Два Президента торжественно встретились. На улице. Президент Самой Крупной Страны был в белых брюках, а Президент острова Эскадо — в очень приличном розовом платьице. Они влезли в длинную машину и, не держась за руль, поехали завтракать. Вместе сели за круглый стол, взяли мягкие булочки, стали пить из чашек крепкий напиток — горячий, свежезаваренный чай.
Встреча была долгой. Она шла, шла и прошла в теплой, дружественной обстановке. На высоком уровне. В кабинете у Синдиреллы. На втором этаже.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Без чего получаются безобразия? Кто любимчиком не бывает? Что принимают по утрам и в чем запутываются по ночам Президенты?
Дети острова Эскадо любят, когда им рассказывают про детство Президента.
— Наш Президент, — говорят взрослые детям, — в детстве не дрался, не бил стекол, не стрелял из рогатки, никогда не таскал кошек за хвост.
И это правда. Правда, однажды в детстве Президент плюнул в кабинет директора школы, но потом сам переживал. А директор его простил, когда получил новый кабинет вместе с новой школой.
Кстати, детство у Президента острова Эскадо еще не кончилось, потому что Президент — девочка. Но очень крупная девочка. Достает книжки с самой верхней полки и с любого шкафа, не вставая на цыпочки, может стереть пыль.
Когда жители острова выбрали Синдиреллу Президентом, они купили ей очень длинную белую машину.
— Хочешь быть личным водителем Президента у меня? — спросила Синдирелла у Пэпэ.
— Хочу. Но вдруг подумают: ты назначила меня, потому что я твой любимчик?
— А я, — ласково взглянула на него Президент, — скажу: «Никакой он не любимчик. Просто любимый».
Синдирелла сидела на заднем сиденье длинной машины, мчалась по острову, а вокруг катились четыре коротких милицейских мотоцикла, на которых сидели сами милицейские в зеленых фуражках. Милицейскими Синдирелла назначила самых смелых пап острова Эскадо.
Несколько дней жители не трогали Синдиреллу, давали ей привыкнуть, потом стали приставать.
— Вы теперь Президент, — сказали жители. — Мы будем про все спрашивать, а вы давайте указы. Разрешайте и запрещайте.
— У меня ножницы затупились, — обращался к Президенту Синдирелле парикмахер Рубен. — Что делать? Можно их наточить или так щелкать?
— Обязательно наточите, — давала указ Президент. — Тупыми ножницами стричься больно. Волосы выдираются.
— А у меня, — приходил хозяин чайной Чань Дзынь, — весь чай выпили. Можно я опять самовар согрею?
— Можно! — разрешала Синдирелла. — Даже нужно.
— Наверно, нельзя в магазине электрические игрушки с разряженными батарейками продавать? — спрашивал владелец магазина Очень Нужных Вещей Брюк.
— Конечно, нельзя! — запрещала Президент. — Мы, дети, обидимся.
С утра до вечера Синдирелле приходилось одно разрешать, другое запрещать. И так все время. Скоро она устала, занервничала, начала путаться.
Однажды, когда ее разбудили среди ночи, спросили, разрешается ли на острове Эскадо кидаться подушками и надо ли вынимать детей из кроваток, сажать на горшочки, когда просятся, Президент Синдирелла все перепутала: кидаться подушками разрешила, а сажать на горшочки запретила строго-настрого.
На острове Эскадо стали вспыхивать беспорядки. То тут, то там. Как лампочки в разных окошках. Некоторые жители бегали по острову, толкались, подставляли друг дружке ножку. А когда милицейские их останавливали, говорили:
— Мы вчера ходили к Президенту, она нам разрешила толкаться и ножки подставлять. А в школу ходить запретила.
— Я запуталась! — чуть не плакала Синдирелла. — Больше так не могу.
— И не надо! — советовали ей кукла Пэпэ и учительница истории — они были теперь советницами Президента. — Президент не должен ничего разрешать, запрещать. Он должен только принимать меры. Надо назначить Правительство. Пусть оно разрешает, запрещает.
— Пусть, — согласилась Синдирелла. Позвала всех мам острова Эскадо, сказала: — Вы будете Правительство. Кто лучше мам знает, что можно и что нельзя? Никто не знает лучше. И порядок мамы умеют наводить. Это их любимое дело.
Правительство мам острова Эскадо немедленно приступило к работе, мгновенно прекратило беспорядки. Президент Синдирелла наконец-то свободно вздохнула. У нее сразу появилось много свободного времени, даже удалось два раза не опоздать в школу на уроки.
