дочерью Энди. Даже и предположить не могла, что мое безобидное любопытство будет дорого стоить.
Рука Вивьен незаметно поглаживала подрагивающее от воспоминаний плечо Меган.
Все было банально, как в кино. Школьница влюбилась, придумала себе идеальный образ человека и не какого-нибудь парня, а самого настоящего мужчины в расцвете сил. Полюбила за один его облик и настойчиво привлекла к себе внимание. Она всегда выглядела старше. В то время у нее были светлые волосы и те же голубые глаза, не такие как сейчас — грустные. Грудь полнее и выразительней бедра. Они уж точно были рождены для того, чтобы их гладили, а ее тело для того, чтобы восхищаться девичьими формами. У нее еще никогда не было парня. Она никогда не целовалась. И не то, чтобы умела что-то большее. Она была само целомудрие, не знавшая того злого намерения и сладострастия, в которое окунулась однажды. И однажды поплатилась за все.
***
Вивьен
— Его звали Лайонел, — Мег поморщилась от одного воспоминания о мужском имени. — У него была дочь, жена, собаки, лужайка, большой дом. Все, как в обычной американской семье. Что еще нужно для полного счастья? Полный прядок. В моей же — было наоборот. Отец ушел от матери к другой женщине. В тот момент все тяготы легли на плечи старшего брата, пока мама находилась вдребезги убитой горем. К чему приходят люди после предательства? Обычно к пьянству. Но с моей мамашей все вышло иначе. Она ударилась в веру, стала слишком набожной и старалась воспитывать меня себе подобной. Видимо, я была непослушным ребенком и, в конечном счете, пошла по стопам отца. В чужую семью.
Мег не надолго замолчала, как будто подбирала слова, сглотнула и, выдержав паузу, продолжила спокойным голосом.
— Идиллия обыкновенной американской семьи начала рушиться, когда я впервые пришла к своей подруге в гости. Скорее не к ней, а больше к нему. На мне были короткие шорты и майка с глубоким вырезом. Я никогда не выделяла карандашом глаза и не красила яркой помадой губы, но тогда… Мне хотелось произвести на него впечатление. Мне хотелось быть взрослой.
— Произвела? — шепотом прервала ее, вовлеченная в историю Меган.
— Еще как. Длительное время мы встречались тайком. Я была самой счастливой на свете. Понимала ли я хоть каплю, что все это было неправильно? Конечно же, нет.
Тяжелый ее вздох раздался в тишине. Она сожалела о необдуманном поступке, который наложил свой гнусный, неоправданно печальный след на всю оставшуюся жизнь.
Откровения Мег напоминали наши с Бьорном недавние признания. В этой комнате, видимо, все условия располагали, чтобы поделиться общим грузом нашего прошлого. Не встревая, я продолжала слушать, отчетливо представляла каждую частичку, соединяющуюся в картинку ее юности.
— Я забеременела.
Прошло столько лет, а Мег пропускала через себя заново всю историю. Доказательством тому служили моментально навернувшиеся слезы в глазах.
— Я была на третьем месяце, когда потеряла ребенка.
— Мне так жаль, — единственное, что я могла сказать.
— Да, Вивьен, да. Он не был нужен Лайонелу, но зачем нужно было его отнимать у меня? — губы Меган задрожали, когда она старательно сдерживала порыв нарастающих эмоций.
— В каком смысле отнял? — я даже приподнялась на локте в замешательстве готовая на любой ее ответ.
Пусть материнский инстинкт еще не был отчетливо развит, но неопределенные нотки чувствительности зарождались. Я ощущала ее скорбь всеми фибрами души.
— Первым делом, я не знала, как сказать. Все-таки, разрушала его семью, возможно, даже карьеру, но разве могла задумываться об этом? Была влюблена без памяти, готовая ползать за ним. Как собачонка, бегать при первом свисте. Я была юна и мало что понимала.
Незаметно моя рука потянулась к ней, чтобы погладить предплечье в успокаивающем жесте. Подсказывала ей продолжать, не скрывать от меня ни единой подробности.
— Он схватил меня за руки и начал трясти, — Мег сдалась, и по щекам побежали слезы, — а потом в гневе оттолкнул от себя, как ненужную вещь. Девку, что увязалась за ним и хотела привязать новостью о ребенке — полном недоумении, по его словам.
— Ты не виновата.
— Я была виновата. И не только я.
— Он как взрослый зрелый мужчина должен был соображать, чем все это могло закончиться.
— Ему было наплевать, он хотел мое тело, а для меня было главным, — чего именно хотела я. Не думаю, что тебе стоит слышать дальше, по крайней мере, не в твоем положении, — вытирая слезы, она легонько прикоснулась к моему животу своей горячей ладонью.
— Не молчи, я хочу знать.
— Он думал, что я сделала это специально. И почти добился того, что я поверила ему. Вбила в голову, что действительно, все подстроила, лишь бы он не бросал меня.
Она вдруг замолчала, решаясь рассказывать дальше или нет.
— У тебя случился выкидыш из-за стресса?
— Ви, мне, правда, не стоило начинать рассказывать тебе. Не хочу, чтобы ты нервничала. Тебе необходим сейчас покой и крепкие нервы, а я тут со своим багажом дерьма столетней давности.
— Он тебя бил, — догадалась я и без ее продолжения.
Мег печально и решительно посмотрела в мои глаза.
— И спровоцировал выкидыш?
— И не только. Сломал нос, несколько ребер. Не переставал бить ногами в живот, пока я валялась от боли на полу уже без сознания. Можно сказать, что едва дышала.
Рука мгновенно прикрыла рот от нахлынувшего чувства тошноты. Однако на этот раз мне было не по себе совершенно по другой причине. Я мысленно провела параллель между двумя судьбами, ясно осознавая — мы обе были одного поля ягоды в своих бедах.
В том же темпе, тем же сухим тоном,
