– Благодарю вас за беспокойство, капитан, но мы туда по важному делу. Долго мы не задержимся.
– Я дам вам охрану, правда, солдатам такое дежурство вряд ли понравится.
– Не нужно, здесь нет ничего такого, что могло бы нам причинить вред. Разве что какой-нибудь случайный медведь.
Эти ее слова поразили Кесептона.
– Вы бывали здесь раньше?
– Да, но с подобным делом еще ни разу.
Кесептон обнаружил, что во рту у него пересохло. Лично он предпочел бы не наведываться в это жуткое место, ибо это был Дуггут, город Повелителя Демонов. Основателем города был Мач Ингбок, давно умерший, но все еще не забытый Повелитель-ренегат из Падмасы. Память о его жутких делах по-прежнему жила в этих краях.
– Что же за дело может заставить человека отправиться в цитадель Ингбока? – удивился он вслух.
Лессис вновь улыбнулась, но ответила не сразу. Когда она заговорила, то смотрела куда-то вдаль, поверх руин.
– Это медвежья страна, – сказала она. – Но даже большие бурые медведи не любят этот город. Так что не будем особенно беспокоиться по поводу всяких там бродячих косолапых ребят.
По всему выходило, что она попросту издевается над страхами капитана. Кесептон рассердился.
Так, значит, бояться нечего? Тогда почему же в глазах юной серой сестры столько тревоги?
Взглянув украдкой на девушку, он почувствовал еще один болезненный укол в сердце. Это что же получается? Девушка нет слов как красива! И явно благородного происхождения. И все же она занимается этим опасным делом вместе с Великой Ведьмой. Это казалось чем-то неестественным.
Очевидно, она была не такая, как большинство молодых женщин ее круга. И теперь он испытывал стыд за свое малодушие. Кесептон был закален в боях, пять лет служил в легионе, и все же он не мог заставить себя идти в Дуггут. А она могла.
Но когда он заглянул ей в глаза, то увидел, как она была неуверенна, какой в ее глазах был испуг. Мертвый город Дуггут был не тем местом, чтобы входить туда со спокойным сердцем, ибо поистине говорили, что легенды о Маче Ингбоке были написаны кровью и ужасом.
Лессис вновь посмотрела на него, и он отвел взгляд от девушки. Эти ведьмы так проницательны! Неужели она знает, что он влюблен? Впрочем, разве такое скроешь?
И вновь им овладела ужасная мысль. Что если ведьма тащила эту девчонку с собой как приманку, чтобы добиться его готовности выполнять приказы? Ведь для них ничего не стоило проделать такую штуку – управлять молодым офицером с помощью его чувств. Офицеры месяцами бывали в походах и были лишены женского общества. Как легко пробудить страсть и вскружить ему голову, получив таким образом его преданность.
Возможно, именно поэтому ведьма взяла в помощницы эту девушку. Мужчины не могли не любить такую, она находилась в самом расцвете женственности и была неотразимо прекрасна. Кесептон напряг всю свою волю, чтобы не смотреть на Лагдален.
Он вздрогнул. Что с ним сделала эта женщина?
– Прощайте, капитан, – сказала ведьма с легким удивлением в голосе. – Увидимся за завтраком, я надеюсь. – Лессис развернула своего пони к руинам. Девушка направилась с ней.
Он смотрел, как они отъезжают, думая, как приятно было бы побыть час-другой наедине с этой Лагдален из Марнери. Просто побродить под звездами, под луной, под солнцем или под любой другой чертовщиной. Разговаривать, петь или… заниматься любовью.
Думать о подобных вещах в походе, далеко от границы, было делом опасным, но попробуй остановись! Он долго следил за тем, как тает ее фигура, как развеваются на ветру ее волосы.
А затем они пропали из виду. На посту был оставлен дозорный. Кесептон знал, что должен вернуться назад к солдатам, но он продолжал стоять, пока не увидел, как они взбираются по склону сухого рва и проходят сквозь разбитые ворота, над которыми когда-то давным-давно тысячами торчали отрубленные головы несчастных.
Он добрался до лагеря и слез с лошади. В котле еще оставалось немного горячей каши; он взял порцию и удалился вместе с Уилдом обсудить положение. Уилд уже приготовил полный список погибших и раненых.
Они сели и просмотрели список. Картина была ужасной. Из всего отряда осталось меньше сорока человек, пригодных к боевым действиям. В битве при Оссур Галане они похоронили еще двенадцать и сожгли тело очередного дракона.
Раненые включали большого Вандера, еще одного кожистоспинника и нескольких солдат из команды Йортча, сражавшихся на свой страх и риск с вражеской кавалерией и еле отстоявших свою позицию.
Первый же поход Кесептона обернулся катастрофой. В глубине души он был уверен, что ему уже никогда в жизни не дадут другого отряда. Он ощущал в себе пустоту, а тут еще разгорающаяся страсть к девушке, и все это выбивало из колеи и трепало нервы.
Итак, Холлейн Кесептон пытался не потерять самообладания. Узнай об этом солдаты, от его авторитета камня на камне бы не осталось, поэтому нужно было не показывать виду и сохранять спокойствие. Да уж, положение хуже не придумаешь!
А пока удрученный Холлейн Кесептон обсуждал с Уилдом создавшееся положение, две сестры в сером осторожно шагали по руинам некогда могущественного города.
Лунный свет отбрасывал резкие тени от разрушенных стен и останков шпилей. Покалеченные башни и разбросанные повсюду камни хранили воспоминания о былых ужасах. В местах этих злоба не имела предела, власть была безграничной, а на жестокость не было никакой управы.
Почти не переговариваясь, они крались по мертвым улицам, проходили мимо разбитых статуй, оставшихся лежать там, куда их сбросили победоносные армии Аргоната почти два века назад. Лессис и Лагдален ненадолго задержались перед аркой, сооруженной завоевателями как символ гибели их противников. Рукотворный памятник безумным амбициям Повелителя Демонов, арка состояла из двух постаментов; четыре колонны, обвитые барельефами змей, поддерживали верхнюю часть, откуда жуткая физиономия Мача Ингбока с победным ликованием взирала вниз. Маска гоблина, где человеческие черты, искаженные алчностью, вожделением и жаждой неограниченной власти, превратились в безумную карикатуру с выпученными глазами и вислогубым ртом.
Фигуры в сером несколько секунд стояли и смотрели на эту личину. При лунном свете жестокие черты лица казались еще холоднее и отвратительнее, чем те, по образу которых они были созданы. Когда-то эта физиономия злобным взглядом провожала пленников, пока их вели на смерть и муки в подземных тюрьмах. Теперь же она тщетно взирала на пыль в свете луны.
Лессис вздохнула, и они двинулись дальше, оставляя великого Повелителя Дуггута веки вечные глазеть вниз на руины своих амбиций.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
