Не только крестьяне трудились сейчас для пропитания народа аймара и его правителей. Если приглядеться, можно было увидеть далеко внизу, где река разливалась в небольшое озерцо, рыбаков. А охотники, промышляющие дикими ламами и другим более мелким зверьем гор, ушли по делам еще затемно. Не говоря уж о пастухах, опекающих стада альпака, – те и вовсе живут вдали от Тайпикала.
Чиновники, чьи аккуратные домики густо облепили прекрасный древний дворец сапаны и его родственников, гонцы, плетельщики писем и донесений, младшие жрецы и храмовые девушки, плавильщики металлов и строители, солдаты и уборщики улиц… Велика и многолюдна столица аймара, и все ее жители встретили новый день трудами и мыслями о процветании своего народа.
Но земля и скудость ее плодов тревожили Аталая куда больше, чем все остальное, даже строптивый нрав молодого сапаны. Как ни поднимай воду к террасам, сколько их ни поливай, с каждым годом зерна запасается все меньше и меньше. Как будто богиня Земля устала кормить своих детей и забыла о них, а живительные соки в ее чреве бегут уже совсем не так резво, как в дни сотворения мира. Аталаю даже пришла в голову дикая мысль, что бесконечный полив вымывает из земли что-то важное, без чего маис родится слабым, и это невидимое «что-то» попросту стекает обратно в реку и уплывает к далекому океану на западе.
Нет, недаром задуман и почти воплощен им в жизнь план очередного набега на дикие племена за перевалом. Новые рабы совсем не помешают – напротив, именно они расчистят от несъедобной травы новые склоны холмов, соорудят новые террасы-поля и засеют их зерном. Подсказанный звездами план, как это всегда происходило с замыслами Аталая, принудил двигаться множество людей.
И грядущий праздник весеннего равноденствия, когда воины уже вернутся с живой силой, даст хозяйству еще один толчок. Ведь именно тогда богам будет принесена благодарственная жертва, заодно должная напомнить им, что всего через несколько месяцев придет весна. И слегка сморщенные зерна маиса, проращенные во влажных и прохладных подземельях, нужно будет внести в распаренную талым снегом и Солнцем землю. Людям не следует забывать, что живут они лишь милостью Творца, слепившего их когда-то из кукурузной муки, – так же как и весь мир, игрушку непостижимых космических сущностей.
Да не оставит богиня Земля своих детей без ласки и снисхождения, да будет милостив и не хмурится бог Солнце, прикрывая слепящее око тучами-веками!
Произнеся мысленно эти слова, Аталай бросил последний взгляд на шумную площадь у подножия пирамиды и отправился по узкой и крутой лестнице в глубину строения. С собой он прихватил факел, который воткнул в кольцо, как только поднялся на площадку. Еще несколько лет назад он ходил тут без всякого освещения, на память, но теперь ноги у него уже не те и порой дают слабину, когда под ступнями оказываются выбоины старых ступеней.
– Уже уходишь, Аталай? – услышал верховный жрец.
Он как раз остановился передохнуть на узкой площадке перед входом в звездную комнату. Отсюда было не очень удобно следить за ночными светилами, но зато копии многих самых нужных в работе документов – рисунки созвездий и поясняющие их схемы, начертанные на глиняных табличках еще первыми жрецами, – находились именно здесь.
– Ило! Так и провел тут всю ночь?
Аталаю нравился этот молодой жрец, всего два месяца назад допущенный в звездную комнату. Сейчас он сидел в светлом пятне каменной трубы, пробитой к западной стене пирамиды под крутым углом, и рассматривал крупную табличку с какими-то петроглифами. Рядом с ним на полу лежала золотая наблюдательная труба, в которой отблескивала обсидиановая линза.
– Нет, – смутился Ило. – Я почти все время простоял наверху, и еще…
– Проспал полшестицы?
– Прости, господин.
– Можешь наконец отдохнуть. Молодой сапана Кумари не приходил? Я так и думал.
Вдаваться в подробности Аталай не стал. Не дело это мальчишки – вникать в детали государственного управления, пусть разбирает старые петроглифы, учится предсказывать погоду или определять сроки жертвоприношений. Не нужно в деталях знать это и наследнику правителя, на то есть жрецы. Не обязан он соперничать с Творцом мира, знающим небеса как свою ладонь, кто еще в начале времен измерил самую землю и пересчитал все звезды.
Но не владеющий хотя бы частью такого знания сапана не может стать полноправным сыном бога Солнца, и вот это уже посерьезней.
– Я помогу тебе нести факел, Аталай, – вежливо предложил Ило и встал.
