— Как же так? Где они? — прошептала Галина Федоровна и начала медленно опускаться на колени. Виолетта Семеновна, едва успев, подхватила падающую и растерянно спросила:
— Что случилось? Вам плохо? Сердце?
Галина Федоровна ничего не ответила. На ее лбу показались капельки пота. Пальцы рук дрожали. Задыхаясь, она жадно хватала воздух бледными губами.
— Срочно валидол, — скомандовала Виолетта Семеновна соседке, которая держала в руках какую-то веревочку и не могла понять, что происходит. А когда услышала о валидоле, бросилась в другую комнату, где хранилась аптечка, и уже через считанные секунды запихивала таблетку сквозь стиснутые желтые зубы Чарухиной…
Прошло две-три минуты, и Галина Федоровна открыла глаза, попросила воды. Сделав несколько глотков, она увидела рядом лежащий бумажник и потянулась к нему… Виолетта Семеновна предупредительно подала его хозяйке и спросила:
— Скажите, что случилось?
— Деньги, деньги пропали… — заплакала старуха.
— Деньги? Какие деньги? — решила уточнить Виолетта Семеновна.
— Вы хотите сказать, что в нашем доме исчезли ваши деньги? — насторожилась Ирина Андреевна, глядя на плачущую. — Да и как они могли пропасть?
— Не знаю как, а пропали. Все до копейки, — продолжала плакать Галина Федоровна.
— И много? — спросила Виолетта Семеновна.
— Четыре тысячи…
— Сколько? — воскликнула удивленно и испуганно Грацианская. — Тут что-то не то. Или это плод вашей фантазии, или просто…
— Я хорошо помню, я считала… Они лежали здесь, в сумке, — показала Чарухина. — А теперь там ни рубля… Куда они могли деться? Куда?
— Слушайте, — зло бросила Грацианская. — Я ничего не знаю… И знать не хочу… Или вы просто какая-то авантюристка… Хотите шантажировать нас… Не получится. Мой муж в горисполкоме работает, нас знают… И никаких сапог я не намерена вам продавать, — Ирина Андреевна потянулась за коробкой, но взять ее не успела. Виолетта Семеновна решительно отстранила руку Грацианской.
— Вот это ты уже зря… Сапоги ее, — показала она на Чарухину, — а деньги получишь сейчас. — Пойдемте ко мне, Галина Федоровна. — Она одной рукой поддерживала Чарухину, а в другой несла коробку с сапогами.
Расплатившись с Грацианской, Виолетта Семеновна долго еще сидела с Чарухиной, стараясь понять, как и где могли пропасть деньги, и, по возможности, успокоить попавшую в беду. Ни того, ни другого ей не удавалось сделать. Правда, она высказала предположение, что Галина Федоровна могла уронить деньги в радиомагазине, где покупала магнитофон, но та твердила свое: хорошо помню, что, взяв из кошелька три сотни, она его снова положила в сумку, а что касается своих денег, что были завязаны в платочек, то она их даже не вынимала…
— Значит, украли, — заключила Виолетта Семеновна. Но и с этим Галина Федоровна не могла согласиться, ибо сумка была застегнута на молнию. Это, во-первых, а во-вторых, разве жулик стал бы развязывать платочек, шпагат и вынимать деньги из кошелька? Конечно, нет. Ну а вот куда они девались, — сказать она тоже не могла.
Виолетта Семеновна на всякий случай позвонила в городской стол находок, потом в милицию по телефону 02. Дежурный выслушал, задал несколько уточняющих вопросов, а затем посоветовал потерпевшей лично зайти в дежурную часть городского управления внутренних дел. Назвал адрес. Услышав это предложение, Галина Федоровна наотрез ей отказала.
— В милицию? Не пойду. На кого заявлять? Если бы украли — другое дело. А то и в самом деле скажут — старуха с ума спятила, на людей наговаривает… Вон, слыхала, как Ирина Александровна обиделась, хотя я ей дурного слова не сказала. И в уме не держала на нее. Нет, нет, в милицию не пойду. Ты мне лучше расскажи, как отсюда к племяннице добираться надо…
Виолетта Семеновна решила, что в таком состоянии старуху оставлять одну не следует. Выйдя на улицу, она остановила такси, и они вместе поехали на квартиру, где жила племянница Галины Федоровны Надя Сачкова. Увидев тетю, Надя обрадовалась, но, взглянув на ее заплаканные глаза, почувствовала что-то неладное. Но при посторонней расспрашивать постеснялась.
Виолетта Семеновна протянула коробку с сапогами.
