- Не желаете? - предложил мужичок в телогрейке и кивнул на чайник.
- Чай - не водка, много не выпьешь, - поделился я.
- Так мы сбегаем? - мужичок вопросительно посмотрел на меня.
Я достал деньги, которые взяли одутловатый разбойник.
- Бери кашинского разлива, - напутствовал его мужичонка,
потом обернулся ко мне, - вы ведь суррогат не будете?
- Не буду, - я покачал головой.
- У вас дело какое? - спросил мужичонка. - Материал дефицитный требуется?
- Нет... - и я пересказал историю про сумку.
- Витек? - уточнил мужичонка. - Как же, знаем, где он выгружается. Мы что угодно найти можем... - и снова вопросительно посмотрел на меня. Даже рыжий очнулся от спячки и смотрел заинтересованно.
- За сумку ящик водки не пожалею, - сказал я.
Глаза собеседников вожделенно засветились.
- Там барахла-а... - продолжал я их распалять, - что ящик, два поставлю.
- Так мы найдем, - с готовностью подытожил мужичонка.
- Хорошо, я завтра днем зайду, в это же время, - сказал я и подумал - часов у них все равно нет.
Скоро вернулся гонец с водкой кашинского разлива, а вместе с ним еще двое. Я на бис повторил свое предложение. Думаю, скоро вся свалка узнала про бесценную сумку...
Через забор я не полез, а направился прямо к домику у въезда на свалку.
- Кто тут старший? - спросил я у женщины, которая стояла на обочине и считала машины. Женщина была коренастая, голова прямо вросла в плечи.
- Я, - ответила она робко.
- Там у вас бомжи в одном месте собрались, что-то ищут. Может, ценное что ищут? - предположил я и оглянулся на свалку.
В самом деле, чуть правее труб собралась горстка людей и
два бульдозера. Наверное, весть о ценной сумке успела облететь
свалку.
- Я проверю, - сказала женщина, - что там случилось.
Теперь можно не сомневаться, что труп, если он здесь есть, скоро найдут. Великое дело - материальная заинтересованность.
* * *
Вокзал. Вовсе не потому, что мне некуда больше податься. Наверное, линии жизни человеческой пересекаются на вокзалах. Кстати, и телефон под рукой.
В кабине жарко, душно так, что рубашка сразу прилипла к телу. Набрал номер и услышал мягкий женский голос. У Риты очень мягкий голос, словно у мурлыкающей пантеры.
Правда, не знаю, могут ли пантеры мурлыкать. У этой, во всяком случае, получалось неплохо.
- Ну что, - насмешливо спросила она, - решил все-таки позвонить?
Говорила она так, словно поставила на мне крест и я интересую ее не больше, чем прошлогодняя трава.
- Сначала ответь мне на несколько вопросов.
- Ладно, минут пятнадцать у меня есть. Кстати, нашел этот таинственный труп? Ну и напугал ты меня вчера.
- Труп? - переспросил я. - Думаю, его обнаружат в ближайшие часы. И знаешь, где? На свалке, городской свалке.
- Почему там? Причем тут свалка? - спросила она после паузы, чуть более продолжительной, чтобы быть естественной.
- Сдается мне, в то время, пока я находился в твоей
квартире, во двор заезжал мусоровоз. Мы даже видели его потом,
на улице. И заикающегося водителя тоже видели. Угадай, как можно
убрать тело, если во двор заезжал фургон с вместительным
бункером, а больше - никого. Унести на плечах? Насчет оживших
покойников, - я вдруг осекся и вспомнил руку на подоконнике. Пот,
струившийся по спине, из горячего превратился в ледяной. Но я
пересилил себя:
- В оживших покойников я не верю, договоримся сразу.
Кстати, я ведь не спрашиваю, где работает твой муж, я это и без тебя знаю.
- Виктор... Нет, зачем бы он это сделал? Убить он не мог.
- А спрятать труп? Чтобы избавить кое-кого от неприятной истории.
- Кого? - она фыркнула.
- Прежде чем труп найдет милиция, - я продолжал, - а потом найдет и твоего мужа, прежде чем он начнет отвечать на вопросы в казенном доме, где каждый надеется что-то утаить и выкрутиться, пусть он со мной поговорит.
- Виктор сегодня будет поздно, он в ресторане встречается...
- Значит, мы увидим его там. Нельзя упустить время.
- Хорошо. Но он не замешан, ему незачем было... А вдруг он не придет в ресторан?
- Тогда просто посидим там вдвоем. Надеюсь, он не будет против.
- Я у него не спрашиваю, - отрезала Рита.
Вот так-то. Приятно иметь дело с самостоятельными женщинами. Во всех отношениях приятно.
Только я собирался найти убийцу и привести его к воротам
тюрьмы, толкая перед собой, а вовсе не затащить ее в постель.
