– Выдержу. – Кирюша вздохнул. – Хочется побыстрее добраться до места. Сегодня мы попадем на Укок?
– Это как получится, – хмуро отозвался Софрон, сидевший за рулем. – Лучше не загадывать – когда приедем, тогда и приедем.
Дорога тянется мимо подножия горы Белькенек, она буквально нависает над нами, закрывая чуть ли не полнеба. Нас окружают горы – Южно-Чуйский хребет, и остро чувствуешь рядом с такими исполинами свою уязвимость. Речка Чуя, вдоль которой мы едем, яростно пенится, закручивается вокруг черных шапок валунов, торчащих из зеленоватой воды.
– Если есть желание, можем сделать остановку и сходить к курганам-могильникам, а оттуда к пещерам, где есть древние изображения животных. Там несколько лет работали археологи, – предложил Василий.
– Там нечего смотреть – кучка камней, по высоте меньше, чем мне до пояса, – хмуро возразил Софрон, видимо, считая свой рост эталонным. – Лучше поберегите силы до Теплого ключа.
Я открыла было рот, чтобы поддержать Василия, не из-за того, что горела желанием все это увидеть, а из-за интонации Софрона. Именно она вызывает желание возражать и предлагать противоположное, не вникая в смысл сказанного им. Но благоразумие и усталость взяли вверх – после длительной зубодробильной дороги выйти из авто и куда-то лезть по скалам было выше моих сил.
– Было бы любопытно взглянуть, – неуверенно согласился с Василием Кирюша.
– У нас другая цель, а эта задержка лишь приведет к тому, что мы сегодня не доберемся до Укока, – сказала, как отрезала, Мила.
– Мы не в гонках участвуем, кто быстрее доберется до Укока, – с нажимом произнес Саша. – И соперников у нас нет. Поэтому мы можем позволить себе роскошь сделать незапланированную остановку. Можем проголосовать – я за демократию. Иванна, твое мнение?
Я молча состроила кислую гримасу, и он все понял.
– Ясно, мы с Кирюшей в меньшинстве, так как женщины всегда правы. Вопрос снимается с повестки дня.
Поселок Акташ расположен в довольно живописном месте, на южном склоне Курайского хребта. В центре поселка двухэтажные деревянные дома вытянулись строго по прямой линии. Василий пояснил, что этот поселок возник рядом с шахтой, где добывали руду, и заводом по переработке ее в металлическую ртуть. По пути я заметила несколько продуктовых магазинчиков и возмутилась: зачем надо было везти столько продуктов и водки, если все это можно было купить на месте и не мучиться из-за баулов, бидонов и ящиков, захламивших салон «уазика»? Очередное придорожное кафе с вывеской «Позная» принимаем как должное, уже не шутим и не фантазируем на тему названия – приелось. За время пути неоднократно угощались бурятскими позами – как по мне, так ничего особенного, нечто среднее между хинкали и мантами. Может, это из-за того, что я ни разу не поддалась на настойчивые уговоры местных кулинаров есть их руками?
Мы сходили в пограничную часть для оформления пропусков на плоскогорье Укок, которое граничит с тремя государствами: Китаем, Монголией и Казахстаном. Выслушали инструктаж погранцов: руками ничего не трогать, никуда не лазить, ни во что не вмешиваться, не шуметь, чтобы не спугнуть многовековую тишину (как, интересно, это возможно?), траву и цветы не рвать, снежных барсов не обижать, с местными жителями не контактировать, а если это произошло, ни в коем случае водкой не поить. Любое из этих действий чревато горестными и тягостными последствиями. У меня создалось впечатление, что мы – группа разведчиков, направляющихся в тыл врага, и мы ни в коем случае не должны там «наследить», иначе нам невредимыми оттуда не вернуться. Теперь наше путешествие представлялось боевой операцией с непредсказуемым результатом.
Вскоре ландшафт стал меняться: горы отступили, и мы покатили по желто-зеленой степи. На подъезде к Кош-Агачу, районному центру, по здешним понятиям крупному населенному пункту, я увидела картинку, которая возникла в моем воображении, когда я представляла Улан-Удэ, – караван верблюдов, неспешно шествующий по степи. На улицах Кош-Агача намного оживленнее, чем в Акташе. Нам пришлось вновь потерять время, оформляя разрешение у местных властей.
Выбрались за пределы городка – и нас встретила Чуйская степь, довольно каменистая, лишь местами покрытая иссушенной зноем травой. Горные хребты отступили, но были хорошо видны. Почва здесь по крепости не уступает камню, и наш «уазик» лихо помчался по едва заметной дороге, отчего езда начала напоминать скачку на лошадях. Затем мы поехали прямо по степи, исполосованной следами шин автомобилей, и стало меньше трясти. Выполнив немыслимой конфигурации фигуру, «уазик» вновь выехал на дорогу, а проводники объяснили, что таким образом сократили путь. Мне же показалось, что им просто захотелось погонять с ветерком по степи. По сравнению с горным этот ландшафт давит однообразием, от чего быстро устаешь. Но скучать долго не пришлось – горы вновь приблизились, мы оказались у подножия хребта Жумалыныр, и вскоре путь нам преградил шлагбаум – это была пограничная застава Тархатинская. От других застав ее отличал росший недалеко куст, увешанный множеством цветных ленточек. Пограничники проверили документы – и мы оказались по ту сторону шлагбаума.
– Сейчас мы проехали ворота Укока. Это единственная дорога, ведущая туда, – сообщил Василий.
Наши проводники неожиданно решили остановиться и прямо на капоте приступили к уничтожению водочных запасов, правда, налили по чуть-чуть – для настроения. Мы от их приглашения отказались, молчаливо выказывая свое недовольство, даже не вышли из автомобиля. Потом Кирюша все же составил им компанию.
Местность чуть оживилась, когда мы вновь оказались в предгорьях. Стал ощущаться подъем, довольно пологий, но ужасно каменистый, так что скорость была сравнима со скоростью пешехода, который никуда не спешит. Ко всему стала портиться погода – впереди сгустились грозовые тучи, подул пронизывающий ветер. Софрон в обычной своей манере мрачно сообщил нам, что перевал в такую погоду закрыт, надо останавливаться на ночлег, пока совсем не стемнело и не пошел дождь.
В гористой местности найти более или менее ровную площадку непросто, а из скупых слов проводников стало ясно, что желательно поставить лагерь так, чтобы нас не было видно с дороги.
– На всякий случай, – многозначительно произнес Василий, словно информируя, что теперь мы ступили на тропу войны и должны быть готовы ко всяким неожиданностям, маловероятно, что приятным.
Проводники нашли подходящую площадку недалеко от дороги, но она была скрыта пригорком, так что мы никому не будем мозолить глаза. Только успели натянуть тент, как пошел дождь, и, пока ставили палатки, мужчины промокли насквозь. Мы с Милой быстро приготовили ужин, в основном состоящий из бутербродов и консервов. Мила оказалась в этом деле более опытной, чем я. Теперь от водки никто отказываться не стал, особенно замерзшие в мокрой одежде мужчины.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
