Он и сам только недавно спросил у Мотылька про наш, отнюдь не восхищенный, вид. Дошло. Теперь он чувствовал интеллектуальное превосходство над любимой, но пока еще не разобравшейся в ситуации, женой.
– Дура ты двухъярдовая! – замахнулась на нее сумкой Огина. – Вот ты со своим Гором тоже занимаетесь… своим… Но вам же не придет в голову делать это при всех нас! Или на центральной площади. А этот певун…
– Я больше двух ярдов! – возразила амазонка. А потом и до нее стало доходить. Она окинула взглядом сначала Че, а потом и меня. А затем смущенно спросила. – Вы же говорили что там не все правда? Я сейчас!
И она умчалась за трактир. Вскоре оттуда донесся звук сорванной двери сортира. Потом короткий вскрик. А затем последний «треньк» лютни. И женщина быстро догнала нас.
– А что? Я ему сказала, что он в двух нотах сфальшивил. И что оскорбил мой слух. А что вы так смотрите? Я два года охраняла светских кошек. Наслушалась! – пожала она плечами на мой укоризненный взгляд. – А лютня у него была хорошая. Большая! Как раз на башку наделась, аж по самые плечи.
Чуть позже нас нагнал темный божок. Он сидел в той же таверне, но за отдельным столом. Ничего говорить негодяй даже не попытался, только с опаской поглядывал на Радию. Возможно застал явление барда в общий зал.
В лагере я по-быстрому освятил алтарь. Правда каменюгу пришлось поискать. В лесу валуны не часто встречаются. Но Кролин быстро отыскал требуемую глыбу в ближайшем овраге.
– Скамалыга! Назначаю тебя алтарем Богини Справедливости Челизи на два часа! – торжественно сказал я.
– Никак не могу привыкнуть к твоим методам моего служения, – покачала головой Че и положила ладони на камень.
Мы с Сили и Рез сели подождать. Задумчивая весь последний день фея, сделала несколько кругов, напоминая огромное и слишком красивое насекомое и, наконец села мне на плечо.
– Вот нас тут аж целых три богини. А алтари ты делаешь только Челизии, – укорила она меня.
– Ну ты же говорила, что тебя пасут аж несколько высших богов, – пожал плечами я. – Они могут и место алтаря, в который ты сунулась определить. Нам это надо? Но это только «раз». А «два» это то, что ты та еще интриганка! Можешь со своим жрецом что-то неприятное сделать. Так что никого из нас я жрецом твоим делать не соглашусь.
– Но я же твоя рабыня! Я не могу ничего против тебя делать.
– Ну и что? Я не хочу давать тебе очень жесткие и ограничивающие все приказы. Не хочу твой острый ум заковать в цепи. Значит лазейку ты всегда найдешь! А я, при всем уважении к тебе, помню какой ты была драконессой. От тебя же никакого спасения не было!
– Да ладно тебе! Бобору я ничего плохого не сделала. Даже наоборот! Одарила его, что никакой дракон вообще сделать от жадности просто не сможет. И жили мы хорошо!
– Но главной была ты. И подозреваю, что не сильно задумывалась о том, нравится ли ему, что ты делаешь.
Мы оба посмотрели на Рез, которая разинув свой зеленый рот, слушала спор двух своих кумиров.
А Сили многозначительно усмехнулась. Я приподнял бровь. Фея повторила мой жест.
– Не обижайся, Шуби! – улыбнулась моя первая жена. – Но если Кей, несмотря на свой бурный хаотизм характера, очень добрый господин для своих рабынь, то от тебя все, кто в курсе, могут ожидать самых абсурдных поступков. Так что никакой жреческой зависимости не будет!
Фея фыркнула. Но потом перелетела с моего плеча на плечо моей жены и стала что-то жарко шептать той в ушко. Это хорошо, что ей хватает ума не обострять. Но интриганка, конечно, еще та!
Через час Че отлипла от алтаря. Она обвела нас пораженным взглядом и пробормотала:
– Кто бы мог такое подумать о силе искусства? Сплетни по миру про нашу большую семью идут уже давно. Но они так… Кто-то знает. Кто-то нет. И они вызвали рост благодати раза в два. Я стала заметно более сильной богиней. Но сегодня началось невероятное! Знаешь во сколько раз выросло поклонение мне? В сорок два раза! Я сейчас выхожу на уровень высших богов! Богов войны там… семьи… любви… Я даже передумала убивать того козла… нет… на коз у меня аллергия. Того барана, бога скабрезных песен, который эту балладу всем бардам в мире на уши нашептал. Да! И еще, говорят, в мире резко вырос спрос на мрамор… Я боюсь подумать, что же наваяют скульпторы!
Мы с Сили переглянулись. А фея сделал круг и села не плечо Че.
– И обратите внимание! Кто-то мне завидует. А кто-то сочувствует… Это там, где речь о кандалах… Хм… Так вот. Но, как правило, мимо храма стараются не проходить. А главное что? Теперь я, если что, смогу очень здорово помочь в решении проблемы с душой. Только посветлеть осталось.
Челизия задумалась. А Сили, наоборот, ослепительно улыбнулась:
– А вы помните тот куплет? Который начинался со слов «в розовом рассвете». Там соврал бард. Но можно это исправить! И еще… Там где было про соломенный домик… Девочки! Шуби и Рез! Вас в лагере ничего не ждет?
Когда две свидетельницы, посверкивая глазками, удалились. Сили извиняющеся улыбнулась:
– Нет, любимые мои! Того, что было в соломенном домике, не ждите. Это был домысел автора. Втроем я не могу! Я же пока еще святая… А отослала девчонок, потому что хочу кое-что важное сказать. Я с душой все больше объединяюсь. И понять, кто и где, я уже не могу! Так что очень хорошо, если Че скоро станет светлой и… Сильной светлой! Я так рада! Может тогда сможете починить меня. Я же всё! Я уже не знаю где мои мысли, а где души. Я получила над ней какой-то контроль, и она уже почти не смеет хамить, как раньше. Но и она! Она тоже может управлять мной. Я уже получаю часть ее свойств. Я сама уже могу читать самые поверхностные мысли. И мне иногда хочется хамить вам… да и всем. Я схожу с ума? Может меня уже лучше просто убить? Во сне я даже не замечу.
– Стоп! Стоп! – я прервал скатывание в рыдания. – Это же нормально! Ты и должна быть с душой одним целым. А если ты станешь немного стервой, я переживу. Ты есть ты! И мы тебя отвоюем у всех. Ты станешь этим… сверхсуществом. Но не сейчас, а в свое время! В старости. Точнее, после смерти
