– Ева, вы слишком чувствительны и принимаете все чересчур близко к сердцу.
– Теперь вы поучаете меня? – натянуто спросила она.
– Вы ведь хотели поговорить. Тогда слушайте. Так вот, чувства – величина непостоянная. Единственное, что остается неизменным, – это честь. Вы делаете определенный выбор и следуете ему. И в этом находите удовлетворение.
– Звучит благородно.
– Никогда не считал себя благородным, – возразил Майкл. – Но это то, как я живу.
– Вы счастливы? – вдруг спросила Ева.
Майкл стиснул зубы:
– Я считаю, что счастье – это одно из самых больших заблуждений. Люди делают столько глупостей в погоне за ним. Они разрывают контракты, разрушают браки и судьбы других людей, чтобы только почувствовать его вкус, но оно всегда быстротечно. В вашей жизни должно быть что-то более постоянное.
Ева нахмурилась:
– По-вашему, чувства вообще не следует принимать во внимание?
– Я не доверяю чувствам. Они приводят к глупым поступкам. Было бы лучше, если люди полагались на свой разум, а не сердце.
– Вы настоящий вольер с мартышками, – заметила Ева.
– Вы хотите сказать, что я… забавный? – неохотно рассмеялся Майкл.
– Да, но с сарказмом. То есть вы совсем незабавный.
– Тогда почему вы не разрешили мне сесть отдельно от вас?
– Потому что мне интересно с вами.
– А казино? Там тоже забавно?
– Там все по-другому. Там я чувствовала себя беззаботной.
– А как насчет тех мужчин?
– Я даже не помню их имена, – пожала плечами Ева.
– Значит, вы находите забавными вещи такого рода?
Он вдруг вскипел от беспричинного, незнакомого ему чувства ревности. Его мышцы напряглись, а мужские инстинкты призывали к действию, требовали следовать за чувствами и не обращать внимания на разум. Сделать ее своей. Только своей.
Майкл стиснул зубы, пытаясь сохранить остатки самообладания.
– А чем, по-вашему, я с ними занималась? Я все время провела в том зале. Они целовали мои игральные кости, но ничего больше. И в любом случае моя личная жизнь вас не касается. – Ева натянуто рассмеялась. – Прошу прощения за неудачную шутку. Мы оба знаем, что у меня нет никакой личной жизни.
Майкл подавил вздох облегчения:
– Это цена за принадлежность к королевской семье.
– Вы правы, – задумчиво ответила Ева. – Майк, скажите мне, что вы прочитали в моем досье?
Много чего. Ее попытки сбежать, то, что она, скорее всего, будет помолвлена с принцем Бастианом. Что у нее были ужасные отметки по математике, а по языку и литературе чуть выше среднего. Майкл ознакомился с целым списком вещей, касавшихся Евы, и ему показалось, что знает ее всю и сможет предугадать каждый ее шаг. Но теперь им овладели сомнения, потому что принцесса, как никто другой, преподносила ему сюрпризы один за другим.
– В вашем досье нет серьезных нарушений, – ответил он.
– Понятно. Значит, никаких серьезных нарушений. Наверное, под этим подразумевается занятие сексом втроем с незнакомыми людьми на виду у всех?
– Да. Такие вещи заслуживают особого упоминания.
– Было там что-нибудь интересное? Или на бумаге я такая же скучная, как и в жизни?
– Вы совсем нескучная, – возразил Майкл. – Мне понравилась та история с простынями. Она говорит о том, что вы предприимчивы.
– Рада, что вам понравилось. Кроме вас, никто не оценил мой поступок.
– Могу себе представить. Но если бы мне не удалось выйти через входную дверь поздно вечером, когда мне было лет тринадцать – четырнадцать, я бы тоже выбрался через окно.
– Вы нарушали правила? – удивилась Ева. – Верится с большим трудом.
– Ева, я делал вещи намного ужаснее.
Глава 5
Евангелина ходила по магазинам, выбирая себе наряды, а Майкл следовал за ней, держась на почтительном расстоянии.
Через некоторое время она появилась на выходе с ворохом пакетов, и Майкл заботливо убрал ее покупки в багажник автомобиля.
– Вы готовы вернуться во дворец? – выжидательно посмотрел он на Еву.
Нет. Только не это. При одной мысли о том, что нужно возвращаться обратно, ей стало дурно.
– Нет. Я… Может, мы сходим на пляж?
Он снял очки и окинул ее взглядом с ног до головы.
– В таком виде?
– Хотя бы ненадолго, – с мольбой произнесла Ева.
Майкл молча кивнул, и они пошли пешком вдоль по улице, которая заканчивалась песчаным пляжем.
Ева наклонилась, сбросила туфельки и, держа их в одной руке, пошла к воде, позволив волнам коснуться своих ступней.
