Форма входа
Читем онлайн Мельник ностальгии (сборник) - Антонио Нобре
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
2
Ну, слушай, Жорж, я покажу мою страну —Отважных моряков и белых кораблей!
Вот рыбаки идут в рассвета желтизнуИз порта Пóвоа во глубь морских полей.Задором все полны!Весло вонзают так, что гнёт его вода,И ждут они волны,И миг уж близится, знай только, не зевай!Волна придёт, и все навалятся тогда,Проткнут её с натужным криком: «Ну, давай!»Ещё, ещё, а вóды за кормой сомкнутся,Уже в открытом море – парус в небо взмоет(И знает Бог, судилось ли вернуться…)Надутый туго парус скорость вмиг утроит!Они, друг перед дружкой, словно мало места:Кто первый? Догони! А в небе дымка тает…О, чётки парусов под пальцами зюйд-веста,Литанию рыбачьих лодок он читает:
«Сеньора Мёртвая нивеста»[13]Олá[14], красавица! Простим твои ошибки!Что – орфография? Ты – из другого теста:Сродни летучей краснопёрой рыбке!
«Синьёра Стража»!Ты – чайка, берегись: стрелок грозит в пути!Ты – чайка: лёгок ход, нетяжела поклажа,Лети!«Ты нам – апора»!«За нас молись»!«Вирнёмся скоро»!«Мы нищими звались»!«Звизда морей»!«По ветру, чёлн, биги»!«Вперёд, бадрей»!
Как будто Богоматери шаги!
«Сеньора Свет»! «Бежим искуса»!
Маяк, похоже[15]…
«Святая Матерь Иисуса»!
Сияет тоже!
«День всех святых»!«Мария Мадалена»!
Орлы летают, в далях золотыхЧасовни высятся – то вздыбленная пена…
«Сеньор и Покровитель моряков»!«Сеньора удручённых»!
Всё те же шкиперы средь пенных гребешков:Бернардо Силва Мар[1] немолод, но силён,А сыновья среди сетей кручёных —Вáско да Гамы будущих времён…
«Страдания святого Себастьяна»!«Крылами Ангел осенит»!«Святая Анна»!«Нас Бог хранит»!«Уходим с миром»!Челны, вас Бог хранит!Идите с миром!
Сегодня в море Зе[2], ветрами продублённый,На той же лодке братья Ремелгадуш, ворчуны,А волны лепят на воде цветок зелёный,И пишут на цветке, как перьями, челны:«Войска и знаменитые бароны…»[16]
Последний чёлн идёт!Он догоняет те, ушедшие вперёд….Как он летит, по ветру птицею гоним:
«Уходим с Богом»!
Идите лодки с Богом и вернитесь с Ним,Ведомые Христом по гибельным дорогам…
Прощайте!
3
Ну, слушай, Жорж, я покажу мою странуПаломничеств и шествий!Марии наши! взгляд – и ты уже в плену!Ах, Боже упаси от пущих сумасшествий:Карамба! я сейчас их просто ущипну!Их станы схожи с лавкой ювелира[17],Манелов[18] лица вожделенье выдают!На них сокровища бухарского эмира:Тридцать монет на пальцах – руки в кольцах,А грудь – для тридцати златых сердец приют!Шнуры на шее, уши в серьгах-колокольцах!Пойдём же! Ты – Манел, виола на груди,Фанданго заиграй!Целуй, им нравится, прижми смелей к груди,Любую выбирай!Снимаем шляпы!Вот процессия, молчите!
И балдахин плывёт под треск ракет,Смуглы и благородны кавалеры в свите,Идут, за шнур держась, и каждый разодет.Носилки высоки, украшены изрядно,Мне Башнями Давида кажутся они!Мария Долороза так нарядна!А управитель праздника за шествием следит.Смотри, грустят Мария и Господь одни:Марии смутен взгляд: куда она глядит?Вот ангелочки впереди!И ходят-то с трудом!Три годика всего, чуть только от груди!Невидимые руки понесут их вдаль,Так каждый человек своей судьбой ведом.
