Но командующему армией тоже нужны заместители и штаб. И все это генеральские и полковничьи должности. За каждым, кто был повышен в должности, другие командиры шагают вверх, словно по лесенке. В начале июня 1939 года в Советском Союзе были две общевойсковые армии, в начале июня 1941 года – 28.
Но и это не все. Это только новых стрелковых дивизий было 125. В 1940 году были сформированы 9 механизированных корпусов, в каждом одна моторизованная и две танковые дивизии. Сталину этого было мало, и весной 1941 года формируются еще 20 таких корпусов, в составе которых 40 танковых и 20 моторизованных дивизий. В управлении корпуса – четыре генеральские должности, и в каждой дивизии еще по одной. Только в этих новых корпусах открылись 140 генеральских вакансий. Прикинем, какое продвижение вверх последует за каждым назначением на генеральскую должность.
Но если эти корпуса и дивизии были сформированы весной 1941 года, то все офицеры в них никак не могли находиться на своих должностях больше года.
А еще в Советском Союзе были сформированы пять воздушно-десантных корпусов. И опять же весной 1941 года.
И десять артиллерийских бригад.
И 79 новых авиационных дивизий.
В июне 1939 года в Красной Армии было 144 артиллерийских полка, в июне 1941 года их стало уже 900.
А еще военные училища. Должность начальника училища – генеральская. Заместители – полковники. В училище нужны преподаватели и командиры – взводов, рот, батальонов. Создание военных училищ в Советском Союзе накануне войны – взрывоподобный процесс. Их формировали какими-то невероятными темпами. Об этом я подробно рассказываю в книге «День М».
Чтобы укомплектовать новые училища, надо было срывать с мест командиров и ставить их на новые должности. Но после ухода каждого из них на его прежнем месте службы образовывалась открытая вакансия и возникала новая цепочка перемещений вверх, где-то короче, где-то длиннее.
Мобилизационное развертывание Красной Армии перед освободительным походом в Европу – вот истинная причина того, что накануне нападения Германии на Советский Союз практически все командиры Красной Армии находились на своих должностях меньше года. Сталинские чистки тут не при чем. Разгром лета–осени 1941 года случился вовсе не из-за сталинского очищения армии.
Истинная причина состояла в том, что Красная Армия целенаправленно готовилась к войне.
Только цель эта не имела ничего общего с обороной страны.
Глава 2. О первой десятке сталинских стратегов
Всякие борзописцы за границей из понятных для нас с вами соображений пытаются изобразить дело так, что из-за того, что мы с вами уничтожили кучу всякой дряни – тухачевских, гамарников, уборевичей и им подобную сволочь, – у нас в Красной Армии нет хорошего командного состава.
Комкор Григорий Штерн. Выступление на XVIII съезде ВКП(б) 18 марта 1939 года1
Высшее воинское звание Красной Армии, начиная с 1935 года – Маршал Советского Союза. Чуть ниже – командарм 1-го ранга.
Нам говорили, что в первой десятке высшего военного руководства Красной Армии было пять Маршалов Советского Союза и пять командармов 1-го ранга. Из пяти маршалов Сталин уничтожил троих, а из пяти командармов 1-го ранга – всех пятерых.
И еще нам говорили, что изводил Сталин не кого попало, но самых лучших: три маршала-гения – Тухачевский, Егоров и Блюхер пошли под сталинский топор, а два маршала-бездаря – Ворошилов и Будённый остались здравствовать.
На первый взгляд – ужасно.
На второй – не очень.
Давайте представим, что во время очищения погибли не три Маршала Советского Союза, а все пять. Представим, что вместе с теми тремя «гениями» Сталин расстрелял еще и двух бездарей, Ворошилова и Будённого. Стало бы от этого армии и стране лучше или хуже? Поднялась бы от этого боеспособность армии или упала?
Думаю, что поднялась бы. Кто против этого возразит? Думаю, что такой шаг Сталина укрепил бы армию, а не ослабил ее. Потому вывод: если бы товарищ Сталин не ограничился полумерами, если бы не останавливался на достигнутом, не почивал бы на лаврах, а проявил бы чуть больше решительности и усердия в очищении армии, то народу, стране и самой армии от этого было бы лучше.
И не упрекайте меня в кровожадности – это не я, это статистика говорит: мало товарищ Сталин их стрелял. Три расстрелянных маршала-гения – плохо, а пять расстрелянных маршалов, из которых двое бездарей – лучше. Есть возражения?
