Встретив Третьего ровно у той колонны, где я его оставил, с помощью одних только жестов я показал, куда и как быстро нам нужно сваливать. Военный, к его чести, все понял правильно, и припустил следом за мной, прямо в гущу мертвецов, что преграждали нам дорогу.
Я рад, что с этим солдатом не пришлось тратить времени на объяснения, что он просто молча последовал за мной. Потому что замешкайся мы с ним хоть на несколько секунд, не уверен, что сумели бы выбраться. Ну а так, я просто окатил веером Тьмы толпу мертвецов, вышибая из них чужую Силу, и накачал взамен нее уже своей. Этот фокус прошел не со всеми, а только лишь с Кадаврами. Но поскольку их в армии Древнего было большинство, то оставшиеся в его подчинении Приспешники не сумели сдержать их натиска.
Заградительный отряд из полусотни покойников в считанные мгновения превратился в кучу малу, где переметнувшиеся под мои знамена зомби голыми руками рвали чужих Сателлитов. Подобный фокус мне пришлось применить еще дважды, прежде чем мы с Третьим вырвались за пределы стен Святого Города.
– Командуй остальным, чтоб уходили на юг! – Я запоздало вспомнил, что помимо моей жизни, на мне теперь висит ответственность и за весь остальной отряд. – Рвем когти к побережью, иначе нам всем крышка!
Спецназовец дисциплинированно принялся исполнять мое поручение, а мои мысли вдруг начали одолевать сомнения. Как я могу вывести из наполненного нежитью города целую группу? Люди слабы, им нужен отдых, а до береговой линии расстояние больше сотни километров. Сюда мы плелись почти три дня, но как нам добраться назад, да еще и быстро? Мертвецы точно не дадут нам рассиживаться и переводить дух, они будут преследовать нас с упорством ночных кошмаров и настойчивостью гончих собак. И то обстоятельство, что нам больше не нужно соблюдать скрытность, не очень-то облегчало ситуацию. Мы даже не могли воспользоваться чьим-нибудь брошенным автомобилем, потому что дороги Рима, особенно выезды из города, были сплошь перекрыты оставленным транспортом. Видимо, люди все-таки пытались убраться отсюда, но провалившиеся попытки первых беглецов, наглухо запечатали итальянскую столицу, так что выехать из нее можно было разве что на танке.
Вдруг за нашими спинами зазвучал жуткий нечеловеческий многоголосый вой, добавляя отчаянья в и без того печальные размышления. Похоже, это значило, что по нашим следам отправились Морфы… Видимо, Древний не собирался прощать мне мою маленькую выходку, и сейчас на нас готовилось навалиться все его мертвое воинство. Радовало только то, что Кадавры являли собой большинство в этой армии нежити, а для меня они не представляли особой проблемы. Но на этом все плюсы заканчивались.
К тому моменту, когда мы соединились с основным отрядом, я уже успел «перевербовать» сотни три мертвецов. Всех их я оставил прикрывать наш отход, строго приказав не пропускать никого. И теперь Древнему нужно было либо появиться здесь лично, чтобы взять их под свой контроль, либо совсем уничтожить мертвые тела, изодрав их в неспособный двигаться фарш. Хотя, впрочем, с последним без особого труда справились бы Измененные. Я не думаю даже, что их это хоть сколько-нибудь серьезно задержало.
– Ёб… – командир группы не выдержал и сочно выматерился, увидев меня. – Ты откуда такой красивый?!
– От верблюда! – Грубо оборвал его я. – Бежим быстрее, все разговоры потом!
И бойцы побежали. Молча, без вопросов и уточнений. Надо, значит, надо. Однако я сам вскоре нарушил свое же только что озвученное требование. Пристроившись к военному, у которого на маске был выведен корявый «ноль», я коротко обрисовал ему наше положение:
– Покушение на Древнего провалилось, – безумная гонка не мешала мне говорить, потому что мои мышцы питала Сила, а не кислород, а военному нужно было пока только слушать. – Нам нужно как-то преодолеть сотню километров без остановок. Я бы мог их пробежать в таком темпе, а вот вы – вряд ли. Подумай, что можно сделать, чтобы вас отсюда вытащить, напряги командование. Может, они за вами какой-нибудь вертолет пришлют?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Солдат лишь коротко кивнул, показывая, что задачу понял, и я пока отстал от него. Надеюсь, мою реплику слышали заодно и кураторы этого авантюрного мероприятия. Пусть тоже мозги напрягают, нам сейчас дорога каждая секунда и каждая капля сил…
Не успели мы пробежать и пары сотен метров, как нас уже нагнал первый Морф. Огромная мясная туша преодолевала за один прыжок метров по двадцать, нечего было и рассчитывать скрыться от нее на своих слабеньких человеческих ножках. Мы как раз тогда сворачивали в узкий проулок, шириной не более десяти шагов, когда Измененный выскочил на другом его конце, преградив нам дорогу.
