рукописный текст в греческом переводе: «Свидетельство о Воскресении», заметив, что были реальные свидетельства римских легионеров, охранявших гробницу Иисуса во вторую ночь. Позже они рассказали об увиденном Петру, который все записал.
«В ту же ночь, когда началось утро Дня Господня и когда воины, как обычно, вдвоем завершали свою вахту, в небе раздался громкий голос. И они увидели, как разверзлось небо и две фигуры, озаренные светом, спустились сверху и подошли к гробнице. Камень, которым был закрыт вход в пещеру, сам по себе отпал, и гробница открылась. Оба юноши вошли внутрь. И когда воины увидели это, они разбудили центуриона и старших, поскольку те были здесь, чтобы охранять гробницу. И пока они продолжали рассказывать об увиденном, на их глазах из гробницы вышли три фигуры. Двое поддерживали третьего. И головы двоих достигли небес, а у того, которого они вели под руки, голова возвысилась над небосводом. И они услышали голос с небес: Ты сообщил мертвым? И ответ был – да. И воины договорились пойти вместе к Пилату и доложить ему. И пока они раздумывали, небеса снова разверзлись, и один человек спустился и вошел в погребальную пещеру. Увидев все это, легионеры пошли с центурионом к Пилату, оставив гробницу, которую охраняли, и рассказали обо всем, что видели, в большом замешательстве и волнении, и сказали: Истинно, Сын был от Бога».
Николай, сидя на корточках в сумерках на горе Афон, размышлял о психическом состоянии царя в Москве. Он никогда не встречал такого умного человека в своей жизни. Иван шокировал и одновременно завоевывал. Монах слышал, что он убил своего собственного сына посохом: непреднамеренно, в приступе ярости, как все правдоподобно уверяли в Москве.
Николай глубоко сожалел о том, что ему так и не удалось излечить царя, изменить его и повернуть ход событий в другом направлении.
Ровно тридцать лет назад он приехал в Москву из Западной Европы с императорским посольством, чтобы предложить тогда еще очень молодому царю союз России и Священной Римской империи против турок. Знаменитый пророк Нострадамус выявил в своих секретных штудиях, когда начнется Апокалипсис, а значит, и конец эпохи, и что тогда Россия объединится с арабами против Запада.
Все, что должно было произойти в конце света, было подробно описано в загадочном зашифрованном письме Нострадамуса к французскому королю Генриху II. Члены тайного ордена, к которому принадлежал Нострадамус, рассказывали Ивану IV во время ночных встреч о предстоящих событиях и ключевой роли России в них. Послы римского императора умоляли царя вступить в союз с Европой и сделать его незыблемым в будущем. Они предлагали ему выйти из православия и перейти в католицизм.
Но Иван IV только смеялся над такими предложениями. Он предпочел показать своим иностранным гостям недавно составленную карту русских открытий и завоеваний в Сибири:
– Россия станет самой большой страной на земле. На евразийских территориях ее население будет неуклонно расти. – Российский монарх был убежден, что он превосходит Запад во всех отношениях, прежде всего – морально. Он не боялся конфронтации, но твердо верил, что только Россия сможет обратить мир в свою веру.
Посольство потеряло тогда всякую надежду найти общий язык с этим царем, с одной стороны, умным и наделенным стратегическими способностями, а с другой стороны – таким непредсказуемым. Сначала он предстал перед ними как ревностный реформатор: создал современное государство, юрисдикцию, как на Западе.
Но затем его обуяла жажда власти, и он установил в России абсолютистское правление, которое перешло в кровавую тиранию. Изначально в его идее об ограничении власти старинных аристократических семей, бояр путем создания дворянской службы не было ничего плохого. Только эта новая служба дворянства, опричнина, в конечном счете не была связана с государством и благосостоянием населения, а только с личным обогащением и перераспределением государственного имущества в их пользу. Коррупция стала коренным злом государства, но царь и дальше не мешал красть своим приближенным, что позволяло ему контролировать их, держать в зависимости и требовать безоговорочной лояльности. Бояр, которые тем не менее бежали на Запад и организовались за границей против России, он проклял и национализировал их состояние.
Больше всего он ненавидел своего друга детства и соратника князя Курбского, который сбежал в Польско-Литовское королевство, где он добивался создания интервенционной армии для освобождения России от тирании Ивана. Первый политический эмигрант из России сделал все возможное для усиления изоляции России в Европе, надеясь, что однажды Иван Грозный может быть свергнут.
И вот в 1575 году произошло невообразимое. Иван IV объявил, как он это уже делал в 1564 году, что отрекается от царского престола. На этот раз придворным не помогли мольбы – сорокапятилетний царь действительно покинул Кремль и сделал князя бывшей Золотой Орды татарского происхождения Симеона Бекбулатовича своим преемником.
Никто не понимал этот шаг, ведь он полностью парализовал государственную власть в стране. Православная церковь застонала: она не могла признать обращенного мусульманина своей главой и тем более помазать его как всехристианского правителя. Своему предсказателю отказавшийся от престола доверился:
– Русские и татары объединятся в единый народ. В Азии мы будем непобедимы! Китайцы, турки, персы и индусы будут смотреть на нас снизу вверх. В конце концов, на гигантской территории от Балтийского до Черного моря, а оттуда до Тихого океана появится Великая Азия, которая бросит вызов остальной части Европы.
Тут уже последний оставшийся посол Священной Римской империи больше не мог отрицать провал своей миссии. Вот и пришел конец России. Такой безумный шаг может закончиться только катастрофой, полной конфронтацией с Западом, которую экономически слабая Россия не выдержит.
Бывший опричник успокоил своего друга и верного царского полководца Орешека, что царь вскоре снова придет в себя. Уже через год Иван IV пересмотрит свое решение и вернется на престол. Симеон, временный блюститель престола, не окажет сопротивления.
С тех пор прошло почти десять лет. Старый Николай видел, как солнце садится за черными кипарисами. Быстро темнело. Чтобы не споткнуться и не упасть в темноте, ему нужно было побыстрее добраться до близлежащего монастыря. Перед входом в церковь горел огонь. По двору сновали тени. Монах замедлил шаг, собираясь заглянуть в свою келью, но вдруг перед ним выросла закутанная в одежды фигура. Монах испуганно отпрянул назад, увидев в мерцающем свете факела лицо незнакомца. Вот уж кого он не ожидал здесь увидеть.
Фауст почти не изменился. Он выглядел даже моложе, чем в то время, когда навсегда покинул Москву с императорским посольством. Николай с удивлением понял, что последние несколько лет прошли совершенно бесследно для этого странного человека. Черная бородка клинышком была