Кстати сказать, Сталин был не так глуп, как нам его рисуют. Ворошилова с Будённым товарищ Сталин тоже отстранил от власти. Ни Ворошилов, ни Будённый перед войной не занимали постов, которые требовали опыта, ума и знаний. Они уже ничего не решали и никакого влияния на ход событий не оказывали. Так что фактически перед войной Сталин отставил от власти всю пятерку. И правильно сделал.
Согласен, Сталин отстранял маршалов разными способами: одним – пулю в затылок, других – на почетное, но бесперспективное повышение. В армии про такое повышение говорят: отфутболили на чердак. В разнообразии методов ограничения маршальской власти четко проявилась стальная сталинская логика. Мы к этому еще вернемся.
2
А из второй пятерки, из пяти командармов 1-го ранга, расстреляли всех пятерых. Стопроцентное истребление. Какая утрата! Какие были полководцы! Какие стратеги! Общая статистика очищения первой десятки – три маршала и пять командармов 1-го ранга. Восемь из десяти. Восемьдесят процентов!
Тут я вынужден вмешаться и прервать горький плач. Вношу поправку: на самом деле в первой «десятке» было не десять, а тринадцать высших командиров. Маршалов действительно было пять, а командармов 1-го ранга – восемь. Пятерых командармов 1-го ранга расстреляли, но трое остались, благополучно пережили предвоенное очищение и в 1940 году получили повышение: все трое стали маршалами. Их имена: Б. М. Шапошников, Г. И. Кулик, С. К. Тимошенко. Эти трое не укладывались в теорию поголовного истребления командармов 1-го ранга, потому в статистику их просто не включили. Потому они как бы ускользнули от внимания историков. Но если их вспомнить, то рассказы о поголовном истреблении теряют свою первозданную свежесть.
3
Но стоны не стихают: из пяти всех пятерых, из пяти всех… Когда раздаются такие голоса, я спокойно говорю историкам: хорошо, о Тимошенко, Кулике и Шапошникове вы никогда ничего не слышали, но тех-то пятерых расстрелянных командармов по фамилиям помните?
Мой читатель, проверьте себя: закройте глаза и мысленно повторите имена пятерых командармов 1-го ранга, павших жертвами сталинского беззакония. Звания у пятерых одинаковые, а должности они занимали разные. Желательно назвать первым того, кто в Красной Армии занимал более высокое положение. Всех вспомнили? Нет? Не получается?
Да, всех так сразу и не упомнишь. Нам в голову вбивали: пять из пяти! Пять из пяти! Пять из пяти! Но имен этой великолепной пятерки не называли. Среди западных историков я не встретил ни одного, кто вспомнил бы все пять имен. О трагедии Красной Армии кричат многие, но в детали никто не вникал.
И у нас тоже почему-то не любят в детали вникать. Два просоветски настроенных историка, В. Рапопорт и Ю. Алексеев, написали книгу об очищении армии (Измена Родине. Очерки по истории Красной Армии. London: OPI, 1989). Книга была издана за рубежом якобы как дерзновенное инакомыслие. В книге более пятисот страниц. В конце – список истребленных гениев. И в том списке – только три командарма 1-го ранга. Не пять из пяти, а только три.
У наших агитаторов уже на этом уровне нестыковки. Большая разница: расстреляны пять или только трое. Так скольких же расстреляли? Вообще-то пятерых, но историкам их неудобно называть по именам. Потому они придумали трюк: называют только тех, кого расстреляли в 1937–1938 годах, а те, кого расстреляли в 1939 году и позднее – не в счет.
Это еще почему? Логика подсказывает, что называть надо прежде всего тех, кого расстреляли ближе к войне, ибо их труднее заменить – у нового командира, попавшего на высокий пост, меньше времени освоиться в новой должности.
Весь пафос книги Рапопорта и Алексеева в следующем: расстреливали не только в 1937–1938 годах, некоторых стреляли в 1939, 1940 и даже в 1941 году. Коли так, давайте имена. Нет, говорят ученые товарищи, называем только тех, кто расстрелян до 1939 года.
Эти историки объявили всему миру, что Красная Армия была якобы обезглавлена. Казалось бы, в их интересах назвать больше имен. Чем больше назовут, тем больше их легенды будут походить на правду. Особенно важно для них называть имена из самого высокого круга военных руководителей.
Но имен не называют. Стесняются. Им есть чего стесняться: самый высокий пост в великолепной пятерке занимал командарм 1-го ранга Фриновский Михаил Петрович. Вы знаете этого стратега?
4
В момент ареста М. П. Фриновский занимал высокий пост народного комиссара (то есть министра) Военно-Морского Флота СССР. Остальные в пятерке расстрелянных командармов 1-го ранга не занимали столь ответственных должностей: один был заместителем наркома, трое – командующими округами.
