Но не стоит преувеличивать «коварство» театра. На самом деле все происходит еще от обычной российской расхлябанности: ставят то, о чем больше кричат. А кричат те, у кого плохой товар. Владельцы хорошего товара (опять же по русской традиции) стоят молчком и ждут своего часа. Могут не дождаться.
Поэтому петербургские драматурги объединились в Домик драматургов и начали выпускать книги пьес, рассылая их по театрам, проникая в Интернет. За два года выпущено три тома и два поставлены на сервер в Интернете. Успехи есть, в том числе международные, но дело разворачивается довольно медленно и вширь, и вглубь. Необходим качественный скачок – привлечение возможно большего числа драматургов для поиска тех единственных пьес, которые заставят Россию сделать один СОГЛАСНЫЙ вздох.
Поиск современных русских пьес и их постановка на многих сценах страны – вот тот небольшой рычаг, благодаря которому возможно сделать поворот от конфронтации регионов к их сотрудничеству. И это не мистика.
Можно вспомнить известные слова Талейрана: «Только в театре толпа превращается в народ». Мы считаем, что два условия, необходимые для этого, можно выполнить уже сегодня без привлечения каких-то дополнительных средств. Более того – это под силу даже некоему чиновнику, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО озабоченному судьбами страны.
Первое – сохранение за программой Р. Федотова всероссийского эфира с одновременным расширением программы и приданием ей статуса государственно значимой.
Второе – создание репертуарного драматургического журнала в Петербурге для России. Эта задача вполне осуществима и не потребует больших затрат. Она под силу даже частному лицу, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО желающему процветания русской культуры, а, следовательно, и государственности. Это условие требует также участия петербургских и иных театров страны, через литчасти которых проходит основной поток пьес.
Разумеется, необходимо поднять значение драматургии как одного из трех родов литературы. Драматургия существует 2500 лет, и сомнения в ее равноправии возникли только в катастрофичном двадцатом веке. Имея Софокла, Шекспира и Чехова, странно об этом даже напоминать, но приходится. Ежегодное присуждение всероссийских драматургических премий по различным номинациям – первый шаг на пути современной российской пьесы в театры страны, Европы и мира.
Дай немного денег, страна, и мы вернем их многократно. Решающая русская пьеса уже написана. Ее остается только найти.
Александр Образцов, президент петербургского домика драматургов
Наш ответ Москве
Я считаю, что Москва Грозного и Москва Сталина – поступки уголовные по отношению к России. Но необязательно требовать за эти поступки физического наказания. Можно, например, объявить бойкот. В сущности Москва сегодня веселится и проедает общее достояние в полном молчании всей страны. Насколько у нее хватит совести продолжать делать это, не замечая молчаливого осуждения и даже презрения? Встанет ли у нее кусок поперек горла? Вот в чем вопрос. А Путин – это наш ответ Москве. Не случайна в этом смысле реакция НТВ и московских СМИ на этого человека – бешеная злоба. Как же! После прежнего беспредельного грабежа – обещание «диктатуры закона». Ишь, чего захотел!..
В. П. Титов, профессор
В решении вопроса возвращения Думы, коли на то пойдет, должно будет принять участие все общество посредством проведения референдума. Ни питерцы, ни Дума, ни Президент не вправе единолично определять дальнейшую судьбу законодательного органа страны.
Если городской власти посулить помощь, какие-либо поблажки в случае переноса Думы, она с радостью на это пойдет. И «ежу ясно».
Алексей Беспокоев, метрофан
– Даниил Александрович, вы являетесь автором популярного высказывания о «столице с областной судьбой». Как вы относитесь к возможности возвращения Думы в Петербург?
Д. Гранин. Резко отрицательно. Все эти тучи чиновников, грязь эта… Нет, ни за что.
– Но возвращение столичности невозможно без возвращения чиновничества…
Д. Гранин. Не хочу больше обсуждать этот вопрос.
Выпущены целые тома, где перечислены погибшие в боях за Ленинград, где поименованы все умершие в блокаду. А почему никто не соберет список талантливых людей, вынужденных покинуть наш город только потому, что здесь для них не оставалось перспектив развития? Разве это не трагедия для них и для города? Вот первые, кто приходит на ум: Д. Шостакович, отец и сын Райкины, Н. Заболоцкий, С. Довлатов, И. Бродский, М. Шемякин, А. Герман, А. Битов, Т. Доронина, Е. Образцова, Г. Уланова, В. Бобров и многие, многие другие. А из Москвы к нам приехал один только замечательный Олег Басилашвили.
