий - и аэроклуб позади. Выстроили нас по-военному. Объявили приказ: всем, окончившим аэроклуб, присвоено звание пилота запаса.
Счастливые, мы неохотно, однако, расстаемся с инструкторами, аэродромным персоналом и самолетами, на которых впервые поднялись в воздух.
- Теперь прямая дорога в авиационное училище., - напутствовал нас погрустневший Боев. - Вы уж того... не обижайтесь, если что не так было...
Боев говорил с нами как с равными.
- Не подкачаем, - отвечает за всех Семериков. - Будем стараться.
Боев крепко пожал каждому из нас руку.
- Может, еще встретимся, - сказал он на прощание. - Земля, она круглая: откуда вылетишь, туда и вернешься.
Свидеться с Боевым не пришлось. Говорили, погиб он на фронте в первые дни войны...
Некоторые ребята, окончившие аэроклуб, ушли из техникума в военное авиационное училище.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
