знаешь. Я самый молодой брат-исповедник в нашей обители!
— А чего ты в городе делаешь, самый молодой брат-исповедник? В паломничество тебя зачем взяли? Это же дофига почётно, опасно и всё такое.
Святоша немедленно поник и потянулся пальцами к выбитому глазу.
— Брат-настоятель отправил меня и ещё несколько братьев в паломничество к Великому Дому Прародителя!
— Я это знаю. Спрашиваю, зачем именно тебя, — Ан поморщилась от наигранного восторга в голосе Меркела.
— Я сам попросился, чтобы поклониться великому месту! — ложь вышла почти убедительной, но дрогнувший голос выдал чернорясого.
— Там даже руин не осталось. Яма и гора мусора, — пожала плечами Ан. Меркий покачал головой.
— Это богохульство!
Ан не ответила.
— Ты необразована и не знаешь правды, — возразил Меркел. — Дом стоит на своём месте и будет стоять. Я лично стоял на ступенях, где Разрушители вероломно напали на своего отца!
— Прямо на ступенях? — Ан ухмыльнулась. Они с Осаном у дома были в полном одиночестве, чернорясые ушли в сторону. Что ж, фанатики нашли неплохой выход. Действительно, кому нужна правда, когда можно назвать тем самым местом любую точку на земле? Интересно, какую из руин они объявили священной? И что будут делать, когда тот дом тоже упадёт? Ну, ещё лет на двадцать домов-башен в Городе хватит.
— Клянусь всеми добрыми делами Прародителя! — Меркий торжественно поднял ладонь и коснулся сердца. — Чтобы меня разразил огонь его гнева!
— Хорошо, я тебе верю, — Ан отмахнулась. Всё равно ей не переспорить. — Только тебе неземная благодать не помогла. Что у вас случилось? Вы уже должны были бы оказаться на том берегу.
Маркий опустил голову и снова потёр пустую глазницу.
— Презренные дикари напали на нас внезапно. Брат Марис воззвал к Прародителю, но его убили. Я и мой брат Имет сумели сбежать от них, но они догнали нас… А дальше… дальше…
— Понятно, не продолжай. Почему вы не пошли мимо бетонных домов-башен? Дальше от дома Прародителя вдоль старых каналов?
— А что там?
— Там самый короткий путь от Трёх Холмов до Моста, и почти нет людей. А вы пошли через центр, как все путники.
— Но что в этом плохого?
— Где много путников, будут и эти… бандиты, короче.
Она замолчала. С утра Ан уже сказала гораздо больше, чем за весь предыдущий месяц. Даже язык устал от непосильной работы. Кел, почувствовав её раздражение, оскалил клыки и направился к святоше. Тот вздрогнул и попятился. Ан жестом отправила Кела вперёд, проверить путь до Цистерны.
— А куда ты всё-таки идёшь? — долго молчать Меркий не смог. Ан представила, как разбивает ему голову, и стало немного легче. Как никогда она была рада своей маске. Обычно пустая личина скрывала её слабости: растерянность, усталость, любопытство. Личина к тому же устрашала. Всегда страшнее видеть плоский кусок железа вместо живого человеческого лица. В разговорах с людьми в поселениях, Ана снимала внешний щиток и оставляла маску-респиратор. Так было легче: респиратор оставлял иллюзию защищённости и дистанции от окружающих, а люди, видя её человеческие глаза, не подозревали в ней серую тварь или кого похуже. Ан так свыклась с железной личиной, что мысль показать кому-то своё изрезанное шрамами лицо казалась немыслимой. Это даже хуже, чем снять доспехи и пройтись мимо врагов голой.
Она усмехнулась. Ныне маска скрывала то, как её шрамированные щёки кривились от раздражения. Меркий был ей ещё нужен. Ну, не зря же она тратила на него огонь-камень! И терять возможность перейти через Мост не хотелось. Это сократит путь на несколько недель или избавит её от необходимости лезть в воду. Доспехи требовали ремонта, и Ан не была уверена, что они выдержат испытание речным илом.
— На тот берег, — коротко ответила она.
— Можно мне с тобой? — оживился Меркий. Ан поморщилась: долго же он подводил к этому вопросу.
— Нет, — Ан не выдержала и спустила часть раздражения. На лице Меркия отразился неподдельный ужас. Она улыбнулась. Что ж, шансы заморыша дойти до Моста резко возросли.
— Но… но я…
— Ты со мной уже полдня, ешь мою еду и приседаешь на мои уши. Если бы я не хотела, чтобы ты со мной шёл, я бы бросила тебе болтаться в петле.
Меркий с шумом выдохнул.
— Я… я… — он снова попробовал запахнуть рваную рясу. Ан эта суета начала раздражать. Кого он тут стесняется? Её? Эта мысль едва не заставила её хохотать. Как будто у него под тряпками есть что-то, чего она не видела.
— Не помри до Моста и всё. Это единственное, что от тебя требуется, — Ан оглянулась. Не нравилась ей эта тишина. Город со дня смерти Прародителя был необитаем. Те, кто пережил катастрофу, покинули его в ту же ночь, а те, кто остались — умерли вскоре после трагедии, во время зачистки города. Теперь в руинах обитали только изгои, преступники, сумасшедшие, выродки, банды… Ну, ещё серые твари. Они довольно эффективно регулировали численность здешних двуногих, не давая им снова закрепиться в руинах и подьедая одиночек, слабых и невнимательных.
В такой дождь серые твари наверняка выползли из своих нор на поверхность. Они любят дождь. Так что когда их маленький отряд наткнётся на серую тварь — вопрос времени.
Ан оглянулась на Меркия. Будь она одна, дошла бы до Моста ещё сегодня. Кел сыт и полон сил. Можно было бы сесть на него и сократить часть пути. Но с обузой в виде простого человека, который вряд ли сможет резво скакать по завалам, будет хорошо, если они уложатся в два дня. И совсем отлично будет, если висельник не обойдётся ей слишком дорого. Не надо было сразу тратить на него огонь-камень. Подумаешь, что он скоро погас бы…
А, чего жалеть. Что сделано, то сделано.
Меркий несколько мгновений таращился на неё с неприкрытым ужасом. Перспектива снова умереть привела чернорясого в ужас.
— На нас нападут?! Опять?!
— Ага, — кивнула Ан и покосилась на серое небо. Дождь почти иссяк, серые облака истончились, а положение солнца можно было узнать по светлому пятну на хмари. Дорога стала хорошо видна, Ан даже смогла заметить впереди круглую серую крышу Цистерны.
— Кто? Когда?! — Меркий начал нервно оглядываться и постарался встать поближе к ней.
— Понятия не имею. В любой момент.
— Люди?
— И они тоже, — Ан замедлила шаг. Они подходили к старому перекрёстку. На столбах ещё висели чёрные фонари с разноцветными колпачками. Здесь заканчивались дома-ульи, и начинались руины городских заводов. Кел поджидал их впереди на осыпавшейся кирпичной стене. Поняв невысказанную просьбу хозяйки, зверь бесшумно спустился на дорогу и скрылся в руинах.
— Что случилось? — немедленно