Проходит в звёздах Ночь: и бархат, и хрусталь,(Как Та, что некогда легла над Иудеей).Вот – Солнце: жгучие глаза растопят лёд!Вот – полная Луна идёт аллеей!И лунный свет из глаз подобен серебру.И Кости та, вдали, Игральные[19] несёт,Но потеряет всё, начав игру.Несёт Венец Терновый с нежною улыбкойДитя, и нет шипов у этого цветка.А эта светится красой, живой и зыбкой,Ах, Губка с Желчью у неё горька!Но нет: её рука желчь обращает в мёд!И пчёлы вьются перед ней….
А вот с Копьём в руке в процессии идётОдетый стражником, и кровь блестит на стали,И кровь с той Пятницы на стали не тускней…Вот и последний: Саван… Видишь, дале —Христово Тело, всё в крови от ран глубоких,От крови странно рдеет, словноЗакат на море средь утёсов одиноких…По Португалии Его несут любовно!Смотреть на это больно: грусть и свет…Какие раны! А зловонья нет…
Процессия проходит, а гулянье длится.Народ одет и празднично, и скромно.Какой прилив людей! Сияющие лица!И струны северных виол рыдают томно,То душ их фадо, набожных и нежных.
На шляпах – символ Торжества Святого.
Опаловая пыль на фоне тростников…Царит Христос во Славе в небесах безбрежныхВ сиянье ореола золотого!Взывают трубы: будет бой быков!Идут тореро и ведут быков коровы[20].
А выкрики вокруг: Подарки и обновы!Бисквит от Маргариды! Чудные гитары!А вот – для ваших деток карамели!Зелёное вино – вас ждут кафе и бары!
Чахоточный, у двери дома на постели,Взгляд из Другого Мира – испускает дух,А внучка веточкой лавровой машет:От умирающего отгоняет мух.
Могильщик между девушек весёлых пляшет.Вот, выкрики слепого – Худого паренька с одной серьгой:«Несчастней нет слепого!»А этот, с искалеченной ногой!Зловоние… Скитается без крова…А тот, вдали, что прислонился к дверке, —Сплошная рана, хуже не бывает.Ступни, все в язвах, он пристроил на фанерке.Цветенье рака: солнце раздувает,Гангрена гасит. Жорж! Какая странная гвоздика…
Гвоздики – прелесть – чтоб носить их в бутоньерке!
О, георгины гноя, Иов – в пароксизме крика!Чахоточные, карлики, страдальцы!В горячке белой, в язвах, в чёрной яме слепоты!Распухшие ревматики – негнущиеся пальцы!А может, их сердца – прекрасные цветы!А вот – нагой в разорванных гамашах.Визгливые литании кликуш…Все просят милостыню ради душ Усопших наших.Зловонье! Униженья нет страшней!Отверженных и прокажённых рать…
Вы, живописцы странной родины моей,Что ж не приходите её нарисовать?
Париж, 1891–1892
Между Дору и Минью
Непорочная[1]
Химера, Тень, о ты, парящая в эфире,Не знаю, где, но ждёшь меня ты в этом мире,Та, что нежнее кружев Валансьена,Под белыми покровами, как пена,У ног священника зардевшись от стыда,Однажды скажет мне тихонько: «Да!»И будет ростом – Башнею Давида,И не теряя женственного вида,Предстанет чёрным тополем, увитымЛозой с листом блестящим, глянцевитым,И будут локоны кистями винограда,Черны, как плащ вдовы, как горькая утрата.И будет шпаге та рука подобна,Что снег белейший пристыдить способна,И пальцы дивные – острей кинжала,Веретена серебряное жало.И будут груди – гнёздами – ларцами,Где спят мечты пушистыми птенцами,И будет рот, как яблоко граната,И стан воздушный – лунная соната,Он невесом как сон, летящий снег,Как облакам пригрезившийся бег.И на неё взглянув восторженно – несмело,Я вспомню горных коз на Серра-да-Эштрела…И будет так она естественна, как травы,Как горных горлиц в небе утреннем забавы,И будет доброты невиданной, небесной,И будет искренней, как радость в день воскресный,И воспоёт её вечерний соловей,И дальний благовест невидимых церквей,И будет свет струить всечасно сердце в ней,И будет лилии и льна оно белей,Что бабушка пряла на пряслице хрустальном…И снег, и белые цветы на платье бальном,И мельника мука, и самый свет ЛуныВ сравненьи с сердцем девственным – черны!
