Даная встретилась с ней взглядом, в котором легко было прочесть эмоциональный порыв, захвативший ее в эту минуту.
– Я знаю, о чем идет речь, Гала-Роза, – с нежностью в голосе сказала Даная. – Я понимаю. Знаешь, сидя вот так рядом и глядя на тебя, я вижу в твоей внешности нечто особенное. – Склонив голову набок и держа Галу за подбородок, Даная то и дело поворачивала лицо девушки, стараясь получше рассмотреть ее профиль рядом с идущим от окна светом. – Просто поразительно, – сказала она наконец. – Ты, наверное, даже не догадываешься, Гала-Роза, что у тебя безукоризненно симметричный профиль. На свете редко встретишь людей, профиль которых превосходно смотрится с обеих сторон. А ты вот являешься таким исключением. Размеры частей твоего лица совершенно пропорциональны… Нельзя сказать, чтобы они были идеальны, но во всем твоем облике есть какая-то особая прелесть. Над тобою надо немного потрудиться, – весело пояснила она. – Если лицо хорошенько отмыть, все будет в порядке.
Гала со злостью взглянула на шикарную рыжеволосую гостью в дорогом костюме из черно-белой ткани.
– Быть бедной не значит быть грязнулей, – парировала она.
– Браво, Гала-Роза, – засмеялась Даная, – ты абсолютно права. Конечно же, ты не грязнуля. Гала, можешь сделать для меня то, о чем я тебя попрошу? Пройдись, пожалуйста, туда и обратно. Может быть, это выглядит глупо… но я говорю абсолютно серьезно… да, да, именно так, повернись, как только дойдешь до двери, затем остановись там, выпрямись, подтянись, да… очень хорошо.
– Но зачем? – тихо спросила Гала. – Зачем мне все это?
– Для работы, – ответила Даная. – Для того чтобы получить работу модели в очень серьезной американской рекламной компании. А еще для того, чтобы получать деньги, Гала-Роза, славу и богатство… Хотя вначале придется кое-чему поучиться. Я заявляю тебе это весьма авторитетно и откровенно. – Даная с беспокойством поглядывала на Галу, а та смотрела на нее, открыв рот от изумления. – Подожди минутку, – предупредила она. – Сними с себя эти мешковатые бабьи свитера и дай мне хорошенько посмотреть на твои плечи и на остальные части твоего тела. Тело очень важная деталь в этом деле.
Краснея, Гала сняла с себя многочисленные вязаные кофты, под которыми показалось застиранное, с сероватым налетом нижнее белье.
– Ты что, страдаешь потерей аппетита? – спросила Даная, подозрительно косясь на длинные, тонкие, выпирающие из-под прозрачной кожи кости. – Это большая беда, когда пропадает аппетит.
– Нет у меня никакой потери аппетита! – возразила Гала, едва сдержавшись, чтобы не зарыдать. – Просто у меня нет денег на нормальное питание.
Она посмотрела на Данаю, которая вспомнила, как в недалеком прошлом Брахман, поставив ее перед объективом своего фотоаппарата во время съемок в Париже, обвинил в том, что она сильно прибавила в весе. «Просто теперь я могу себе позволить питаться регулярно…» – ответила тогда она.
– Наплевать на все! – крикнула Даная. – Давай-ка лучше поедем пообедаем, Гала-Роза.
Усадив Галу в такси, Даная дала команду водителю отвезти их в ближайший ресторан, не обязательно высокого класса, но где бы их хорошо накормили.
– Тогда нужно ехать в индийский ресторан, – решил водитель, выруливая на Квинзвэй. – Самые хорошие закуски и вполне приемлемые цены в Англии.
Заказав довольно обильный индийский банкет, которого вполне хватило бы на семерых, Даная восхищенным взором наблюдала за тем, как Гала пережевывала цыпленка с пряностями и жареного барашка в винном соусе, запивая все холодным пивом. Каждое ее движение было настолько грациозным, что у Данаи просто дух захватило. Гала-Роза была исключительным, совершенно неопытным, абсолютно свежим и превосходным экземпляром для работы, и именно Данае Лоренс надлежало слепить из нее личность и сделать ей собственное лицо. Это все равно что подарить кому-то жизнь, – подумала она, встретив прозрачный, довольный взгляд Галы, которая, облегченно вздохнув, вытирала салфеткой рот после сытного обеда. Даная улыбнулась ей, вдруг почувствовав себя профессором Хиггинсом, наставлявшим Элизу Дулитл в первом акте «Пигмалиона».
– Ну как, ты поедешь со мной в Нью-Йорк? – спросила она.
– Когда? – тихо спросила Гала.
– Можно завтра.
– Завтра!
– Итак, в ближайшие несколько недель нам, Гала-Роза, предстоит проделать с тобой огромную работу, прежде чем ты станешь самым популярным лицом года.
– Лицом года, – пробормотала Гала, внезапно вспомнив о Джейке. Дорогой, любимый Джейк, ведь он всегда говорил о том, что наступит день и появится тот человек, который увидит в ее лице то, что сумел разглядеть он. Что она в ней увидела: красоту или что-то другое, но главное, ей предлагали работу. Наконец-то она станет моделью. Дорогой, милый Джейк как в воду смотрел.
ГЛАВА 14
Няня-англичанка, которая служила у Джесси-Энн, поджав губы, качала головой, наблюдая, как Джонатан, подворачивая одну ногу, быстро полз по студии какими-то скользящими движениями, боком, стараясь всеми силами удержаться на скользких досках пола. Когда он достиг цели – площадки, освещенной яркими огнями и полной народа, – он сел, явно наслаждаясь теплом галлогеновых ламп; голубые глаза горели интересом, а взгляд охватывал все происходящее – он неожиданно решил, что хотел бы быть частью всего этого тоже.
– Джонатан! – воскликнула няня, решительно направляясь к нему и протягивая руки, готовые выхватить его из этого круга.
– О, оставь его! – воскликнул Фил Эдгар, гитарист и ведущий солист, а также автор большинства хитов «Хьюрикейна», многие из которых вошли в полудюжину платиновых дисков, которые группа записала за последние пять лет. – С ним все в порядке, он отлично проводит время, – протянул он. – Разве нет, Джонатан? Ну? Что ты еще говоришь, малыш, кроме «о», «а» и «мама»? – Наклонившись своим огромным телом над Джонатаном, Фил торжественно смотрел в широко распахнутые голубые глаза Джонатана, а ребенок отвечал ему таким же вопрошающим серьезным взглядом.
– Ну уж нет! – с досадой, нетерпеливо воскликнула няня. – Эти огни слишком яркие для ребенка, они вредят его зрению.
Стоя в проеме двери, Лоринда без улыбки наблюдала за ними. Просто глядела на этот образчик развращенного хулигана в облике рок-звезды. Разве в свое время он не был арестован по обвинению в растлении несовершеннолетней девочки? Позднее скандал утих, но, должно быть, он был виновен, это точно. Вероятно, он заплатил родителям девочки, чтобы они забрали свое заявление… Она знала: такие события становятся семейными тайнами… И он дотрагивался до малыша Джона, подхватывая его на руки, усмехаясь глуповатой усмешкой и подбрасывая его вверх, в то время как другие ребята из группы смеялись над этой сценкой. Лоринда страстно хотела броситься и ударить Фила Эдгара по лицу, ей хотелось бы вцепиться ногтями в его глаза…
