— С Ханной что‑то случилось? Я не понимаю. Упоминание твоего сводного брата звучит зловеще, но в остальном текст весьма спокойный…
Да простит ее Господь за то, что она хотела уничтожить приглашение Ханны из страха перед тем, что он может подумать об этом! Да он не стоил и мизинца Ханны! Подруга всегда защищала ее, в то время как он только и знал, что планировал ее бросить, если его хитрый замысел потерпит неудачу.
Она увидела на его лице озадаченное выражение и втайне позлорадствовала. Его жизнь была слишком легкой и безоблачной.
Нелл не стала ничего объяснять. Теперь она не считала себя обязанной делать это. К тому же ей было трудно даже смотреть на него, не то что разговаривать с ним.
— Я хочу навестить ее, — сказала она, не узнавая своего голоса. Ну почему же так больно? Если она и потеряла свое сердце, то теперь заберет его обратно. Она не станет переживать слишком долго.
— Конечно, — кивнул Саймон. — Сейчас велю заложить карету. Подожди меня здесь.
Он повернулся и легко побежал вниз по лестнице. Весь его вид выражал встревоженность и готовность помочь. Она смотрела ему вслед и думала, что он всегда знал, какую маску надеть, чтобы очаровать девушку. Однако под маской всегда скрывался лжец.
Зачем он ей лгал? Они заключили брак по холодному расчету, и он вполне мог бы предупредить ее, что расторгнет этот брак, если ее не признают Корнелией Обен. Проявив честность, он бы ничего не потерял.
Она прижала кулак к груди, там, где сердце давила страшная тяжесть. Чего он хотел достичь своей ложью?
Если бы он сказал правду, она ни за что не легла бы с ним в постель. Зная, что брак может быть расторгнут, она бы не стала рисковать забеременеть.
К горлу подступила тошнота, и Нелл с трудом ее подавила. Упаси Боже, если она уже беременна! Упаси Боже произвести на свет еще одно несчастное существо без отца и без гроша за душой!
— Через пять минут все будет готово! — крикнул снизу вернувшийся Саймон.
Она не сразу заметила, что он вынул из кармана перчатки и стал натягивать их.
— Ты тоже едешь? — спросила она.
— Разумеется, — удивленно поднял он брови. — Я бы никогда не позволил тебе ездить куда‑либо одной.
— Ну да… — эхом откликнулась она. Да, он отлично умел притворяться заботливым мужем — просто мастер перевоплощений. А почему бы нет? Он мог приказывать этому миру исполнять свои желания; мог лгать, когда ему это было нужно. Она никогда не видела его неуверенным в себе.
Но только не в Бетнал‑Грин. Там ее мир, и ему там будет неуютно.
— Хорошо, — сказала она.
Что‑то в ее голосе заставило его нахмуриться.
— Тебя тревожит упоминание о Майкле? Тогда не стоит волноваться…
— Нет, меня ничего не тревожит.
Ничто, кроме него самого. Но и это не продлится долго. Отныне она не будет думать о нем и учитывать его мнение. Она получила хороший урок. Все, что с ней произошло в последние два месяца, казалось теперь сказкой, потому что никогда не было правдой. Правду она узнала только теперь. Он оказался таким же прогнившим насквозь и никчемным, как и его мир.
Ее гнев перешел в злую решимость. Пусть и он узнает правду. Пусть увидит, какова Нелл на самом деле.
Пусть он попробует своим обаянием справиться с болезнями и нищетой. Пусть попытается быть своим и вести себя непринужденно в переулке, залитом нечистотами. В Ист‑Энде его шарм не принесет ему ровным счетом ничего.
А вслух она сказала:
— Тебе надо переодеться. Если ты едешь со мной в Бетнал‑Грин, надень что‑нибудь похуже.
Глава 15
На улице ярко светило солнце, но здесь, в грязном переулке, слишком узком для кареты Саймона, было совсем темно. По обеим сторонам стояли осевшие домики с потрескавшимися и осыпающимися фасадами. Окна были заткнуты тряпками и газетами. Из них доносились звуки повседневной жизни — плач младенца, грубые мужские крики, женский сиплый смех.
Саймон рассеянно отмечал про себя все эти детали, сосредоточив внимание на Нелл, которая шла рядом с ним. Когда она споткнулась, он протянул руку, чтобы поддержать ее, но она проигнорировала его жест и пошла быстрее.
Саймон сжал кулак. Что ее так гнетет? Она говорила, что все в порядке, но приглашение, полученное от Ханны Кроули, повергло ее в такое мрачное настроение, какого у нее еще не бывало.
Возможно, она просто нервничала, потому что решила впустить его в свой прежний мир. Он не хотел сейчас добиваться от нее ответа любой ценой. Но когда они вернутся в свою карету, он непременно заставит ее объяснить причины столь странного ее состояния.
— Смотри под ноги, — сказала Нелл через плечо. Ее лицо скрывал капюшон простой накидки. — Тут повсюду открытые сточные канавы.
Ему не нужны были глаза, чтобы понять это. В дымном воздухе стояла сильная вонь от канализации, навоза и гниющих овощей. Под ногами хрустели осколки стекла. Но больше всего его озадачила скользкая грязь.
— Вчера в Вест‑Энде не было никакого дождя, — заметил он.
— Прорвало трубу.
Саймон посмотрел вперед. Весь переулок был покрыт этим гадким месивом.
— Должно быть, большую трубу прорвало, — покачал он головой.
— Тебя это удивляет?
Прозвучавший в ее голосе гнев обескуражил его.
— Ты имеешь в виду размер или сам факт того, что ее прорвало?
— Не имеет значения, — нетерпеливо фыркнула Нелл. — Грязь — это тоже хорошо. Падать на колени не так больно.
Саймон нахмурился. При чем тут колени, на которые надо падать? По ее строгому выражению лица нельзя было понять, о чем она теперь думает.
— Помнится, однажды такой же аристократ, как ты, расщедрился и бросил мне монету, — задумчиво сказала Нелл. — Она упала прямо в жирную грязь. И я выпачкалась до самых колен, пока сумела найти в ней эту монету.
— Понятно, — спокойно отозвался Саймон. По крайней мере теперь ему стала понятна ее реакция на стук нищей старухи, которую они встретили, возвращаясь с вечера в доме Аллентонов.
— Представь себе, я была безмерно благодарна тем, кто носил с собой мелкие монеты и бросал мне.
Нелл метнула на Саймона испытующий взгляд.
— А потом ты встретила меня, — медленно произнес он, — и теперь тебе не нужно думать о подобных вещах.
— Напрашиваешься на благодарность?
— Нет, — сказал он, чувствуя, как потихоньку начинает закипать. Если он совершил какой‑то грех по отношению к ней, то хотел бы наконец узнать, какой именно. Уж он‑то знал, что он ей не враг.
— Очевидно, ты считаешь, что я должна быть тебе благодарна. Из грязи в князи, как говорится. Но прежде чем ты соизволил приблизить меня к себе, мне приходилось отнимать хлеб у крыс. Я даже хотела сварить одну из них, но Сьюзи сказала, от нее можно заразиться чумой. Ну, как тебе это нравится?
