занят чувствами, играми, идеями. Он будет очень независимым, уверенным, эгоистичным, но в то же время социально активным, чрезвычайно волевым и высокообразованным.
Старец вздохнул про себя. Он попросил Николая помочь ему подняться. Они вышли из церкви и пошли неторопливо, без всякой спешки в свои по-спартански обустроенные кельи. Небо теперь было усыпано еще большим количеством мерцающих звезд: перед ними открывался завораживающий вид на далекие галактики.
В совершенно земных тенях Николай с раздражением обнаружил фигуру Фауста. В ночном коридоре пути монахов разошлись.
Последние слова старца, обращенные к Николаю, прозвучали патетически:
– Все люди однажды будут тесниться в длинной очереди на Страшный суд Христов. Цари, короли, воины, простая чернь и мы, монахи, – без иерархий, без различий, в которых жили в свое время. Я не уверен, что человек будущего будет чувствовать себя вольготно в этой очереди.
Николай устало лег на свое жесткое ложе. У него даже не было сил задуть свечу перед иконами. Внезапно раздался тихий стук в дверь. Монах узнал слегка хриплый голос:
– Завтра отправляемся в Москву. Мы больше не можем терять время! – Шаги удалились. Монах перекрестился и погрузился в крепкий сон.
18 марта 1584 года должно было стать незабываемой датой в истории России. Накануне вечером трое незнакомцев появились в Кремле, пожелав увидеть царя, прикованного к постели тяжелой болезнью. Они сказали, что были ясновидящими и прибыли с Крайнего Севера России: афонский монах Николай, одетый в черную накидку, напоминавшую старую гвардию опричников, его спутник – гигант военачальник, уже не молодой, но огромной силы, вооруженный ружьем, и третий пришедший, одетый по последней европейской моде, который первым сообщил переполошившимся слугам печальную весть: завтра царь умрет.
На следующий день Иван IV сидел в большой деревянной ванне, когда Николая и Фауста ввели в его покои. Он был не один. Новый фаворит царя Борис Годунов не отходил от него и все время приказывал английскому доктору Эйлоффу подливать в ванну горячей воды. Второй боярин Богдан Бельский с подозрением следил за каждым движением своего конкурента Годунова.
Умирающему монарху было всего пятьдесят три года, но его тело больше не выдерживало испытаний. Он страдал от сифилиса и цирроза печени. Иван IV больше не мог ходить из-за болей в спине и суставах, камердинерам приходилось его носить. Все его тело пахло гнилью, кожа была черноватой, лицо впавшим, глаза совсем остекленевшими. На голове не осталось ни одного волоска. Спустя четыреста пятьдесят лет после его смерти современные медицинские исследования позволят обнаружить большое количество ртути в его костях. Будет доказано, что царя тайно отравляли в течение длительного времени, либо он пытался лечить свой организм этим веществом.
По старинной традиции, прибывшие низко поклонились перед алтарем. Царь больше не узнавал бывших товарищей. Очевидно, он был почти слепым. Предсказание своей скорой смерти он сухо прокомментировал:
– Если я не умру к вечеру, вас четвертуют.
Фауст напомнил ему о последнем разговоре десятилетия тому назад, когда они вместе изучали письмо Генриху французского прорицателя Нострадамуса. Иван IV сразу же очнулся и отстранился от своего любимого занятия – шахматной игры. Шахматная доска стояла рядом с его ванной. Визгливым голосом он потребовал французское издание пророчеств из своей библиотеки. Когда из хранилища было доставлено драгоценное литературное произведение, издававшееся в Европе самыми высокими тиражами, царь приказал собравшимся вокруг него в последний раз посвятить свое время чтению Хроники человечества.
Фауст потирал руки. Он был полностью в своей стихии и напомнил, что загадочное письмо Генриху состояло из двух частей. Первую, самую важную часть они совместно уже досконально изучили и расшифровали – за исключением описания последнего крупного военного столкновения в XXI веке. До сих пор толкователи игнорировали вторую часть пророческого письма, потому что считали ее предсказанием, рассчитанным только на Францию. В действительности, однако, эта вторая часть, как объяснил Фауст, которой предшествовал некий зашифрованный ряд чисел в форме годов, была своего рода параллельным повествованием о хронологических событиях части первой. Фауст начал переводить текст:
В начале того года начнется самое большое гонение на Христианскую Церковь, подобного которому не было даже в Африке, и будет оно продолжаться до года тысяча семьсот девяносто второго, который будет считаться обновлением века, после этого поднимется римский народ и прогонит некоторые безвестные тени, получив назад немного прежнего блеска, не без большого ракола и постоянных перемен. Потом Венеция обретет большую силу и мощь и поднимет свои крылья очень высоко, подобно могуществу Древнего Рима. В это время большие Византийские паруса, совместно с Лигурийскими, при мощной поддержке Северной державы, наступят некоторые препятствия, потому что два христианина не придерживались веры. Арки, воздвигнутые античным Марсом, будут омыты волнами Нептуна. В Адриатике начнутся большие разногласия, то, что было объединено, разделится, к дому приблизится то, что было большим городом, Помпотам, Месопотамия Европы, при сорок пятом, а также сорок первом, сорок втором и тридцать седьмом.
Фауст бросил взгляд на стоящего рядом с ним монаха: мог ли он сам это истолковать или Николай хотел сделать это сам? Монах кивком дал понять усердному алхимику, что не возражает. Фауст подчеркнул, что это не что иное, как уникальное краткое описание событий от Великой французской революции до конца Второй мировой войны. В зачитанном отрывке провидец нарисовал сложную звездную картину, указав на решающий год, c которого «начнется обновление», включая гонения на христиан. Исходя из этих сведений астрономы вычислили 1606 год, где был заложен фундамент для последующей Тридцатилетней войны.
Фауст по-деловому говорил о пророчествах, как будто речь не шла о чем-то особенном. Удивительным в этом был не сам текст, а искусство изложения толкователя, который несколькими штрихами набросал целую картину мира. Фауст пояснил:
– Под преследованием христианской церкви в Африке имеется в виду завоевание и разрушение сарацинами и исламом Византийской империи на южном побережье Средиземного моря в Средневековье. Во время Великой революции во Франции в Париже будут совершаться зверства, подобные тем, которые устраивали сарацины против христиан при завоевании Испании. Наконец, в 1792 году начнется новая эра, эра свободы и господства народа. Французская революция породит новый календарь, новый отчет времени. После этого вся Европа – то есть старый римский народ – объединится, обретет силу и гармонию. Но Венеция, имеет место сравнение с Германией, которая в союзе с Италией, как мы когда-то читали в первой части, нападет на всю Европу. Два христианина – лидеры Германии и Италии – предадут веру. Фашизм будет побежден новой Византией – Россией и военно-морскими силами Нептуна, то есть заморскими США. А цифры 45, 41, 42 и