Синдирелла, хоть и была Президентом, старалась не пропускать школу, хотела получить там, на балконе, образование. Папа с бородой и мама в очках очень этому радовались, восхищались:
— Наша крупная девочка уже сейчас Президент. Представляете, кем станет, когда получит образование?
А худенькая кошка не восхищалась. Вслух ничего не говорила, не решалась огорчать Синдиреллу и не знала человеческого языка. Но в середине души думала: «Бегаю без образования, читать, писать, считать не умею, а молочко в блюдечке — вот оно. Три раза в день наливают».
— Напрасно так считаешь, — говорила ей хозяйка. — Было бы у тебя образование, я бы назначила тебя помощницей Президента, то есть моей. Но без образования получатся одни безобразия. При отсутствии квалификации ты не сможешь отличить кондификации от фальсификации. Даже не догадаешься, что это такое. Нет, без образования назначить не могу.
«А что, — хотела спросить кошка, — тогда молочко будут еще чаще наливать?» Но не спросила — не умела спрашивать по-человечески.
«Если молочка будет больше, — знаками показала кошка, — тогда я согласна».
Президент Синдирелла знаки про молочко не поняла, но заметила: кошка машет лапами, соглашается получать образование. И сразу приняла меры.
В тот же день Пэпэ на длинной машине отвез худенькую кошку в школу, чтобы она там изучила устную человеческую речь и запомнила основные правила правописания. Вокруг длинной машины, как обычно, мчались четыре мотоцикла с милицейскими. Жители острова думали, что это едет Синдирелла, приветствовали ее разными криками. Худенькая кошка раскинулась на заднем сиденье, слушала крики, очень гордилась.
В школе директор сказал:
— Чтобы школьники не отвлекались на кошку, буду заниматься с ней сам. Отдельно. Балконы заняты. Там занятия уже идут. Мы с кошкой пойдем на крышу.
Кошка с директором вскарабкались на крышу школы, приступили к занятиям.
— Повторите, пожалуйста, — попросил директор, — человеческое слово «окошки».
— Кошки, — повторила кошка.
— Для начала неплохо! — похвалил директор. — Теперь повторите человеческое слово «подмышки».
— Мышки! — Кошка облизнулась, добавила: — И птички. И рыбки.
— Вы делаете большие успехи! — радовался за свою ученицу директор. — Теперь скажите сразу два слова: «форточки» и «побегушки»
— Корточки и ушки, — говорила кошка.
Каждый день кошка с директором залезали на крышу. Директор садился на корточки, кошка навостряла ушки, и занятия начинались. Если шел дождь, они прихватывали с собой зонтик, продолжали занятия. Скоро худенькая кошка вполне прилично овладела человеческим языком, а заодно изучила еще несколько: собачий, овечий, лягушачий, индюшачий и свинячий. На каждом из этих языков она не только разговаривала — еще и бегло читала, грамотно писала.
Президент Синдирелла лично провешит кошкины знания, осталась довольна, назначила худенькую кошку своей младшей помощницей. Кошка, конечно, рассчитывала назначиться старшей, но все равно обрадовалась. Теперь она могла помогать своей хозяйке.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Почему фуражки валяются? Кто покушается с аппетитом? Как попадают под руку? На кого близнецы не похожи?
Пэпэ, личный водитель Президента, тоже радовался, что ему почти не надо расставаться со своей любимой Синдиреллой, можно везде ездить вместе в длинной машине. Правда, Пэпэ предпочел бы носить свою любимую на руках, но боялся, сил не хватит. Все-таки Президент была очень крупной девочкой.
Пэпэ часто смотрел по телевизору свежие иностранные новости. Когда показывали Президентов других государств, он придирчиво щурился, сравнивал их с Синдиреллой, говорил:
— Нет, все-таки, наша Синдирелла самый крупный государственный деятель. Симпатичней всех.
Однажды Пэпэ увидел по телевизору плохую новость. Про то, как на толстого Президента одной проголодавшейся страны устроили покушение.
— Опять нечего кушать, — сказали жители этой страны. — Наверно, наш Президент все съел. Устроим на него покушение. Нападем и скушаем его самого.
— Конечно, — подумал вслух Пэпэ. — Жители острова Эскадо вряд ли так сильно проголодаются, но на всякий случай Президента Синдиреллу надо охранять. Ей нужен телохранитель. Стану-ка им я.
