- Где он?
Джейс смотрит на часы.
- Ну, ты рано, и ты знаешь, как у него обстоят с этим дела. - Да, я знаю. Сейнт любит точность во всем. Ни минутой раньше, ни минутой позже. Если ты пришел раньше, и он уже на месте, то он попросту будет игнорировать тебя.
Через пять минут Сейнт входит в комнату, как королевская персона в свои владения. Два его телохранителя, стоящие снаружи, распахивают двери, а затем закрывают за ним. Джазовая музыка, проникшая из-за открытых дверей, затихает, и наступает тишина, которая, как показалось, оглушает моего брата.
Люди, и я в том числе, находясь рядом с Сейнтом, чувствуют себя некомфортно. Он всегда чрезмерно спокоен, а его взгляд остается пронзительным, и движения пропитаны хищной манерой, потому что он и есть хищник, а все вокруг него - жертвы.
Он медленно разглаживает невидимые складки на своем идеально сшитом костюме, конечно же, черного цвета. Его темные волосы контрастируют с бледной кожей, делая его похожим на вампира. Это не далеко от истины, поскольку я уверен, что он никогда не покидает эту пещеру. Голубые глаза, такого же оттенка, как и у моего отца, смотрят на меня, только его взгляд холоднее, намного холоднее.
- Сейнт.
Он отворачивается и идет к трону, расстегивая пуговицу пиджака, прежде чем сесть.
- Брат.
- Я знаю, ты злишься...
- Злюсь? Нет, Джудас, я не злюсь. Я в недоумении, - он наклоняет голову в сторону, беря напиток, который Джейс подает ему прямо в руку, даже не смотря на него. Джейс прочищает горло и тихо удаляется. Когда Джейс чувствует себя не комфортно, как мы знаем, дела обстоят хуже некуда. - Я изо всех сил пытаюсь понять, почему ты испытываешь меня?
- Это не...
- Достаточно, - он поднимает руку и встает. - Ты угрожал одному из моих чистильщиков. Грозился. Сдать. Меня, - шипит он, редкая вспышка гнева, пробилась сквозь этот ледяной лоск. - Ты знаешь, что я делаю с теми, кто угрожает мне, Джудас?
- Я в курсе, - растягиваю я слова. Он драматизирует.
Сейнт сверлит меня глазами.
- Наши кровные узы не спасут тебя, если ты решишь наебать меня. Ты жив только по одной причине – мама расстроится.
- Рад, что тебе не все равно.
Он осматривает меня с ног до головы.
- Ты - грешник, Джудас, убийца, лжец, язычник, прикрывающийся ролью слуги Божьего. Нет, мне, конечно же, все равно. - Я хочу рассмеяться, потому что Сейнт, который кажется всем решительным и целеустремленным, по факту безумен. Но он предан своей религии. Безумец с моральными устоями? Нет, Сейнт просто верит в свою судьбу настолько, что он делает все, чтобы избежать ада. Его "добрые дела" и всепрощающее сердце основаны только на нарциссической необходимости попасть на Небеса. Вот и все. Кроме этого, весь остальной окружающий его мир он считает ниже себя, за исключением моей матери, конечно, потому что она действительно набожная женщина. Моя мать сделала его таким.
А что она еще могла сделать? Возможно, я ошибаюсь, как она любит повторять мне, но Сейнт одержим дьяволом. Он – психопат, и я подразумеваю под этим понятием абсолютно клиническое значение. Поэтому она сделала то, что могла - заставила его бояться Божьего гнева в достаточной степени, чтобы усмирить его натуру. Сейнт представляет собой результат противоречивой совести, но я никогда не доверял ему. А что касается его безгрешной души, ну... он все перекладывает на плечи Джейса.
Сейнт не стал бы убивать меня, но он бы поручил это Джейсу. Или хотя бы попытался.
- Это глобальный бизнес, черт побери. Существует множество путей для дополнительного заработка, - мне не хочется говорить ему, что именно разозлило меня до такой степени.
Он приближается ко мне, шаг за шагом. Словно загоняя меня, как добычу.
- Я осторожен, избирателен, практичен, - он подчеркивает каждое слово. - Я занимаюсь искусством. А ты хочешь отмывать свои деньги, полученные от продажи наркотиков, по моим каналам?
- Твои деньги не менее грязные, Сейнт, - фыркаю я. Он так гордится своими лживыми деньгами и проповедует о том, что наркотики - грех, а сам подмял этот бизнес под себя. И в то же время он вкладывает миллионы грязных денег в уже нездоровую экономику.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Я осторожен, - повторяет он, смотря на меня, словно я пытаюсь обидеть его.
