– Что? Да просто-напросто беру на себя руководство операцией от имени Президента. Будьте добры принять меры, чтобы эти люди ни на минуту не покидали своих постов.
– А вы что собираетесь делать?
– Да ничего, доктор, – быстро вмешался Хэнби. – Просто с этой минуты мы будем находиться в непрерывном контакте с Вашингтоном.
Они продолжали нести вахту вместе. Рейнолдс буквально кипел от ярости и ненависти к Мак-Клинтоку. Ему захотелось выпить еще чашечку кофе, но он решил заменить ее таблеткой бензедрина. Рейнолдс надеялся, что его люди последуют его примеру, но не слишком переусердствуют. Возбуждающими средствами пользовались все, кроме Бабули Уилкинс, которая не желала к ним даже притрагиваться. Ему очень хотелось проверить всех, но он знал, что не вправе – каждая бомба висела на тоненькой ниточке человеческой мысли отвлекись на секунду – и все…
Загорелся огонек внешнего вызова. Трубку снял Хэнби.
– Конгресс распустили на каникулы, – объявил он, – и Президент вручил контр-ультиматум русским: найти и обезвредить все бомбы, иначе мы начнем бомбардировку их территории.
Снова вспыхнул огонек внешнего вызова. Хэнби ответил. Лицо его просветлело.
– Найдены еще две. Одна в Чикаго – именно там, где установил ваш парень. Другая в Кемдене.
– В Кемдене? А каким образом?
– Они проводят превентивные аресты коммунистов. Одного из них привезли обратно в Кемден для допроса, что ему ужас как не понравилось – знал, что находится всего лишь в миле от бомбы. А кто у нас на Кемдене?
– Мистер Димуиди.
– Старикашка? Тот, что прихрамывает?
– Именно. Почтальон на пенсии. Генерал, мы уверены, что в каждом городе только одна бомба?
Ему ответил Мак-Клинток:
– Нет, конечно. Эти люди должны…
Хэнби опять вмешался:
– Си-Ай[3] полагает, что так. Исключения Нью-Йорк и Вашингтон. Считается, что если бы бомб было больше, то список городов был бы длиннее.
Рейнолдс ушел, чтобы снять с дежурства мистера Димуиди. Мак-Клинток, кипел он, не способен понять, что человек сделан из плоти и крови.
Димуиди ничуть не удивился.
– Знаете, недавно внезапно исчезло ощущение давления, и я испугался, что по-настоящему задремал. Решил, что «отпустил» бомбу и она взорвалась, но тут же понял, что ошибаюсь.
Рейнолдс велел ему отдохнуть, а затем быть готовым прийти на помощь кому-нибудь из товарищей. Они остановились на Филадельфии – Димуиди там жил некоторое время.
Вахта продолжалась. Миссис Экстейн выдала целых три предположения, но ответов на них пока не было, так что Рейнолдсу пришлось продолжать держать все эти три города под неусыпным наблюдением. И тут миссис Экстейн заявила, что ее «зрение» притупилось. Рейнолдс сходил к ней в комнату и уложил спать, даже не посоветовавшись с Мак-Клинтоком.
Подносы с завтраком появились и исчезли. Рейнолдс трудился изо всех сил, стремясь добиться того, чтобы его операторы могли отдохнуть. Сорок три человека и тридцать пять городов – ах, если бы иметь хоть по двое на каждый город! Конечно, возможно, что каждый из них способен контролировать любой город. Нет, проверка подобного предположения может обойтись слишком дорого!
Проснулся Барнес и снова взялся за Толидо. Теперь Пистолет был свободен. Может, поручить ему Кливленд? Норман работал бессменно, а Пистолет как-то раз проезжал через Кливленд на поезде. Цветной мальчуган был просто уникум, хотя и склонен к истерике, тогда как Пистолет… Короче, Рейнолдс был уверен, что, проведи Пистолет даже неделю без сна, он будет последним, кто сойдет с рельс.
Нет! Нельзя доверить Кливленд человеку, который всего лишь раз проехал через него. Но когда Димуиди возьмет на себя Филадельфию, а когда Мэри Клиффорд проснется, он сможет посадить ее на Хьюстон, что даст возможность Хэнку поспать, прежде чем его пересадят на Индианаполис, и тогда…
Настоящая шахматная задача, только все пешки в ней – ферзи, а ошибки недопустимы!
Мак-Клинток забавлялся переключением селектора, вслушиваясь в то, что происходит в комнатах. Внезапно он заорал:
– Кто-то дрыхнет!
Рейнолдс взглянул на номер.
– Естественно. Это комната близняшек. Они работают поочередно. Вы можете услышать храп еще в двадцать первой, тридцатой, восьмой и девятнадцатой комнатах. Там все о'кей. Они спят после вахты.
– Ну, ладно, ладно. – Мак-Клинток явно чувствовал себя уязвленным.
Рейнолдс снова склонился над своими списками. Вскоре Мак-Клинток опять взревел:
– Кто в двенадцатой?
– Что? Подождите-ка… Там Норман Джонсон, Кливленд.
– Вы хотите сказать, что он на вахте?!
– Да. – Рейнолдс услышал астматическое дыхание мальчугана, и это его успокоило.
– Он храпит!
– Нет, он не спит.
Но Мак-Клинток уже мчался по коридору. Рейнолдс бросился ему вслед, Хэнби и Хэммонд – за ним. Рейнолдс успел добежать до двенадцатой комнаты как раз в тот момент, когда Мак-Клинток в нее ворвался. Норман полулежал в кресле, глаза по обыкновению закрыты. Мак-Клинток схватил его за ворот и ударил по лицу.
– Продери глаза!
Рейнолдс схватил Мак-Клинтока.
– Проклятый идиот!
Норман открыл глаза и тут же отчаянно разрыдался.
– Она взорвалась!
– Спокойнее, Норман! Все в порядке!
– Нет! Нет! Она взорвалась, и мамми погибла!!!
Мак-Клинток рявкнул:
– А ну, сконцентрируйся, парень! Принимайся за дело!
Рейнолдс повернулся к нему:
– Убирайся! Убирайся отсюда, пока я тебе морду не набил!
Хэнби и Хэммонд стояли в дверях. Генерал опомнился первым:
– Замолчите, доктор, и займитесь мальчиком.
На командном пункте уже горел сигнал внешнего вызова. Хэнби взял трубку, а Рейнолдс пытался успокоить негритенка, Хэнби выслушал в мрачном молчании, потом сказал:
– Он прав. Кливленда больше нет.
– Он спал! – резко выкрикнул Мак-Клинток. – Убить его мало!
– Заткнитесь, – ответил Хэнби.
– Но…
– Какие будут приказания, генерал? – спросил Рейнолдс.
– А разве они нужны?
– А весь этот галдеж? Наверняка не менее десятка людей выбиты из колеи.
– Проверим. – Генерал снова вызвал Вашингтон, затем вздохнул с облегчением. – Нет, только Кливленд. Можно сказать… нам повезло.
– Генерал, – стоял на своем Мак-Клинток, – он спал!
Хэнби посмотрел на него.
– Сэр, может, вы и помощник Президента, но военной властью не располагаете. Вон из моего командного пункта!
– Но я направлен Президентом, чтобы…
– Вон из командного пункта, сэр! Возвращайтесь в Вашингтон. Или в Кливленд!
Мак-Клинток окаменел. Хэнби добавил:
– Вы хуже заразы. Вы – дурак!
– Я буду жаловаться Президенту!!!
– Вмешайтесь еще раз, и Президент вряд ли доживет до той минуты. Пошел вон!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
