Собственной истории я тогда почти не имел.
А та, которую имел, мне не нравилась.
Так я начал читать, нет, пожирать книгу за книгой. Я надеялся, что что-нибудь из прочитанного станет моим и подарит мне новую жизнь.
Мне было наплевать на других людей. Я жаждал только книжных историй. Они были прекрасны, эти истории. Они были чисты. Не замутнены, как настоящие жизни, несущие на себе отпечаток стыда. Как моя.
Старик из лавки, он понимал меня. Он практически не покидал свой высокий табурет, на котором восседал все дни, держа на коленях свернувшегося клубком рыжеватого плешивого кота. Старик носил очки в розовой оправе в форме полумесяца.
Он постоянно читал. Открытую книгу держал в одной руке, другой гладил кота. С его лица не сходила счастливая улыбка. Его лавка приходила в упадок, но он, похоже, этого даже не замечал.
За огромным прилавком из массивного черного дерева он хранил самые ценные книги. Для друзей, а не для продажи, потому что ценными вещами обмениваются, их не продают, объяснял он мне.
Я не читал романов. Терпеть их не мог. Мне нравились истории великих людей прошлого. Биографии, так их именовали. Я надеялся отыскать в них ответы на мучившие меня вопросы. Почему некоторые из нас рождаются счастливыми, а другие лишены даже надежды на счастье? Почему одни появляются на свет красивыми, а другие — уродами? Почему одни бедны с детства, а другие уже рождаются набобами? Почему я должен сгорать от стыда с первого дня жизни? Почему? Вот на какие вопросы я искал ответы.
Старик это знал и помогал мне.
Однажды он рассказал мне историю некоего Фибоначчи.
Это был странный тип. Жил в Средние века. Родился в Пизе.
И не делай такого лица. Ты думаешь, что, если Я сижу в этой темной вонючей дыре, а ты — миссис-психолог-криминалист, мне не дано этого знать?
ЗАБЛУЖДАЕШЬСЯ!
Это ты живешь во тьме.
И если ты не найдешь терпения выслушать меня, ты никогда ничего не поймешь.
Я повторяю. Фибоначчи был странный тип. Он начал использовать арабское исчисление, когда все еще следовали старой романской системе. Но не этим он меня восхитил.
Меня потряс цифровой ряд, который он открыл.
Совершенный ряд, где каждое число является суммой двух предыдущих.
1-1-2-3-5-8-13-21-34-55-89-144...
Ты поняла? Да или нет?
Ты поняла? Это же очевидно.
И тем не менее во всем этом есть трижды проклятый секрет!
Потому что в природе ряд Фибоначчи проявляет себя тысячью различных способов.
Но есть еще кое-что. Намного более интересное.
Я, правда, не смогу объяснить тебе это достаточно внятно. Проф, вот кто это умеет. Когда он об этом говорит, все становится ясно.
У него светлая голова.
Тебе стоило бы послушать его.
Хотя нет, ты этого не заслуживаешь.
Как бы то ни было, ты должна знать, что цифры ряда Фибоначчи связаны между собой странным числом, которое называется «пи», или «золотым сечением». Так мне объяснял Проф.
«Пи» равно 1,61803.
Но «пи» больше, чем просто число. Это ключ. Это символ гармонии Вселенной. Это божественная пропорция, избранная самой природой.
Секрет ее красоты. Той, что скрывается за совершенством расположения лепестков в цветке или за спиралью раковины моллюска.
Но ты, миссис-всем-руковожу-я, что ты понимаешь в таких вещах?
Ты — как некоторые пластические хирурги, которые используют золотое сечение всего лишь для улучшения форм. Это не настоящая красота. И она не имеет никакого отношения к природе. Это эрзац. Женщины этого не понимают.
Ты думаешь, я сумасшедший, да?
Мне хорошо известно, что ты думаешь, самонадеянная Меган.
Ты думаешь, что все это — навязчивый бред маньяка.
Очень жаль, мадам.
Ты ошибаешься.
И ты не знаешь, как дорого заплатишь за свою ошибку.
Я не сумасшедший.
ГЛАВА 7
28 октября
Вторник
2:00
Меган, два часа ночи! — Я знаю, Гаррет, прости. Не могу уснуть. Эти исчезновения не оставляют меня в покое.
— Меган, история длится уже три года. Почему именно сейчас тебе взбрело в голову вспомнить о ней?
— Я о ней всегда помню и всегда думаю, никак не удается выбросить ее из головы. Я чувствую, что-то ускользает от меня. Может, потому, что речь идет о детях... шесть несовершеннолетних девочек! Как только представлю себя на месте их матерей... Не могу избавиться от этого...
— Аминь. Давай поговорим об этом в офисе. Меган Мур-Фокс с досадой положила трубку.
Постоянно лейтенант Гаррет советует ей перестать ломать голову над этой историей. Это его дзен-спокойствие, боже, как оно действует ей на нервы!
В комнате рядом с ее рабочим кабинетом спала Майя. По крайней мере, Меган на это надеялась.
Нынешним вечером они увиделись мельком. Меган допоздна задержалась в комиссариате и вернулась домой смертельно уставшая. Майя уже поужинала и, запершись у себя, прилипла к клавиатуре своего клятого компьютера. Включив к тому же телевизор на всю громкость. Когда Меган постучала к ней, чтобы поздороваться, дочь, впустив ее, буркнула в ответ что-то неразборчивое. В переводе на нормальный язык это должно было означать: ОСТАВЬ МЕНЯ В ПОКОЕ!
Как же трудно, подумала Меган, находить общий язык с капризным и своенравным подростком! Как трудно иметь дело с собственным ребенком! В чем моя ошибка? Почему моя дочь всегда так раздражена? Меган прогнала тягостную мысль о своей материнской неадекватности, чтобы сконцентрироваться на деле, которое вот уже несколько месяцев не давало ей покоя.
В течение последних трех лет исчезли шесть девочек в различных районах Лондона. Первое исчезновение зафиксировано 21 декабря 2005 года. Бесследно пропала Джоан Десаи, индианка по происхождению, 14 лет. Всего 14 лет!
Этим делом занималась не Меган. В ту пору она еще не отошла от шока, связанного с убийством мужа, и ее единственной целью было добиться наказания сумасшедшего Майкла Гейси, отвратительного психопата, который лишил жизни ее Дэвида. Меган вычислила его благодаря телекамере, которую муж установил в своей студии, неясно зачем. Когда Меган спросила его об этом, он ответил, что хотел бы иметь самую совершенную систему безопасности.
Интересно было бы все же узнать, зачем астрофизику такая продвинутая система охраны?
Она оказалась удачливой, доктор Меган Фокс, первоклассный психолог-криминалист Скотленд-Ярда. Удачливой, потому что Майкл Гейси уже засветился в полицейской картотеке. Отпечатки пальцев на теле Дэвида не оставляли сомнений в их принадлежности ему.
В полицейский архив Гейси попал, правду говоря, по пустячному делу. За хакерство. Причем не за серьезное хакерство, целью которого являются банки, государственные ведомства, ФБР и тому подобное. В его хакерстве была какая-то одержимость, даже маниакальность, настоящая идея фикс, как представлялось Меган.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
