дура ногой обои в прихожей испачкала!
— Ай! — она снова хватается за локоть. — Мне дико больно! Рука! Моя рука! Зачем вы так! — вижу, как из правого глаза скользит одинокая слеза. Затем вторая, третья, но уже из двух глаз.
Во что я влип?
— Не особо правдоподобно.
— Органы подумают иначе, — девчонка шмыгает носом, смахивает рукой слезы и с тем же вызовом смотрит на меня. Нашел на свою голову. И куда только ее родители смотрят?
— Ай! — она снова хватается за локоть. — Мне дико больно! Рука! Моя рука! Зачем вы так! — вижу, как из правого глаза скользит одинокая слеза. Затем вторая, третья, но уже из двух глаз.
Во что я влип?
— Не особо правдоподобно.
— Органы подумают иначе, — девчонка шмыгает носом, смахивает рукой слезы и с тем же вызовом смотрит на меня. Нашел на свою голову. И куда только ее родители смотрят?
— Ладно, — отпускаю ее и поворачиваюсь к лобовому стеклу. — Куда тебе надо?
— Ура! — девчонка тут же пересаживается на переднее сидение. — Битцевский парк. Чертаново. И побыстрее, пожалуйста.
Поворачиваю голову и смотрю, как она усаживает калачиком рядом со мной и глядит вперед так требовательно, словно я королеву Англии подвозить собираюсь. Она не поворачивается, не ухмыляется. Ждет, когда мотор заведу. Пачкает своими огромными мужскими ботинками кожаное сидение, усевшись на нем в позе эмбриона. Капли уличной грязи стекают по нему, а потом и на пол.
— После тебя даже химчистка с грязью не справится, — замечаю я.
— Что? — все же поворачивает ко мне голову и окидывает темным взглядом. — Ах, это? Ну сорян, у меня живот побаливает.
— Живот?
— Месячные. Ты не слышал об этом?
— Ну вообще-то в приличном обществе…
— Ай, ладно! Поехали уже!
Вообще я хотел сказать, что постороннему мужчине не обязательно знать, когда у этой особы из одного места кровоточит. Но ей же, блядь, надо доехать куда-то! Не в больницу, что было бы логично, не в ментовку, что опять же соответствует логике, а в парк. В гребаный парк!
Так, ладно. Надо вдохнуть, выдохнуть и молча доставить ее, куда попросит, а потом свалить в закат. Давай, Олег! С неадекватными натурщицами справлялся, и тут все получится.
— Открой бардачок и возьми салфетки, — приказываю, начав движение.
— Нафига?
— Лицо хотя бы умой, а то выглядишь, как трубочист.
— Что? — я этого не видел, но по тону понял, что сейчас она, скорее всего, испуганно выпячила глаза.
Девчонка тут же потянулась за необходимым предметом, открыла зеркало над головой. Я все это видел краем глаза, пока следил за дорогой, и услышал ее очумелый короткий вскрик. Точнее не так, охреневший от происходящего.
— Че ж ты раньше не сказал? Я же на пугало похожа!
— Ну, — задумываюсь, как бы помягче объяснить свое впечатление от ее вида. — Судя по тому, что на мою выставку ты ворвалась примерно в таком же виде, мне показалось, что это у тебя в порядке вещей.
— Ты прикалываешься? Я слежу за собой вообще-то!
— Поэтому выглядишь, как бомж.
— Я не бомж! Сейчас так модно!
Вот губки дуть не надо, окей? Да-да, я видел, как ты нижнюю губу выпячила. И так пухлая, а сейчас выглядит так, словно силиконом ее накачали.
— Грязь никогда не будет в моде.
— Тебе-то откуда знать, творец хренов? Старый уже.
— Значит так! — произношу, когда мы останавливаемся на светофоре. — Либо ты затыкаешь свой рот, либо я высаживаю тебя прямо посреди дороги и крутись, как хочешь!
— А как же…
— Уж с законом я как-нибудь разберусь!
Девчонка глядит то в лобовое стекло, то в боковое. Внимательно осматривает местность, и потом, взглянув на меня своими темными глазами без какого-либо намека на наглость, говорит:
— Лады.
Никогда не думал, что мне хоть когда-то захочется ехать без музыки и разговоров. Но эта поездка исключение. Все. Наконец-то расслабиться могу, сигаретку закурить. Может, вторую банку открыть? Как раз энергии не хватает.
Если копы где-то поблизости? Они же любят хорошие тачки просто так останавливать. А тут и повод будет, и арест. Тратиться на них не особо хочется. Еще и преследовать будут, пока правила не нарушу. Кстати…
— Ты откуда тут появилась? Стерегла меня? — разрываю тишину, остановившись возле очередного светофора.
— Возможно.
— А если серьезно?
— Случайно увидела, — девчонка небрежно смахивает темные пряди с лица.
— Ты случайно встретила меня в центре города сразу же после срыва выставки? У тебя в роду сказочников не было?
— Вижу, ты недостаточно напился, — замечает она саркастично.
— Какая тебе разница?
— Честно? — она делает паузу. Поворачивает голову, осматривает меня внимательно. Овал лица, скулы, в глаза заглядывает. Словно ищет что-то интересное, но в итоге не находит. — Вообще никакой. Жизнь тебя и так помотала.
Она специально, да? Или теперь я в каждом встречном буду видеть врага народа? Того, кто прочитал обо мне статью в «Википедии» и следил за хроникой сплетен…
— И это мне говорит какая-то малолетка? Не выросла еще, чтобы проблемы взрослых понимать.
— Ой, Божечки ты мой! — девчонка взмахивает руками. — Вы посмотрите на этого всезнающего старпера! Если мне семнадцать, это не значит, что я ничего не знаю о жизни! Да я побольше ваших взрослых проблем знаю, усек?
— И куда твои родители смотрят… — замечаю как бы невзначай, обгоняя машину рядом. Давно зеленый горит, а он встал посреди дороги. Придурок какой-то на Гелике.
Не сразу замечаю, как между нами повисает пауза. Она ничего не ответит? Совсем? Ах да, я же просил ее заткнуться. Неужели решила послушаться? Слава яйцам! Или не слава? Да какая к черту разница? Главное, что замолчала и больше не беспокоит.
— Дашь закурить? — протягивает свою холодную руку, не оборачиваясь. Только я обрадовался! И пяти минут не прошло!
— Мелкая еще.
— Слышь, давай сюда! — даже в профиле видно, как ее темные брови взметнулись вверх.
— Я не курю.
