– Электрическая активность, источник которой неизвестен, – ответил он. – Информация поступает непосредственно из навигационного центра Ересиарха. Он полагает, что белые пятна могут помешать полетам внутри Солнечной системы.
– Нечто вроде ловушек?
– Возможно.
Может быть, воины-клоны устроили внутри кольца ловушку. Лазер, мощностью сопоставимый с размерами Солнечной системы, лучше всего поместить на Солнце, однако она нигде не заметила экзотических видов материи, которые обычно появляются в связи с использованием гиперпространственного оружия. Впрочем, нельзя исключать, что это природный феномен, но она не имеет права рисковать – последствия могут оказаться трагическими...
– Кейн скоро придет, – заявил Каджик.
– Спасибо, Ури. – Рош в течение минуты делала глубокие вдохи, готовясь к важному разговору.
Она не представляла, что скажет, и понятия не имела, как станет отвечать Кейн.
У меня есть возможность убить тебя и всех твоих собратьев, если только ты не убедишь меня в том, что этого делать не следует.
Если повезет, он подумает, что она сошла с ума.
Если нет...
– Привет, Морган. – Кейн вошел в каюту.
– Спасибо, что навестил меня, Кейн. – Голос Рош дрогнул, она не слышала, как открылась дверь. – Я хотела...
Она замолчала.
Кейн стоял перед ней со сложенными на груди руками, казалось, он совершенно спокоен и расслаблен.
– Я хотела поблагодарить тебя за мое спасение, – сказала она и только теперь сообразила, что это правда. – Ты очень сильно рисковал, но тебе сопутствовала удача. Спасибо.
– Я не мог поступить иначе, – ответил он.
Его лицо оставалось бесстрастным.
– Кстати, как тебе удалось узнать, что нужно делать для моего спасения? – спросила она.
– Я рискнул, – сказал Кейн. – Захвативший тебя корабль без всякого сопротивления преодолел блокаду, поставленную вокруг «Флегетона», поэтому я решил, что он в союзе с воинами-клонами. С помощью фрагментов командного языка, которые мы обнаружили в Палазийской системе, я сумел убедить тех, кто руководил атакой, пропустить нас. Дальше было совсем просто.
Рош показалось, что Кейн говорит правду, но он не могла заставить себя поверить ему до конца.
– А откуда взялась идея маскировки «Аны Верейн»?
Кейн пожал плечами.
– Тебя захватил корабль гурнов, поэтому я предположил, что команда с уважением отнесется к появлению более крупного судна своего флота. Получить из базы данных сведения о конструкции такого судна оказалось проще простого.
– А его название? Ты сказал – «Апостол».
– Я услышал его, когда поднялся на борт.
– А что еще тебе удалось узнать? Что-нибудь полезное – кто они такие, к примеру?
– Они называют себя Последователями Эвердженса, – ответил Кейн. И добавил, не дожидаясь вопроса Рош:
– Я не знаю, что это значит.
– Но они заодно с врагом.
– Да, создается именно такое впечатление. Они с готовностью меня приняли.
Рош кивнула. Объяснения Кейна выглядели вполне разумно, но, пожалуй, уж слишком правдоподобно. Ей вдруг показалось, что он с легкостью ответит на любые ее вопросы.
– Не является ли случившееся доказательством того, что воины-клоны используют для связи эпсенс. В этом случае ты мог бы без проблем убедить захвативших меня людей, что ты из числа воинов-клонов, которым они поклоняются.
– Мне не хочется тебя разочаровывать, Морган, но ты ошибаешься, – покачал головой Кейн.
Несколько секунд Рош внимательно изучала своего собеседника.
– Ты мне лжешь? – проговорила она, повторив вопрос, который она задала, когда они вошли в Солнечную систему.
– Зачем мне лгать?
– А зачем все лгут? Для того чтобы скрыть правду.
– Если я пытаюсь скрыть правду, какой смысл признаваться в этом сейчас?
– Так ты мне лжешь? – не отступала она.
– Что ты хочешь услышать, Морган? Что я поддерживаю связь со своими собратьями? Что я в союзе с ними?
– Я хочу, чтобы ты ответил на мой вопрос! Что тут трудного?
– Если сейчас я говорю не правду, значит, я лгал все время!
Страсть, неожиданно появившаяся в его голосе, удивила Рош, но не притушила ее собственного гнева.
– Просто ответь на мой вопрос, Кейн! – резко бросила она. – Ты мне лжешь?
Наступила долгая пауза. Кейн глубоко дышал, казалось, он пытается успокоиться. Поразительно, но Рош всего во второй раз видела его в ярости. Он тщательно скрывал эту сторону своей натуры.
