был… странным. То говорил, что ненавидит магов, то, что не верит, что такие прелестные создания, как я, могут быть подлыми и жестокими. А в последнее время он очень пугал меня. В его глазах появлялось что-то… звериное. Но потом он словно приходил в себя, быстро уходил и бросал меня одну.
Андри и Эсса переглянулись, сдержав вздох облегчения. Маг весело подмигнул Виэри и важно кивнул девочке:
— Отлично. Значит, ему повезло, и я не превращу его в лягушку.
— Тебе знакома трансмутация Малтинуса? — изумленно воскликнула юная чародейка. — Мама говорила, что эти заклинания очень давно утрачены!
— Нет, не знакома, — засмеялся Андри. — Но я слышал, что если чародей хорошенько разозлится, у него все получится и без текста.
— Это неправда! — расхохоталась Виэри.
— Зато ты засмеялась, — подмигнул девочке Андри и перевел взгляд на Эссу. — Твоя сестра — умница. Надо будет устроить с ней научную дискуссию.
— Успеете. Мы едем в Серый двор, — пояснила Эсса сестре. — Там будет очень просто тебя спрятать. Кстати, там есть и другие маги, они тоже скрываются. Думаю, ты им понравишься. И они тебе.
— Да. У нас очень милый Ковен, — подтвердил целитель. — Правда, несколько глуповат, но мы над этим работаем.
Эсса фыркнула.
Виэри умоляюще посмотрела на сестру, потом на Андри:
— А Мигуэля мы сможем забрать? Это маленький мальчик, мой друг. Его надо спасти, барон его бьет!
— Конечно, малышка, — улыбнулась Эсса. — Мы бы сразу забрали и его, но барон уехал и увез его с собой.
— Конечно, мы его спасем! А пока… — чародей достал из кармана пакетик леденцов и протянул спутницам. — давайте-ка восстановим силы. Пара-другая конфет — это лучшее, что можно придумать в этой ситуации. Да что там говорить — сладости — это лучшее, что можно придумать в любой ситуации!
***
— Мой лорд, к вам леди Одиль Де Верлей! — торжественно доложил майордом.
В голосе старого слуги чувствовалась дрожь, да и вел он себя с опаской. С того дня, как пропала маленькая чародейка, пленница барона, прошло уже два дня. Никаких следов девочки до сих пор не нашли. Только неизвестный посыльный принес сверток с ее платьем и лентой. Барон хотел его задержать и лично допросить, но мальчишка оказался ловким и проворным, как паук — выскользнул из рук схватившего его было стражника и был таков.
Барон был в ярости. Двое солдат из его личной охраны, которые сопровождали пленницу на прогулке, отправились в карцер. Дени Де Шаррак чуть было не приказал выпороть свою кормилицу, но потом одумался и просто прогнал ее с глаз. Он раздавал пощечины слугам направо и налево, не щадя никого. Только его мальчишка-камердинер, Мигуэль, избег этой участи. Когда барон за что-то рассердился и на него, слуга кротко напомнил, что в тот роковой день господин изволил брать его с собой, когда ездил с визитами. Барон обругал Мигуэля, но на этом дело закончилось.
Старый майордом служил семейству Де Шарраков очень давно и знал молодого барона с детства. Сейчас пожилой слуга мог бы поклясться, что лордом движет не только ярость от потерянной живой игрушки. Господин был напуган. Он был в панике, как загнанный зверь на охоте. Потому барон и третировал слуг, что не мог расправиться с тем, кто загнал его в эту ловушку. В такую пору визиты кого бы то ни было были нежелательны, но у слуг, как известно, никто ничего не спрашивает.
Услышав названное имя, барон, который до этого нервно мерил шагами свой кабинет, вздрогнул и остановился.
— Прикажете просить? — как можно более ровным голосом поинтересовался майордом.
— Как будто у меня есть выбор! — с досадой произнес барон и махнул рукой, — Пригласи ее сюда.
Слуга отступил в сторону, распахнул двери и застыл в поклоне:
— Прошу вас, моя леди баронесса!
Леди Де Верлей вплыла в комнату с величавостью королевы. Эту гордую осанку не портило даже скромное, отделанное дешевыми кружевами серое платье, из тех, которые обычно носят простолюдинки, и широкий плащ из грубой шерсти, который баронесса царственным жестом сбросила на руки старого слуги.
Леди Одиль одарила Дени Де Шаррака лучезарной улыбкой и изящно склонила голову в приветственном жесте:
— Добрый день, мой лорд барон, приятно снова видеть вас.
Барон Де Шаррак вернул улыбку гостье и отвесил изысканный придворный поклон:
— Моя леди баронесса. При дворе ходили печальные слухи о вашем тяжелейшем недуге. Весьма рад видеть вас в добром здравии. И позвольте заметить, что после болезни вы стали еще краше. Как вам это удается, обернуть все в свою пользу?
— Пустяки, всего лишь маленькие женские штучки, — отмахнулась леди Одиль, — Вы, конечно, догадываетесь, почему свой первый визит после болезни я решила нанести именно вам?
Дени Де Шаррак нахмурился и жестом отослал майордома. Тот мгновенно исчез.
— Понятия не имею, но мне это безумно приятно, — не без труда Дени Де Шаррак вернул на лицо любезную улыбку.
— Я охотно поясню, — рассмеялась в ответ баронесса. — Думаю, по моему платью вы догадываетесь, что я не поставила в известность о своем выздоровлении нашего… — леди сделала многозначительную паузу. — …общего друга. И он продолжает пребывать в полной уверенности, что я больна. Как и продолжает пребывать в уверенности, что у него есть рычаги, чтобы манипулировать мной. Вы ведь тоже не рискнули ничего ему рассказать, не правда ли, мой друг?
Леди Одиль нежным и заботливым жестом стряхнула с плеча барона воображаемую пылинку. Дени Де Шаррак передернулся и отступил.
— Это похищение — твоих рук дело?!
— Скажем так, освобождение, — улыбнулась баронесса. Ей явно доставляла удовольствие эта игра. — И теперь, когда ни тебе, ни твоему патрону нечем меня шантажировать, я хочу сказать вот что. Я намерена сама поведать обо всем Его Величеству. Я думаю, ты не сомневаешься в том, что ради нашей с Его Величеством детской дружбы и учитывая мою безграничную лояльность, он простит мне эту скрытность. А вот твое положение становится весьма шатким, друг мой. Люди с магическими способностями, безусловно, всегда были вне закона. Но если посмотреть на все это с другой стороны, речь идет о причастности к убийству
