— Это был долгий путь, Мертвец! — покачал головой Сонни, — Но мы проделали его вместе. Скажи мне, ты плыл по реке мёртвых? Ты разговаривал с душами?
Вспомнив свои странные сны, я еле кивнул.
— Ты был близок к тому, чтобы там остаться, — продолжал индеец, — но что-то удерживает тебя на земле, Мертвец! Что же это: жажда мести или желание жить?
— И то, и другое, — ответил я, едва шевеля губами.
— В любом случае, ты остался в этом мире….
— Сонни, — прервал его я, — А остальные? Каталина, Эль Гатто?
— Нет, — ответил Сонни, — Ты разве их не встречал на реке мёртвых?
Я бы расплакался, если бы вспомнил, как это делается. Но вместо этого задал следующий волнующий меня вопрос:
— Сколько времени прошло, Сонни?
— Уже девятый день прошёл, — произнёс индеец, — Тебе предстоит ещё долго восстанавливать силы, Мертвец! Почти все ты истратил, выплывая из реки мёртвых!
Я не стал интересоваться объяснением всего этого индейского бреда. Девять дней! Когда я был в родном племени Сонни, я пробыл в отключке в три раза меньше. В общем, меня уже не удивляло то, каким образом мой организм не отключился без еды и воды. Наверное, дело было всё в индейских лекарственных травах, которые они мне давали. Кроме того, я был стопроцентным покойником, если бы не эти индейские ритуалы. Наверное, поэтому, я для Сонни и стал мертвецом.
— И сколько мне ещё восстанавливаться? — слабо поинтересоваться я.
Сонни в ответ лишь благосклонно улыбнулся:
— Теперь у тебя есть много времени! Ты можешь не думать об этом!
Я и не думал. Время действительно будто остановилось в этой пещере, но я не слабел, а наоборот — набирал силы. И вот, в какой-то момент я смог уже сам встать.
— Тебя ждёт шаман Чёрного Племени, — объявил мне Сонни, — Ты должен поговорить с ним, Мертвец, и будь с ним честным! Он поможет тебе!
Выйдя из пещеры, я зажмурился от ослепительного солнца. Казалось, что я забыл, каково это — жить на свету. Но мои босые ноги уверенно шагали по вымощенной камнем тропинке. Постепенно я привык к свету, и видел цель. По краям тропинки неподвижно стояли фигуры индейцев из Чёрного Племени. Все они тянули свою привычную песню. Я же шёл вперёд, стараясь не обращать на них никакого внимания. Каждый новый мой шаг был уверенней предыдущего. И вот я предстал перед их вождём. Шаман Чёрного Племени выглядел устрашающе: половина его лица была покрыта чёрными татуировками, нос пересекала маленькая кость, а шлем из головы буйвола придавал ему вид варвара из древних времён.
— Вот ты и готов, бледнолицый! — громовым голосом произнёс Шаман, — Я — Голос Грома — шаман Чёрного Племени! Следуй за мной, я покажу тебе наше проклятие!
Я двинулся следом за широкой спиной шамана. Я был немало удивлён тому, как Голос Грома хорошо говорил по-испански, при этом практически не шевеля губами. Мне казалось, что голос шамана исходит у меня из головы, хотя, чёрт побери, не мог я поверить в чертовщину.
Мы подошли к склону горы, к самому её краю — и мне открылся поистине величественный вид на огромное Карибское Море, и остров, едва видневшийся из плотного слоя тумана.
— Транквиландия, — прошептал я, увидев остров.
Голос Грома, несмотря ни на что, меня услышал:
— Ты прав, бледнолицый! Так называете это место вы. Для нас это Чёрный Остров — то место, куда вы так жаждете попасть, а мы — стараемся забыть, ибо для бледнолицых остров — богатство и власть, а для нас — вечное проклятие.
Он уселся на самом краю скалы, рискуя упасть и начал своё повествование:
— Пятьсот лет назад наше племя, спасаясь от первых бледнолицых на нашей земле, решили спрятать жёлтый металл и хрупкие камни от захватчиков на этом острове. Но, злые духи тех мест дали нам силу против бледнолицых. Только на этом острове растёт та трава, что дали нам эти духи. Она придавала нам безразличие и стойкость против огня и дыма бледнолицых, и, в конце концов, захватчики ушли ни с чем. Но победа нашего племени обернулась для нас проклятием. Наши воины оказались зависимы от этой травы, а ещё они видели на этом острове лживые образы. Злые духи потребовали плату за изгнание бледнолицых, и наше племя огородилось от других племён. За служение злым духам наше племя звали Чёрным, а мы тем временем, смогли спрятать остров так, чтобы его проклятие не распространилось, подобно чуме, по всей стране. Так наше племя и охраняло остров в течение 450 лет, пока не пришли новые бледнолицые. Тогда их застал ещё мой отец….