Он пошел первым, держа источник света высоко над головой. Долгие пятьсот ступеней к подземным переходам наконец закончились.
– Придешь сегодня вечером на ужин? – спросил Аталай.
– Майта обо мне спрашивала? – вскинулся помощник.
Наверху и по бокам остались многочисленные галереи и пустоты, оставленные древними строителями пирамиды внутри ее каменного тела. Многие из них были заполнены золотыми украшениями, прекрасной керамикой, деревянными и ткаными изделиями, почти не подверженными тлению. Если бы эти великолепные предметы могли хоть немного повысить урожай, цены бы им не было.
– Конечно, спрашивала, – кивнул верховный жрец.
Жаль, что его дочь проявляла к Ило лишь вежливый интерес, да и то в основном потому, что Аталай явно хотел этого.
Они достигли развилки подземного хода. Теперь можно было свернуть или в одну сторону, к гробнице мертвых сынов Солнца, или в другую – к обители сапаны Таури и его домочадцев. Ило на некоторое время замешкался, ожидая приказаний, и верховный жрец молча кивнул налево. Сейчас у него не было настроения общаться с мумиями, выспрашивая у них кратчайшую дорогу к помыслам богов.
Навстречу им стали попадаться жрецы разных рангов и служительницы-девушки – группами и поодиночке. Пирамида велика, галерей и залов в ее чреве множество. Впереди праздник осеннего равноденствия, к которому все помещения надо привести в полный порядок, чтобы сошедшие с небес боги могли убедиться в верности людей.
Через тысячу шагов они вышли к самому крупному залу во всем подземном «городе». Вырубленный в форме трилистника, зал служил перекрестком путей. Тот, что вел направо, оканчивался под жреческим кварталом. Другой же приводил ко дворцу сапаны.
– Спасибо, Ило.
Аталай кивнул в ответ на вежливый поклон помощника и отправился во дворец. Здесь было гораздо светлее, чем внутри главного храма, и дополнительного освещения не требовалось – оно проникало сквозь умело проделанные в скале отверстия, минуя зеркала и линзы.
Достигнув продовольственного погреба, где уже суетились поварята, Аталай прошел через пост охраны на узкую лесенку, ведущую прямиком в покои наследника. Этой дорогой могли ходить только он и сам Кумари, все прочие были вынуждены проделывать более длинный путь через дополнительные посты и переходы.
Но подняться в покои воспитанника Аталаю не дали. На первом этаже дворца ему попалась группа из нескольких старших жрецов и военачальников. Завидев верховного жреца, они с явным облегчением призвали его вернуться к расследованию убийств.
– Ты просил никого не подпускать к месту пира ночного демона, – напомнил племянник сапаны, сотник. – Мы разослали гонцов сразу после того, как хозяин приютного двора доложил о смерти человека с запада.
– Купец? – похолодел Аталай. Если демон примется за приезжих, торговля неминуемо рухнет и с прибрежными товарами будет туго.
– Нет, носильщик.
– Найдите Ило, и пусть его приведут туда же, – распорядился верховный жрец.
У входа их уже поджидали воины с паланкинами. Сердце Аталая, лишь только он получил страшную весть, толчками билось в груди, словно просясь наружу. Неужели поймать злодея так и не удастся? Всем солдатам, бдящим на ночных улицах Тайпикала, даны строгие указания останавливать всякого подозрительного человека и тотчас поражать его отравленными дротиками и копьями, если он покажется им похожим на демона или человека-убийцу.
Вот уже в четвертый раз, примерно каждый месяц, выходит неведомая тварь на ночную охоту и убивает!
Или это в самом деле незримый демон, посланец подземного царства, или же солдаты слишком опасаются приставать к подозрительным людям – кому хочется погибнуть в неравной стычке с самой смертью?
Всех собак с постоялого двора прогнали, и все равно за полночи с убийства они успели сильно повредить тело.
Превозмогая сердечную боль, Аталай со всех сторон осмотрел залитое кровью и погрызенное псами тело. Крысы над ним, несомненно, также успели «поработать», не говоря уж о полчищах мух, что слетелись, кажется, со всего города.
– Что ты об этом думаешь, господин? – вполголоса спросил один из жрецов, что не побоялся пристроиться по другую сторону трупа и обшарить мертвецу карманы.
Ничего, кроме трех сушеных какао-бобов, он там не нашел. Этого количества бобов хватило бы на то, чтобы всю ночь пользоваться услугами девушки. Убийцу, как видно, материальные ценности не прельстили, иначе он непременно обчистил бы помощника купца до нитки. Собственно, Аталай в очередной раз получил подтверждение давней догадки, что смерть, время от времени появляющаяся на улицах Тайпикала, носит неземной характер.