Бойцы явно запаниковали, столкнувшись с таким чудовищем, и принялись палить в белый свет, как в копеечку, тратя драгоценный боезапас. Но даже тут, в тесноте длинного переулка, где существо не имело большого пространства для маневра, попасть в мчащегося на нас Морфа оказалось задачей невыполнимой для простого человека. Пули неизменно уходили в молоко, рикошетя от стен и асфальта, оставляя после себя крохотные огненные лужицы из расплавленного фосфора. Если я не включусь в дело прямо сейчас, то свирепая тварь разорвет нас всех прямо здесь…
В очередной раз мы попали в ситуацию, в которой времени на измышления не было, и уж тем более его не хватило бы на разговоры. Поэтому я без какого-либо предупреждения развернулся к командиру отряда, с которым мы бежали в авангарде, и ухватился за ствол его «Вала». Крутанувшись вокруг своей оси, я вырвал оружие из рук солдата идеально выверенным и знакомым движением, словно я выполнял его ранее тысячи раз. Готов побиться об заклад, знания об этом приеме не были моими, а принадлежали кому-то из убитых и поднятых мною солдат.
Сорвав автомат вместе с наплечным ремнем, я на исходе своего движения от души залепил прикладом командиру прямо в маску. Но любоваться результатом своих трудов мне было некогда, поэтому я сразу же взял оружие наизготовку и приготовился палить по подступающему Морфу. Судя по тому, что секундой позже меня накрыло небольшой волной чужой боли, мне удалось осуществить желаемое. Непроницаемая маска все-таки слетела с головы бойца, дав дорогу его чувствам, и окружающий мир для меня замедлился, став привычно беззвучным.
Стремительный полет Измененного, который уже распластался в прыжке, растопырив все четыре свои жуткие лапы на манер падающего с пятого этажа кота, теперь казался не быстрее падающей снежинки. Так что времени на прицеливание и выстрел было у меня предостаточно. Кстати, тот факт, что тварь уже была в прыжке, сейчас сыграл против нее, потому что она не имела возможности увернуться от пущенных ей навстречу пуль.
Рывки автомата в руках сейчас ощущались как низкая натужная вибрация, затвор несколько раз отлетел назад, выплевывая гильзы, и короткая очередь пропахала Морфа от груди до ушастой макушки. Ярко полыхнул загорающийся белый фосфор, и я не услышал, а скорее ощутил неистовый рев раненного чудовища. Он прошелся по телу болезненной дрожью, словно я стоял вблизи огромной концертной колонки, на которой кто-то вдруг решил воспроизвести рев турбин взлетающего самолета. И я даже обрадовался, что в состоянии ускорения можно особо не беспокоиться за свои барабанные перепонки.
Измененный шарахнулся в сторону, оттолкнулся всеми четырьмя лапами от стены и снова взмыл в воздух, вытворив такой кульбит, который и не снился ни одному профессиональному гимнасту. Но едва тварь в очередной раз распростерлась в воздухе, я снова дал хирургически точную очередь в ее громадную тушу. Новый взрыв негодования Морфа был таким яростным и громким, что краем зрения я отметил, как кто-то из солдат упал на землю, зажимая уши руками. Но поскольку мои глаза прикипели к мечущейся монструозной фигуре, и я боялся отвести их даже на миллиметр в сторону, чтобы не потерять из поля зрения столь прыткого противника, рассматривать, кто именно из бойцов не выдержал чужого рева, я не стал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Новая порция самовоспламеняющихся фосфорных снарядов легко, словно в масло, вошла монстру в правый бок. В месте попадания остались лишь небольшие отверстия, исходящие белесым дымком, но я знал, что химическое вещество сейчас продолжает гореть и внутри создания, причиняя тому немыслимые страдания. Да, пожалуй, после того как я сам побывал в огне, я в полной мере мог представить, насколько полумертвой твари от этого паршиво.