- Как и я.
- Они будут идти по твоему пути из крошек до самого Доусона и выйдут на меня. - Еще одна сторона Сейнта - паранойя.
- Я возьму тебя в долю, - вздохнув, говорю я.
Он замолкает, его губы сжимаются. Я могу видеть, как в его голове просчитываются все возможности. Его прельщает идея заполучить деньги из империи отца, частью которой он не захотел быть. Но Сейнт не отказывает себе в злорадстве.
- Это не уменьшает риск.
- Нет, - уже я делаю шаг к нему на встречу, не в силах сдержать улыбку. - Но ты думаешь об этом, Сейнт, потому что этот кусок достанется тебе даром. Это твой шанс показать средний палец отцу и мне, а также ты получишь долю контроля.
Его глаза встречаются с моими, злость всегда можно разглядеть, копнув чуть глубже.
- Нет.
Ну, вот.
- Я буду должен тебе.
Он приподнимает бровь.
- Что ты будешь должен мне?
Он знает, что я собираюсь сказать, потому что эту валюту мы всегда использовали в детстве, когда ад страшил меня так же сильно, как и его. Его губы медленно расплываются в улыбке, еще до того, как я произношу слова.
- Я буду должен тебе грех.
Его глаза светятся тем же диким восторгом, как и в те времена, когда мы были слишком малы, чтобы понять всю серьезность того, как можно использовать грех. А теперь... теперь он знает. Теперь знаю и я. И достаточно хорошо.
- Договорились. Ты должен мне грех. - Я протягиваю руку ему, потому что он всегда требует джентльменского рукопожатия в подобных делах. Но вместо этого он склоняет голову ближе ко мне. - Но я хочу подписать контракт кровью.
Я стискиваю челюсти.
- Ты знаешь, что это так не работает
Джейс вкладывает нож в протянутую руку Сейнта, и я делаю глубокий вздох.
- Думай об этом, как об обещании. Оно будет вырезано на твоей коже, так я буду знать, что ты будешь чтить его.
Я бросаю на него пристальный взгляд, прежде чем расстегнуть пуговицы рубашки и распахнуть ее. Радостная улыбка появляется на его губах, когда он подходит ко мне, прикасаясь холодной ладонью к моей груди. Он прижимает лезвие к моей коже и скользит им вниз, оставляя порез около полутора дюйма в длину. Я не спускаю с него глаз, и он делает шаг назад, прежде чем махнуть Джейсу рукой, который вручает мне бумажное полотенце. Я прижимаю его к ране, позволяя крови впитаться.
- Счастлив?
- Ты не находишь себе места, брат.
Я застегиваю рубашку.
- Так мы договорились?
Он просто отворачивается и машет рукой.
- Ты можешь идти.
Я многое сделал за эти годы для семейного бизнеса, но загнать Сейнта Кингсли в угол, безусловно, самое опасное из всего.
Глава 4
Делайла
Я просыпаюсь с сильной головной болью, а живот крутит, словно бетономешалку. Открыв глаза, я вздрагиваю от тусклого утреннего света, льющегося сквозь открытые занавески. Тот самый момент - идеальный момент, - когда я забываюсь, а затем наступает утро, и все возвращается на круги своя. Все эмоции, что я заглушила алкоголем прошлой ночь, нахлынули на меня с новой силой, как цунами. Снова появляется свинцовая тяжесть, осевшая в моем желудке, и напиться до беспамятства кажется мне более чем просто привлекательной идеей.
Заставив себя вылезти из постели, бреду в ванную и смотрю на свое отражение в зеркале. Темные круги под глазами, скулы выпирают под почти прозрачной кожей. Мой осунувшийся вид должен меня беспокоить, но мне абсолютно все равно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Как только спускаюсь вниз, чтобы приготовить себе кофе, я натыкаюсь глазами на календарь на стене. Сегодняшняя дата обведена толстой красной ручкой, вокруг которой нарисованы звездочки, а также несколько слов, выведенные почерком Иззи. День рождения Иззи. "Купи мне торт!". Черт, сколько прошло с похорон? Две недели? Я чувствую, как потеряла две недели своей жизни в алкогольной коме. Я жила на автопилоте, даже ходила в университет несколько дней. Просто пила. А сегодня у Иззи должен был быть день рождения. Она умерла за месяц до своих двадцати двух лет. Если это не трагедия, то я не знаю, как это еще можно назвать.