* * *
Она появилась из такси, стройная, в облегающем черном платье с глубоким вырезом. Увидела мое состояние, и глаза ее вспыхнули торжествующим звериным огнем. Это меня доконало окончательно.
- Смотри, уже очередь, - сказал я, - мы стоим в самом конце. Как тебе это нравится? Я сто лет не стоял в очередях.
Она пожала плечами, потом решительно подошла к стеклянной двери и поманила швейцара. Тот сидел возле пустующего гардероба и читал газету. Мельком взглянул на нас и сразу кивнул в сторону таблички - "Мест нет".
- Это самый приличный ресторан у нас в городе. Поэтому все хотят попасть, Рита посмотрела на меня. - Что будем делать? У Виктора здесь работает приятель, официант. Но как его позвать?
Я нащупал в кармане деньги, незаметно достал, и, расправив, прижал ладонью к стеклянной двери. Так, что купюру можно было увидеть только изнутри. Очередь пока спокойно наблюдала за нашей попыткой прорваться. Видимо, не воспринимала всерьез.
Швейцар, отложил газету, встал, подошел, отодвинул засов и открыл дверь на ширину ладони.
- Только не отдави мне пальцы, - я протянул ему деньги, - а то будет совсем свинство.
- Позовите Юру, - сказала моя спутница, - он такой, с черными усами, официант.
- Сейчас, - хрипло ответил швейцар, снова запер дверь и
шаркающей походкой пробарражировал за занавески, скрывающие вход
в зал. Ждать пришлось долго. Очередь завибрировала и начала нас
подозревать. Наконец он вернулся и прохрипел:
- Одно место, только женщину пущу. Я внимательно посмотрел на него и поинтересовался:
- А мне как, на улицу в миске пожрать вынесешь?
- Сказано, только женщину.
- Вы объясните, что нас двое, - заволновалась Рита. - Нас двое, понимаете? Скажите это Юре.
- Сказал, - швейцар неопределенно махнул рукой в сторону занавески. - А он сказал: могу посадить только женщину.
- Это какое-то недоразумение, - она посмотрела на меня, - что делать?
- Идите, - посоветовал я, - сами все объясните вашему знакомому. Все-таки надежнее, чем через этого Гермеса, - я кивнул на швейцара.
- Почему Гермеса? - не поняла она.
- Посланник богов. Быстрый, как молния. И столь же сообразительный.
- Ладно.
Она прошла, а я остался. Очередь готова была меня разорвать. Я пока упирался, но коллектив всегда сильнее. Особенно обиженный коллектив. Занавеска затрепетала, и кто-то позвал швейцара. Я не видел лица окликавшего. Но через минуту страж ворот приоткрыл дверь на ширину ладони, поманил меня. Очередь замерла, как удав в зарослях бамбука. Только хвост подрагивал от любопытства.
- Обойди вокруг здания, - тихо сказал швейцар, - во дворе
служебная дверь, зеленая такая.
Врата закрылись, швейцар вернулся к своей газете, а люди в очереди ликовали - не прошел! Каждый из них чувствовал себя пограничником.
Когда я зашел во двор, то сразу увидел - возле зеленой двери стоит и нервно курит высокий парень с черными обвислыми усами. Увидев меня, он широко улыбнулся и помахал рукой. Улыбка была деланная - под усами прятались жесткие складки. А вот махал он приветливо.
- Ты с Ритой пришел, да? - спросил он.
- Точно.
- С ней не пропадешь, она баба знаменитая, - он похлопал меня по плечу и повел за собой...
Впереди - тусклый закуток, заставленный коробками и всяким хламом, и дверь.
- Дальше куда? - я озираюсь в недоумении.
- Прямо, - сказал официант, - там тебя ждут.
И он исчез. А я последовал его совету. Помещение за дверью было без окон и заставленное перевернутыми столами и цинковыми ведрами. Только одно место было расчищено - у стены напротив. Там в потрепанном кресле сидел мужчина. Он закинул ноги на поломанный столик перед собой, откинулся назад и внимательно рассматривал меня. Ясно, что он пытается показаться вялым и безмятежным, вот только глаза не безмятежные, этого не скроешь. Надо ли говорить, что я сразу узнал его. Хотя видел всего один раз, да и то в темноте.
- Виктор? - спросил я. - Ваша жена...
- П-пока что моя, - перебил он, заикаясь, - или ты с этим не
совсем согласен, а, п-приятель?
- Я пришел не за тем...
- А мне нап-плевать, зачем ты п-пришел, - снова насмешливо перебил он. - И запомни, не ты п-пришел, а я разрешил тебе прийти. Если передумаю, то тебя выкинут отсюда п-пинком под твой тощий зад.
Я почувствовал перед глазами розовую пелену, словно тюлевые занавески... у меня всегда так, когда невмоготу и надо дать кому-нибудь по морде.
- Я не ссориться пришел, - усилием воли я раздвигал розовый туман перед глазами, - и мне вовсе нет дела до твоей жены.
