Глава 7
Отдирать себя от газона не хотелось, но пришлось. Ведь дождем залило моментом. Да и земля, быстро напитавшись влагой, стала пачкать гораздо сильнее.
Так что в дом заходила уже не Мила, а карга, пострашнее той, что в зеркале видела.
От воспоминания тут же поползли мурашки и волоски на руках встали дыбом. Суеверной я не была, но поневоле начинаешь верить в случай, судьбу и тому подобные вещи, когда остаешься единственной выжившей.
Вот и сейчас об увиденном думалось поневоле, и краем глаза тянуло взглянуть во все попадающиеся на пути зеркала.
Душ порадовал и размерами, и теплой водичкой. А то я и тут ожидала подвоха. И даже когда пошла вода нужной температуры, старалась мыться быстрее, не желая потом в пене бежать смываться под дождь.
Укладываясь в кровать размера king size, утопая в мягком пуховом одеяле, я вспомнила крылатую фразу: «Что б я так жил». И даже попробовала помечтать в этом направлении, но отчего-то не получалось.
– Вот что ты за человек, Мила? – выговаривала сама себя, переваливаясь с боку на бок. – Даже позавидовать нормально не можешь! Не говоря уже о том, чтобы на Сашку кляузу написать.
Что есть, того не отнять. И если я всё-таки решусь на стукачество, то потом предложу Коробцову компенсировать лечение его сестренки. Иначе меня совесть сожрет. Потеряю сон, с трудом набранный после общежития вес. Да и вообще…
***
Мне снилось море из васильков. Синее-синее как глаза моего любимого. Саша тоже был тут – наблюдал издали. Я хотела собрать букет – огромный, чтобы едва помещался в охапку. Но стебельки были настолько тонки, что работа казалась бесконечной. Один, два, три, десять…
– Ты обещала мне сегодня подарок, – шепчет на ухо Саша, забирая из рук собранные цветы.
– Ммм… – я кокетливо заправляю прядь волос за ухо. – Этот?
Целую в щеку, легко проведя рукой по скуле.
– Или этот? – сладко касаюсь губ.
Саша тут же притягивает к себе, начиная задирать подол красивого желтого платья. А мне вроде бы и приятно, но как-то это неправильно. Поэтому пытаюсь отстраниться. Сначала мягко, но потом все настойчивее, ведь Саша моего отпора будто не замечает.
Когда мужская рука касается бедра, я кричу. Громко, чтобы услышал хоть кто-то. Но в ответ мне лишь зажимают рот и валят на разбросанные васильки, которые совсем недавно я так старательно собирала.
***
Я проснулась от своего крика. На электронных часах три часа ночи, в окно заглядывает луна, намекая, что дождя больше не предвидится. А я лежу, как сова, с глазами навыкате, и даже пошевелиться боюсь.
Мое сознание выдает скрытые страхи. Что, в общем-то, после пережитого в офисном коридоре, предсказуемо. Я испугалась, а обдумать ситуацию времени не было. Вот и полезло всё через сны. Ничего хорошего, но хотя бы объяснить можно.
Но начало сна мне не понравилось вовсе. Саша и "любимый" – это антиподы. И чтобы мое подсознание их соединило, нужно вообще кукухой поехать.
– Так, Константинова, собралась и дальше забор красить. Никаких кукух, пока обратно на работу не вернут.
Вот, кстати, второй раз за сегодня сама с собой разговариваю. А это звоночек!
Снова засыпала с трудом. А проснулась от громкого пения испанского тенора. Умный дом решил, что побудка мне нужна именно такая. Ну я и не против, пусть голосит, если ему своего горла не жалко. Все равно как выключать не знаю - ЦУ на эту тему выдано не было.
Тосты с сыром и апельсиновым соком, да на веранде, которую вчера оценить не получилось – просто сказка. Семь утра. Мой друг-петух с соседнего участка надрывается, коровы вдалеке мычат наперебой...
Я прикрыла глаза, наслаждаясь деревенскими звуками. Ну и, чтобы творящегося хаоса не видеть. А то, как гляну на перекопанный поросятами газон, так сердце и останавливается.
Когда принялась за уборку заднего двора, пришло четкое понимание – первоначальный вид в одиночку вернуть не получится. А бесполезными делами пусть кто-нибудь еще занимается, у меня и других обязанностей в избытке.
Вот так я и вернулась к своему заборчику, который с каждым мазком радовал душу все больше. Работала, пока смеркаться не стало. Думала, устала, усну, как только голова подушки коснется. Но стоило начать засыпать, передо мной во всей красе являлся Александр Коробцов. И главное, манил, гад, как пирожное после месяца диеты.
Так всю ночь и промаялась, не желая более эротических видео со злодеем в качестве главного героя. А на рассвете сварила себе кофе в турке, посыпала ароматной корицей и пошла встречать солнышко, как любила делать со времен детского дома.
Правда, в детстве меня всегда отлавливали и возвращали дежурному. А тут красота такая, что слезы на глаза наворачиваются и в душе веретеном крутит. Даже встала, чтобы видеть получше.
– Доброе утро, – раздался сзади до неприличия бодрый голос. Это в четыре часа утра-то!