– Я не лгу, Морган, – наконец ровным голосом сказал он, прервав размышления Рош. – Все, что я говорил тебе, правда.
Она устало вздохнула. Ей хотелось, чтобы его слова помогли ей избавиться от сомнений, однако они продолжали ее тревожить.
– Я хочу тебе верить, – сказала Рош. – Но это так трудно...
– Почему, Морган? – перебил ее Кейн. – Почему? Сколько» раз я спасал твою жизнь? Сколько еще раз мне нужно тебя спасти, чтобы ты мне поверила? Скольких собратьев я должен убить?
На секунду Рош потеряла дар речи. Он вдруг вспомнила, каким он был на корабле гурнов – холодным и опасным, – но сейчас она увидела совсем другое. Он выглядел.., обиженным.
Яне могу тебе доверять, – хотелось сказать Рош, – потому что если я допущу ошибку, последствия будут ужасными.
Но она не произнесла этих слов вслух. Не смогла. Боялась показать ему, сколь беззащитна, не хотела признаться в своей неуверенности. Вот к чему все пришло: выбор между сомнениями в его правдивости и разрушениями, которые он может причинить. Если Кейн лжет, если пытается заманить ее в ловушку, если он действительно один из врагов и все время ее обманывал – и если только она одна может уничтожить врага...
– Ты однажды сказал: мы можем тебе полностью доверять, поскольку тебе самому неизвестно, на что ты способен. Не зная, кто тебя создал и зачем, мы не в силах предвидеть, как ты будешь себя вести. Существует шанс, что настанет день, когда ты поступишь вопреки собственным убеждениям. Ты и сейчас так думаешь?
Его напряжение слегка уменьшилось.
– Хороший довод, – заметил Кейн. – На твоем месте я бы тоже так рассуждал.
Рош решила рискнуть и задать важный для себя вопрос:
– Скажи мне, Кейн, если бы ты оказался на моем месте и у тебя появилась возможность уничтожить врага без малейшего ущерба для Человечества, ты бы на это пошел?
Он задумался.
– Звучит весьма привлекательно.
– Даже ценой миллионов жизней – жизней врага?
– Да, конечно, – ответил он. – Потому что это позволило бы спасти миллиарды людей.
– Значит, ты оправдываешь геноцид?
– Я ничего не оправдываю, Морган. Просто отвечаю на твой вопрос.
– А что, если один из врагов нарушил волю своего создателя и показал, что имеет право на искупление? Ты и его убил бы, чтобы предотвратить новую войну?
И снова Кейн задумался.
– Да, он должен был бы погибнуть вместе со всеми.
Рош стало страшно. Ее испугала вовсе не безжалостность Кейна – она догадалась, как он ответит, – а его отношение к себе.
Он понял, что имела в виду Рош. Кейн совсем не глуп. Он производил устрашающее впечатление – только из-за того, что умел все делать лучше, чем Рош. Он мог ее обогнать, победить в рукопашной схватке, а также, наверное, лучше и быстрее решал любые задачи – и наблюдал за ней и Ящиком с того самого момента, как они познакомились. Если Кейн до сих пор не догадался о связи Ящика с Крессендом, то теперь у него появилась пища для размышлений.
Он знал, что она говорит о нем, и прямо ответил на ее вопрос: если у нее появилась возможность, Рош должна уничтожить врага, в том числе и его самого.
Или он и сейчас опережает ее на несколько ходов? Вдруг он рассчитывает, что проявленное им бескорыстие убедит Рош помиловать врага?
Кейн спокойно смотрел ей в глаза, словно они обсуждали самые обычные проблемы, а не геноцид целого народа. Что он сделает, если она решит уничтожить его вместе с остальными?
Нет, об этом думать нельзя. Решение следует принимать, исходя из самых общих принципов. Что произойдет потом, совсем другое дело.
Если Кейн в силах воспротивиться установкам своей программы, может быть, остальные тоже на это способны. Если такая возможность существует, значит, воинам-клонам необходимо сохранить жизнь.
Галактика никогда не отличалась особенно покладистым характером. Если Рош санкционирует уничтожение врага, наступит ли здесь всеобщий мир? Возможно, на некоторое время, пока не распадутся союзы. Но влияние врага будет по-прежнему ощущаться. Старые обиды не забудутся, даже несмотря на то, что они раздуты третьей силой. Конфликты и несправедливость не исчезнут.
Предположим, она примет решение, что Высшие люди не должны вмешиваться. Из этого вовсе не следует, что все люди погибнут. Рош уже знала, что ответит Крессенду. Речь не шла о жизни миллионов против жизни триллионов. Проблема состояла в продолжении военных действий или их прекращении.
Никому не известно, чем закончится противостояние. Человечество имеет колоссальное преимущество в численности, предсказать исход войны невозможно.
