Потом Хуа-жэнь пригласил Му-вана посмотреть другие места, но он не увидел ничего, кроме переливающихся красок и разноцветных бликов, слух его услаждала мелодичная музыка, в глазах у него поплыли разноцветные круги, а душа была в смятении. Му-ван не посмел долго оставаться во дворце Хуа-жэня и попросил его проводить обратно. Хуа-жэнь толкнул Му-вана, тот упал вниз, на землю, и в тот же миг проснулся, открыл глаза и огляделся.
Оказалось, что он спокойно сидит в дворцовом зале, вокруг него лишь свита - те самые люди, которых он только что видел; даже вино, налитое в чаши, ещё не отстоялось и еда на столе не успела остыть. Му- ван обратился к своим приближённым с вопросом, не отлучался ли он только что куда-нибудь. Ему ответили, что он никуда не уходил, а лишь был в забытьи. Хуа-жэнь, сидевший рядом с Му-ваном, заметил:
- Это наши души странствовали, тела же наши не двигались с места.
Этот случай заставил Му-вана ещё больше полюбить странствия. Он надеялся, что, может быть, в других местах будет ещё интереснее. И вот Му-ван совсем забросил государственные.дела и перестал заботиться о народе. Он приказал запрячь в свою колесницу восемь скакунов и отправился в путешествие по всей Поднебесной. История этих скакунов необычна. Знаменитый кучер Цзао-фу добыл их в горах Куафу, сам объездил и подарил Му-вану. Эти дикие лошади происходили от тех боевых коней, которых У-ван отпустил в горы Куафу после разгрома Чжоу Синя, поэтому они при всей дикости нрава сохранили воинственный дух своих предков. Цзао-фу не только был искусен в управлении лошадьми, но знал, и как кормить их. Все восемь скакунов Му-вана были вскормлены им. Имена этих скакунов были Хуалю, Люйэр, Чицзи, Байсй, Цюйхуан, Юйлунь, Даоли, Шаньцзы.
В некоторых книгах им дают другие, но столь же прекрасные имена. Рассказывают, что некоторые из них на скаку не касались ногами земли, другие мчались быстрее, чем птица, и за одну ночь могли проскакать десять тысяч ли. У некоторых на спине росли крылья и они могли летать. Приписывали им и иные сверхъестественные качества. Му-ван приказал поместить скакунов на острове Восточного моря в окрестностях Лунчуань - Протока дракона. Там росла «драконова трава». Даже обыкновенная лошадь, поев этой травы, могла за один день проскакать тысячу ли. Можно вообразить, сколько мог в таком случае проскакать волшебный скакун. Про эту волшебную траву в древности говорили: «Один пучок драконовой травы превращает лошадь в волшебного скакуна».
Искусству править лошадьми Цзао-фу научился у своего учителя Тай-доу. Тай-доу устанавливал на земле несколько шестов (расстояние между ними было такое маленькое, что можно было только просунуть ногу), и Цзао-фу должен был пробегать между ними так, чтобы не только не свалить ни одного шеста, но даже ни разу к ним не прикоснуться. Цзао-фу учился три дня и настолько хорошо овладел этим искусством, что учитель похвалил его:
- Ты очень понятливый, тебя легко учить.
И он рассказал ему обо всех приёмах управления колесницей. Получив наставления Тай-доу, Цзао-фу тщательно обдумал их, начал прилежно упражняться и в конце концов стал самым лучшим колесничим.
Итак, когда Му-ван собрался объехать Поднебесную, он приказал Цзао-фу запрячь для него в колесницу эту восьмерку скакунов и, выбрав счастливый день, отправился в путь в сопровождении немногочисленной свиты. Путь его шёл с севера на запад. В горах Янъюйшань он встретил речного духа Хэ-бо, в горах Куньлунь осмотрел дворец Жёлтого императора; люди из племени чиу - красных ворон - подарили ему красавицу, в Хэй-шуй - Чёрной воде - он раздал земли людям из Страны долгоруких в
награду за то, что они хорошо его встретили.
В конце концов он очутился на крайнем западе, в горах Яньцзышань, в месте куда заходит солнце. Там он встретился и долгожданной Си-ван-му. Му-ван поднёс Си-ван-му белую нефритовую пластинку гуй, чёрную регалию би и несколько кусков цветного шёлка. Богиня почтительно приняла подарки, поклонилась и поблагодарила его. На второй день Му-ван устроил пир в Яочи - Яшмовом пруду в честь Си-ван-му. Звероподобная богиня Си-ван-му, внешность которой ранее описывали так: «всклокоченные волосы со шпилькой, хвост барса, зубы тигра...», к этому времени совсем изменилась. Ещё бы, ведь с тех пор как И ходил к ней за лекарством бессмертия, прошло уже более тысячи лет. За это время богиня успела приобрести вполне приятную наружность и научиться хорошим манерам. Перед началом пира она прочитала изящные стихи в честь хозяина - Му-вана. Му-ван был очень рад и ответил ей одой. Оба они испытывали удовольствие от общения друг с другом. После пира Му-ван запряг колесницу и поднялся на вершину горы Яньцзы. Там он велел установить каменную плиту и вырезать на ней крупными иероглифами: «Гора Си-ван-му». Рядом с камнем он своими руками посадил ясень. При расставании Си-ван-му опять прочитала стихи, выражавшие горечь от предстоящей разлуки с гостем и надежду на новую встречу. Так они расстались...