— Это ваши. А деньги потом. Или через племянника передадите, или вот по этому адресу почтой… Когда будут… — Виолетта Семеновна протянула ей бумажку, — там и мой телефон. Если что, звоните…
Когда дверь захлопнулась и на лестнице послышался торопливый стук каблуков, Надя обрушилась на тетю с вопросами… И Галина Федоровна рассказала непонятную ей историю, начиная со вчерашнего вечера. Вновь догадки, различные версии — благо по телевидению часто показывают разного рода детективы и многие считают, что смогли бы раскрывать криминальные истории не хуже столичных знатоков…
Именно тогда Надя высказала довольно убедительное предположение, что Виолетта Семеновна и Грацианская — просто две матерые аферистки, которые заманили деревенскую женщину в ловко расставленные сети и с помощью гипноза или другой чертовщины усыпили ее и взяли деньги… Правда, не совсем понятно, зачем Виолетта Семеновна настояла на покупке сапог для внучки Чарухиной, отдав свои деньги, и с какой целью оставила адрес и телефон? А впрочем, сказала Надя, мошенница могла это сделать просто для маскировки своих преступных замыслов…
Галине Федоровне не хотелось верить, что эта так, но доводы племянницы и вспомнившиеся рассказы о проделках городских жуликов заставляли взглянуть на случившееся совсем иначе, чем еще час назад…
Ночь была долгой и мучительной. О сне не могло быть и речи. Мысли и воспоминания набегали одни на другие.
…И зачем она, старая, поехала в город, лучше бы деньгами подарила, как советовали…
…Похоронка на сына пришла в сорок втором…
…Если бы Семен жил, она бы сейчас не работала, а жила бы на его иждивении.
…Дочка у нее ничего, а вот муж попался пьянь, хотя бы у внучки все было хорошо…
…А что она скажет Зинаиде Крохиной, которая дала ей полторы тысячи на перстень для дочки? А Клавдии Афанасьевне, что просила купить больному мужу новое пальто… Неужели не поверят? Ну, если и поверят — им от того не легче. Деньги у них не шальные, трудовые.
…Да и сама она, Чарухина, живет на пенсию, а на ферму пошла, чтобы собрать, внучку поддержать… Полторы тысячи — это почти два года работы…
…Когда дочку выдавали замуж, всего-то приданого было: одеяло да две пуховые подушки. Но то было в сорок седьмом году… А сейчас, хотелось все сделать по-людски, и надо же такому случиться.
…Неужели и в самом деле Виолетта Семеновна жульница, а про племянника все придумала?.. Но как же так? Глаза-то у нее добрые. Вон она как посмотрела на соседку, когда та хотела сапоги взять назад…
…Что же делать? Господи, помоги! Я прошу тебя, помоги вернуть мне деньги… Если не все, то хотя бы те, что дали мне… А внучка? Внучка хорошая, она поймет меня и простит… Господи, помоги…
Но чуда не произошло. Когда утром племянница позвонила, по просьбе тети, в стол находок, там сухо ответили:
— Деньги не поступали. — А потом женский голос добавил: — Не помню, чтобы такую сумму нам когда-нибудь приносили… А впрочем, звоните… — В телефонной трубке послышались частые гудки.
— Тетя Галя, — заявила решительно Надя. — Сегодня я работаю во вторую смену. Время есть. Так что сейчас позавтракаем и сразу пойдем в милицию. Все там расскажем. У меня лично большое подозрение на этих двух… Конечно, в милиции могут быть и другие версии, но если бы я была следователем, то начала бы с них…
Чарухина решила на сей раз поступить так, как советует ей племянница: она как-никак лет десять в городе живет, техникум окончила, даже в газете о ней писали… Не то что она, Чарухина, в лесу родилась, а пенькам богу молилась. Всю жизнь в колхозе то с поросятами, то с коровами… Вот если корма коровам не привезут или молоко вовремя не вывезут, она знает, куда и к кому обращаться… А тут, в городе, — попробуй разберись. Вон ей Виолетта Семеновна куда как понравилась, а племянница усомнилась в ней…
В дежурной части городского управления внутренних дел Чарухину и Надю принял подполковник милиции Митрофанов Лев Николаевич. Выслушав Галину Федоровну, подполковник недоуменно пожал плечами:
— Даже не знаю, что и посоветовать, — сказал он. — Если деньги утеряны — милиция тут ни при чем. Конечно, сочувствовать мы вам сочувствуем, а вот помочь, увы, вряд ли сумеем, мамаша. Если бы вы сказали, что у вас украли или иным преступным путем…
— А как же не преступным, если эти женщины сговорились, — вмешалась Надя, немного подумала и добавила, — может быть…
— А что, в этом резон какой-то есть. Вы, часом, не юрист? — улыбнулся подполковник.
— Нет, я мастер на текстильной фабрике да еще в дружине состою, насмотрелась на всяких…