Но на какой земле, сама того не зная,Меня та Башня ждёт, та Грёза неземная?Мне Фея – крёстная, пошёл я к ней узнать,В каких краях любимую искать.Та – палочкой своей сквозь шлейф туманаВела до королевства здесь, у океана.
Скажите мне, юные девы,Чей образ так светит вдали?О, девушки, юные девыРодной португальской земли!
И в этот светлый день!Ещё так рано, что жива ночная тень,И спящих птиц едва колышет ветерок,Моя невеста выйдет за порог.Прощально ветви закачаются, упруги,С улыбкой выйдет, затрепещут руки…И с нею мать, родные… Нянюшка однаДо двери проводив, застынет у окна,И слёзы фартуком утрёт под стук колёс,И будет так стоять, но не убудет слёз…И будут семь подружек при невесте:Семь юных девственниц, достойных этой чести,Из бедных, как они нарядами гордятся!Их матери в толпе глядят – не наглядятся…В Санта Ири́и, во дворе церковномС почтением, всегда немногословным,Народ приходский будет ждать, а яО мелочах крестьянского житьяЗатею разговор и о дожде…Народ у нас – дитя, как и везде:Крестьяне, радуясь вниманию сеньора,И сами с «доктором»[21] разговорятся скоро,И будут прибавлять не раз к своим словам:«Храни Вас Бог, сеньор!», «Пусть Бог поможет Вам!»И у меня на сердце будет благодать.Но всё же Ангел мой не должен опоздать…И вот старик воскликнет: «День уже настал!»Но это не заря: сверкающий кристаллИзвестняков Санта Ирии пробуждая,Подобно дню, невеста выйдет молодая.И белая, вся в белом, света безгреховней,Покажется мне дальнею часовней.И скажет нам пастух ближайшего местечка,Что это от него сбежавшая овечка.И скажет дурачок Жуан, он наш сосед,Что это в январе рождённый лунный свет.И скажет мельнику рыбак, суров на вид,Что лодка у него так по волнам скользит.И мельник рыбаку шепнёт, присев на сланце,Что это мельница его кружится в танце.Но Ангел подойдёт к дверям во храм,И я, дрожа, похолодев, ей руку дам.И глаз её благословение приму,Через порог вступив во храма полутьму.И будет там Христос, и тихий свет лампад,И обвенчает нас Сеньор Аббат.
И будет свадьба, и на торжествоПридут в деревне все до одного.Споют на свадьбе девушки села,И в песне честь невесте и хвала.И будут рокот кастаньет, и танцы, погляди!И тридцать золотых монет у каждой на груди.Невеста же сердечною улыбкойОтветит им сквозь окон сумрак зыбкий.И ночь накинет плащ, надвинет капюшон…И праздник будет завершён.И после, после Ангел будет отдыхать,Обняв её, заплачет с нею мать…И будут окна в сад у спаленки её,И пением ключа наполнится жильё,Ни звука более нигде: уснули поселяне.Задремлет Ангел мой, воде внимая, словно няне.Но как без Ангела горам и городку,Её утратив, как унять тоску?Я вновь к волшебнице, чтоб мне ответ дала:Ни разу ль палочка её не подвела?На небе три звезды – её ответ:Волшебной палочкой мне написала: «Нет!»
Скажите мне, юные девы,Чей образ так светит вдали?О, девушки, юные девыРодной португальской земли!