Когда Му-ван возвращался с горы Яньцзы домой, один человек подарил ему искусного ремесленника по имени Я-ши. Му-ван подозвал его и спросил, что он умеет делать. Я-ши ответил:
- Я могу сделать всё, что вы захотите. Сейчас у меня уже готова одна вещь, не желаете ли взглянуть на неё?
- Ладно, принеси её как-нибудь с собой, я посмотрю,- сказал Му-ван.
На следующий день Я-ши и ещё какой-то странно одетый человек явились к Му-вану. Му-ван спросил у Я-ши:
- Кто это?
- Это человек, которого я сам смастерил,- ответил с поклоном Я-ши,- он умеет петь и разыгрывать сцены.
Му-ван очень удивился. Как он ни присматривался к незнакомцу, он не смог увидеть в нём ничего такого, что отличало бы его от обыкновенного человека. Сказать, что это не настоящий человек, а кукла, было бы опрометчиво. Му-ван решил сначала понаблюдать, как он будет играть, а потом уже сделать вывод. И вот он приказал своей любимой наложнице Чэн-цзи и другим приближённым прийти послушать пение и посмотреть на игру удивительного человека. Гость начал разыгрывать пьесу, пел, танцевал, качал головой и двигал худенькими ручками и ножками, подпевая в такт. Танцевал он очень выразительно, ни разу не сбившись с ритма, так что ни у кого не создалось впечатления, что это не живой человек. Чем больше Му-ван смотрел, тем больше начинал сомневаться. «Может быть, это всё-таки живой человек»,- думал он.
Пьеса уже близилась к концу, как вдруг все заметили, что актёр слишком внимательно смотрит на наложниц Му-вана, ни на минуту не сводит с них глаз, подмигивает им и всячески старается показать им свои чувства.
В этот момент Му-ван перестал сомневаться. Он пришёл в страшную ярость и приказал схватить Я-ши, который осмелился так одурачить его, и отрубить ему голову. Я-ши задрожал от страха, схватил актёра, который всё ещё продолжал назойливо выставлять напоказ свои чувства, отвинтил ему голову, оторвал руки и ноги и вскрыл грудную клетку. Оказалось, что всё было сделано из кожи, дерева, лака, раскрашено цветными красками и искусно склеено. Всё внутренности - кишки, сердце, желудок, печень, лёгкие, почки, а также все рёбра, мышцы, кости, кожа, волосы, зубы, конечности - всё, что на первый взгляд было такое, как у настоящего человека, в действительности было искусно сделано. И когда все эти отдельные детали были собраны вместе и получился человек, только тогда перед глазами снова появился этот заигрывающий актёр.
Му-ван был изумлён. Он приказал вынуть у игрушки сердце, и вот чудесный человек перестал петь, потом у него извлекли печень, и он ослеп, и хотя глаза его и оставались широко открытыми, он не мог уже ориентироваться и различать страны света. Когда же вытащили почки, ноги его перестали двигаться и он не мог сделать ни шагу. Му-ван был чрезвычайно доволен и радостно воскликнул:
- Искусство человеческих рук дошло до того, что может состязаться с великой природой! Можно даже сказать, что ты «отобрал свой талант у неба».
И вот Му-ван отдал распоряжение, чтобы изготовили колесницу, такую же красивую, как его собственная, и в ней он повёз талантливого мастера к себе на родину. По пути домой он посетил и осмотрел много красивых мест. Он задерживался там, где хотел. Вдруг до него дошёл слух, что на юге князь Сюй Я-ван поднял восстание, очевидно, намереваясь напасть на Лои. Перепуганный Му-ван поспешно передал управление колесницей искусному Цзао-фу и с небольшим отрядом отборной конницы помчался спасать династию. Не щадя коней, они делали более тысячи ли в день. Но Сюй Я-ван, выступивший так решительно, с такой же быстротой повернул обратно. Едва завидев крылатых коней Му-вана, Сюй Я-ван перестал бить в барабаны, опустил знамёна, укрылся в горах и больше уже не показывался. Волнение легко вспыхнуло и так же легко прекратилось. Когда беспорядки были улажены, Му-ван, чтобы отметить заслуги Цзао-фу, Дал ему в удел город Чжаочэн. Так Цзао-фу стал родоначальником будущих князей удела Чжао.