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Тут шаман ненадолго умолк, но спустя пару секунд продолжил всё таким же ровным голосом:
— Эти люди пришли издалека: далеко на востоке, через большое море и десятки земель бледнолицых. Они говорили, что помогут нам и защитят остров от наркокартелей, а на деле же — сами хотели стать проклятыми. Тогда мой отец, будучи вождём Чёрного Племени, предостерёг их, но они не послушали. Много бледнолицых и наших соплеменников вновь ушли на остров и не вернулись. Отец знал, что они теперь прокляты, и злые духи не вернут свои жертвы обратно к жизни. А когда мой отец передал мне право вести вперёд Чёрное Племя, я тоже столкнулся с бледнолицыми. Но на этот раз это были «люди в чёрном».
— ЦРУ, — прошептал я, но Голос Грома не обратил на мою реплику никакого внимания:
— Они отстроили на острове свою крепость, а мой народ запугали и разогнали вашим оружием. Всё, как и 500 лет назад — бледнолицые так ничему за это время и не научились. Они выпустили тёмную ауру в своих воинов, и теперь они бродят по этому проклятому месту: потерянные, давно мёртвые….
— Что это за проклятие, вождь?
— Давным-давно один из моих предков научился неуязвимости от злых духов, — стал объяснять шаман, — Он собирал запретные травы на острове и изготавливал из них снадобье. Именно оно помогло нашему племени тогда победить бледнолицых захватчиков. Только вот это снадобье стало проклятием для тех, кто его использует. Воин не знает ни боли, ни усталости, ни страха — но взамен платит своей душой. Мы научились использовать дар злых духов как лекарство, но бледнолицые тоже узнали о нём. И теперь каждый хочет использовать это проклятие, не представляя себе, к чему приведёт это снадобье.
Несмотря на то, что вся речь шамана напоминала красивую индейскую легенду, я мгновенно понял, что речь идёт о том самом «отравленном наркотике». Том, который советские учёные хотели использовать как «военный стимулятор», а теперь этим делом заведуют ЦРУ, попутно уничтожая наркокартеле и обвиняя их в создании таких вот убийственных наркотиков. Теперь я знал всё, и оставалось только выведать у шамана самую верную дорогу в Транквиландию.
— Итак, мертвец, — обратился ко мне Голос Грома, — ты тоже ищешь это место? Мне нужно знать, что ты собираешься делать? Наш народ на протяжении 500 лет страдал от ваших страстей. Вы убивали нас, получая богатство и славу, но на самом деле знания этого места лишь прокляли вас. Так, скажи мне, гринго, что тебе нужно?
Недолго думая, я ответил:
— Раньше бы я сказал, что я здесь ради «жёлтого золота», но теперь эта история стала для меня личным делом. Я хочу уничтожить этот остров и тех бледнолицых, кто осквернил его! Я хочу поквитаться за тех павших моих друзей, кто заплатили жизнью за то, чтобы я смог добраться до вас!
Шаман едва улыбнулся и закивал головой:
— Я вижу твою искренность, бледнолицый! Я вижу твою боль и тех демонов, что разрывают тебя изнутри! И я вижу твою душу! Ты не из тех жадных до богатства и славы своих соплеменников. Тебя манят приключения, сражения и прочее. Ты — настоящий воин! Я вижу, что звёзды предрекают тебе и богатство, и славу, но ты не сможешь жить такой жизнью. Если ты остановишься и будешь жить простой жизнью, то ты не будешь счастлив. Но, если ты выбрал путь воина, путь приключений и сражений, тебя ждёт скорая гибель. Это справедливый путь, бледнолицый, но ты не проживёшь долго, и погибнешь, спасая жизнь другому. Потому как всю жизнь за тебя умирали другие, и ты, в конце концов, отдашь им свой долг. И в этом случае ты умрёшь с улыбкой на лице….
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