Может быть, кто-то продолжит этот список и придаст ему какую-то системность?
Д. Косичкина, предприниматель
– Считаю, что возвращение Думы возможно процентов на тридцать. И то в первые месяцы президентства Путина. Потом он уже не станет отпускать парламент от себя… А пока все зависит от Думы – захочет ли она поменять столицу на наш климат. Я не могу представить, чтобы Жириновский, например, согласился уехать. Или Примаков. Это нужно очень большую цель иметь, чтобы переехать. Если от этого судьба Родины зависит, например. А так, для исторической справедливости…
Ну, конечно, если мы все захотим этого и потребуем вернуть свое! Весь город. И выйдем на улицы. Тогда – может быть.
Виктор ОМЕЛЬЯНЕНКО, кузнец таксопарка
– Приходите завтра в Эрмитажный театр на открытие выставки искусства австралийских аборигенов. Я вас представлю Михаилу Борисовичу, вы зададите ему этот вопрос и он решит, отвечать на него или нет.
ЛАРИСА СЕРГЕЕВНА, пресс-секретарь М. Б. Пиотровского, директора Эрмитажа
Когда говорят, что от народа ничего не зависит – это правда. Но те, кто так думают всерьез, получают в ответ революции и бунты. И исчезают в пучинах истории. От народа действительно ничего не зависит, а зависит от тех, кто слушает народ. Причем мнение народа может быть едва слышным, как мнение снегов на вершинах гор, которые завтра станут лавиной. И в этом смысле компания по возвращению Думы в Таврический дворец, откуда, собственно, она была «украдена», является актом такого же порядка, как возвращение украденных ценностей из Эрмитажа или Русского музея. Дума является изобретением Петербурга, здесь она прошла сложный путь от карманного предприятия дворца до вполне европейского парламента. Собственно, компания может закончиться безрезультатно, а Дума лет через пять-десять все-таки вернется. Что тогда? Доказывать, что «и мы боролись»? Но кому это будет интересно. Важно одно – добиться результата. Причем не в результате какой-то склоки, а целенаправленно, цицилизованно. Думаю, что мы могли бы это сделать хотя бы для того, чтобы воспитать в себе самоуважение. Ведь цель-то хороша?..
Сергей НОСОВ, писатель
Наша вера
В старину говаривали, что искусство принадлежит народу. Мы как-то пропускали мимо ушей. Делали свои частные дела, жили одинокой духовной жизнью и верили прошлым мудрецам. Тем, которых принадлежащие народу тоже якобы почитали. Поэтому у нас у всех был своеобразный консенсус, основанный на цинизме принадлежащих народу и детской (иногда старчески-детской) вере во что-то у не принадлежащих.
Что же это за вера? Да еще и наша? Снова – наша. Да. Потому что одному – скучно, тесно в мире. Он мал для одного, этот мир. А так, «с бесчисленным множеством глаз» он не имеет границ. Это какой-то из законов физики. Правда, я о нем еще не слышал.
Пошляк сказал бы, что наша вера – вера в высшую, будущую справедливость. Потом ты получишь наградные, спецпаек и спецдачу. А Александр Фадеев будет в это время толкать вагонетку.
Робкий человек определил бы смысл своей жизни как служение, как неонятный подвиг. Во имя чего? Во имя детей, подумав, сказал бы он. Но и это неправда. Наши дети – это наши отцы, они взрослее нас.
Надо сказать, наконец, ясно и недвусмысленно: сейчас – это всегда. Бог не умнеет от нашего опыта и не учит нас. Бог – абсолютное значение понятия «сейчас – это всегда». И ему безразлично, приближаемся мы к абсолюту или удаляемся от него. Он ждет нас. И это третий член равенства: сейчас-всегда-ожидание.
Все в мире существует сейчас. Все в мире было, есть и будет всегда. Все в мире орошено жизнью – ожиданием.
Иногда какая-то из частей равенства как бы выступает вперед и бросает тень на две другие. Это не так: остальные выступают так же.
Это «ожидание» играет в волшебную игру. Это «сейчас» смеется. Это «всегда» зачаровывает.
Конечно же, святая троица.
Не было счастья – несчастье поможет?
В двадцатом веке Россия напоминла развороченный улей. Пришла индустриализация и громадные массы народа начали менять места жительства. Связанные с этим революции и войны еще больше запутали ситуацию.