Наш Дом!Ах, крёстная, ты покажи, что будет в нём!И вижу: домик на холме, других не хуже:Весёлый, белый, безыскусственный снаружи,И чистоты тончайший аромат,Чтоб говорили: «Там живёт Сеньор Аббат!»Внутри же тени пусть сплетаются глухие,Рыдают залы в тишине от ностальгии,И мебель прежних лет, массивней, тяжелее,Стоит, мою тоску всегдашнюю лелея,(Чтоб о столетьях прошлых плакал дом и пел,В которых я родиться не успел).И за окном – прощальный свет, закат продлится,И Безнадёжная Мечта придёт молиться,И стареньких часов бой глухо раздаётся,Как будто сердце умирающего бьётся.И целый день – один я в этой кельеУ очага, где огненно веселье.Забыв про всё, не видя никого,Уйду я в размышлений колдовство.И буду думать, медиум печальный,Про Божий Замысел, высокий, изначальный,Возжажду знания на грани ведовстваО странствиях души в ночи, где плоть мертва.И духов призову, и в мёртвой тишинеОдин премудрый дух приблизится ко мнеИ будет говорить, со мною не лукавя…И в страхе все бегут, меня во тьме оставя.Но Непорочная войдёт – сама ЛунаОсветит залы – и воспряну ото сна.И за руку возьмёт, как малого ребёнка,А голос ласковый так будет литься звонко,И мне, дрожащему, на сердце мягко ляжет:«Ты не печалься», – Ангел скажет.И сострадания полна, и благостыни,Взойдёт на горы, спустится в пустыни,И пронесёт супружество сквозь годы,Сквозь мелочи досадные, невзгоды.И будет утешением скорбящимУчастием своим животворящим.И по субботам, в день для подаянья,Завёрнутая в звёздное сиянье,Всем будет помогать: слепым, увечным,Согреет их теплом своим сердечным,И тем ещё, кто на охрипшей скрипкеИграет и поёт о любящей улыбке,Про гибель кораблей в тумане и во мгле…И всем обиженным, кто ходит по земле…И эти праведные изберёт пути,Чтоб отмолить мои грехи, меня спасти!И будет зашивать, не тратя лишних слов,Дублёный морем, рваный парус рыбаков.Благословение очей её отнынеИх охранит от гибели в пучине.И в бурю страшную, печальна и чиста,Поставит свечи перед образом Христа,Молясь за души гибнущих на море,Сама свечой горя, слезой во взоре.А я уйду… с балкона слушать гром,При молниях писать трепещущим пером!И только в этом будет жизнь её…Во Имя, Господи, Пресветлое ТвоёВсё время посвящать делам богоугодным:Раздетых одевать, нести еду голодным,Давать убежище и утешать в печали,Чтоб в нашу дверь всегда несчастные стучали, —Такая жизнь под силу лишь немногим…И Бог: «Смотрите!», – скажет нам, убогим…И в меру сил моих ей буду подражать,И, поклоняясь ей, любить, как Божью Мать.И то, что было мне оставлено отливомОт детских снов, когда я был счастливым,Заполнится опять водой живой:Морским простором, вольной синевой.И будет Жанной д’Арк, услышавшей мольбу,Вознёсшей до своей – мою судьбу,Вливающей в меня огонь и силы…И будет рядом до моей могилы,И смерть найдёт, у гроба павши на колени,Чтоб вместе нам идти Долиной смертной тени…Но где же прячется она меж бурунами —Земля обетованная и знамя?Я Крёстную прошу: «Сомненья укроти:Смогу ли Непорочную найти?!»Та две звезды зажгла над синевой пруда:Волшебной палочкой мне написала: «Да!»
Скажите мне, юные девы,Чей образ так светит вдали?О, девушки, юные девыРодной португальской земли!
Париж, 1891
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Мельник ностальгии (сборник) - Антонио Нобре бесплатно.
Похожие на Мельник ностальгии (сборник) - Антонио Нобре книги
- Стихотворения - Семен Надсон - Поэзия
- Костер в ночи - Мария Петровых - Поэзия
- Стихотворения - Виктор Поляков - Поэзия
- Истинная сущность любви: Английская поэзия эпохи королевы Виктории - Уильям Блейк - Классическая проза / Поэзия
- Алая книга - Сергей Кречетов - Поэзия
- Рождественские стихи русских поэтов - Татьяна Стрыгина - Поэзия
- Автоматические стихи - Борис Поплавский - Поэзия
- Я выучу тебя, как песню – наизусть… - Терентiй Травнiкъ - Поэзия
- Мы рождены для вдохновенья… Поэзия золотого века - Федор Николаевич Глинка - Поэзия
- Ухожу. Оставляю любовь… Друзья и близкие о Владимире Зайцеве. Воспоминания. Стихи - Ирина Рубашкина - Поэзия