– Может быть, мне стоит попытаться и добраться до свободы вплавь, – сказала она, спиной ощущая присутствие Майкла.
– Слишком длинный заплыв.
– Вы правы. И в любом случае мой отец сразу же пришлет за мной вертолет.
– В самом деле?
– Честно? Я не знаю. И я не уверена, как он поступит, если я вдруг откажусь выйти замуж за человека, которого он выбрал для меня. Мне кажется, я и не хочу этого знать. Понимаете, я пытаюсь избавиться от потенциальных женихов своим плохим поведением так, чтобы они убежали сами. И я могла бы переложить вину на них.
– Загребаете жар чужими руками?
– Да. Я трусиха, а в недалеком будущем замужняя трусиха.
– Брак – это не так уж плохо, – резко возразил Майкл.
Ева удивленно приподняла бровь.
– Вы не кажетесь сторонником брачных уз. Вы ведь не верите в любовь и во все остальное.
– Я не сказал, что не верю в нее. Я сказал, что не хочу этого. Ева, любовь существует. Она очень реальна, но это не радуга и лазурные небеса. Если вы любите кого-то достаточно сильно, это чувство может причинить вам такую боль, что вы не пожелаете ее и вашему врагу. Вы мечтаете о любви, потому что начитались сказок со счастливым концом. Что-то вроде «и жили они долго и счастливо». Но на самом деле все не так. Счастливое будущее может никогда и не наступить.
Раньше, когда Еву начинали поучать, она закатывала глаза и слушала вполуха. Но словам Майкла она внимала со всей серьезностью, потому что они шли из глубины его сердца.
– Но что плохого в том, чтобы хотеть чего-то большего, чем лишенный человеческой теплоты брак, основанный на политических договоренностях?
– Плохого ничего нет, – смягчился Майкл. – Но откуда вы знаете, что вас не ждет ничего хорошего? Может быть, со временем вы полюбите этого человека, по крайней мере, в некоторых отношениях.
– Я знакома с главным претендентом и ничего к нему не чувствую. Ничего… Он совсем не привлекает меня.
Она не испытывала к Бастиану ничего похожего на то, что переживала, находясь рядом с Майклом. Ее сердце в такие минуты начинало бешено колотиться, заставляя чувствовать слабость в руках и ногах.
– В браке есть вещи поважнее, чем секс, – бесцветным голосом сказал Майкл.
– Но он имеет значение, – зарделась Ева. – По правде говоря, я считала, что это одна из причин, по которой стоит выходить замуж.
Выражение его лица оставалось непроницаемым. Но Ева уловила какие-то перемены. Он вдруг напрягся и словно окаменел:
– Вы готовы вернуться обратно?
– Да, – солгала Ева. Она согласилась поехать домой только потому, что ей показалось, что этого хотелось Майклу.
Еве следовало отнестись к своему надзирателю с безразличием, но она не могла.
– Сегодня вечером приезжает Бастиан, – огорошил Еву Ставрос, ее старший брат и будущий король Кионоса.
Прошло три недели с тех пор, как она перешла под личную охрану Майкла, чье присутствие держало ее в постоянном напряжении.
– Правда? – с деланым безразличием спросила Ева, хотя ей стало дурно и у нее подкосились ноги.
– Думаю, отец все еще не теряет надежду, что ты обезумеешь от любви к Бастиану.
– Не получается. Между нами нет…
– Химии? – подсказал Ставрос, когда пауза слишком затянулась.
– Да. – Все было намного глубже и сложнее, но это понятие оказалось самым простым, чтобы описать сложившуюся ситуацию. Ева не собиралась обсуждать вопросы любви со своим братом. Наверное, Ставрос был единственным человеком, который мог потягаться с Майком в том, что касалось цинизма. Хотя, может быть, слово «цинизм» не совсем ему подходило, потому что Ставрос становился очень заботливым, когда дело касалось их семьи.
– Он хорошая партия для Кионоса.
– При выборе невесты ты будешь руководствоваться такими же принципами?
– Это самое важное условие, – пожал плечами Ставрос.
– И никакой душевной близости или… чего-то еще? – Ева не собиралась обсуждать с братом вопросы секса.
– Я не намерен специально искать себе невесту, но, когда возникнет такая потребность, я сделаю самый правильный выбор.
– Ради Кионоса, а не себя, – возразила Евангелина.
– Ева, такова жизнь.
– Но Ксандер видит ее в другом свете. – Каждый раз, когда упоминалось имя их брата, повисала неловкая пауза. Ставрос предпочитал делать вид, что их брат умер, но Ева старалась держаться хороших воспоминаний о нем. Александер был наследником престола, старше Евы на целых пятнадцать лет, но она всегда видела в нем союзника. Тогда как Ставрос принял бы сторону Майка, потому что ценил честь и долг превыше всего.
